Она вспомнила вчерашнюю баньку и закусила губу. Запоздало пришел стыд, смешанный с чем-то, что можно было бы охарактеризовать как: «Все равно было весело, интересно и познавательно, и я ничуть не жалею». И конечно, немалую часть этого «интересно» составлял барон Байдек и его волшебные руки, под которыми она буквально растеклась по лавке.

Герой ее мыслей тем временем скомандовал строиться на пробежку и, словно почувствовав ее взгляд, глянул вверх – в ее окно. Василина так и застыла – спрятаться не позволило с пеленок воспитываемое чувство собственного достоинства. Лейтенант несколько долгих секунд смотрел на нее сквозь головы пробегающих мимо солдат, а принцесса не опускала глаза, хоть щеки и предательски горели, в крови бесился адреналин, а в низу живота что-то сладко сжималось. Эти несколько мгновений показались ей вечностью. Но затем барон почтительно склонил голову, прерывая контакт, и сорвался с места – побежал вслед за солдатами. И только когда Мариан скрылся из виду, принцесса обнаружила, что судорожно вцепилась в подоконник – аж костяшки пальцев побелели.

Василина тихо отошла от окна, забралась в постель, обхватила подушку руками и начала сосредоточенно думать. Так вот как это бывает, если происходит не в романах. Барон определенно волновал ее. Ей не с чем было сравнить и не у кого было сейчас спросить, но принцесса, поразмыслив, пришла к выводу, что Байдек ей действительно нравится.

И принцессе было одновременно и неловко, и страшно и в то же время чисто по-девичьи хотелось попробовать свою силу, пробить его невозмутимость, увидеть в его глазах то же волнение. Ощутить свою женскую власть, в общем. Пока же она каждый раз чувствовала себя как малышка, которая требует внимания и опеки.

Старшей сестре постоянно признавались в любви и с тоской смотрели вслед, Василина же имела совсем небольшой опыт, и ни один из кавалеров не вызывал у нее подобного любопытства и желания поиграть. И тем более никогда она не испытывала такого ощутимого томления просто от взгляда глаза в глаза. Принцессе, только входящей в самую женскую силу, страстно хотелось понять, как это, когда в тебя влюблен не придворный, а такой вот, настоящий, серьезный и мощный человек.

С другой стороны, ей осталось провести с ним буквально несколько часов, поэтому, видимо, глупые фантазии останутся только фантазиями. Впереди прощальный завтрак, прогулка по окрестностям, прощальная же речь перед построением – и обратный путь.

Она с досадой стукнула кулачком о подушку, потом крепко сжала ее, вздохнула. Ну как, как это так легко получается у Ани?

Прощальный завтрак был обилен и торжественен, но атмосфера за столом была вполне расслабленной, почти семейной. И Василина улыбалась очень искренне, а не формально, и благодарила за баню, и отвечала, что да, действительно, простуду как рукой сняло, и что это чудесная традиция, и она обязательно сделает баню при дворце, чтобы вспоминать это путешествие и радушие замечательных хозяев.

Хозяева светились от удовольствия и делали принцессе комплименты, офицеры участвовали в разговоре и рассказывали, как устроены бани у них в имениях, жены офицеров обсуждали с Василиной последнюю дворцовую моду. Она смеялась, шутила, болтала и при этом как горячее волнующее прикосновение чувствовала на себе взгляд лейтенанта Байдека. Иногда поглядывала и на него и даже пыталась втянуть в общий разговор, но он вежливо и немногословно отвечал или опускал глаза. Василина даже начала злиться – это уже ни в какие ворота не лезло. Он же смотрит! Она ведь не придумывает! Так почему нужно вести себя как угрюмый бука? Все, она больше ему не скажет ни слова. И даже не посмотрит в его сторону. Будет еще она, Василина Рудлог, просить внимания какого-то барона!

После завтрака, когда слуги разливали чай, Катарина и Тереза, немного стесняясь, преподнесли Василине прелестные кружевные салфетки ручной вышивки и фарфоровый чайный сервиз. Так было принято – не отпускать гостей без подарка. Госпожа Вожена с мужем одарили ее фотоальбомом с видами озера Полумесяц и их Форелевой заставы, а также целым банным набором – вениками, маслами, тюрбанами, тапочками. Принцесса растроганно благодарила, а про себя сделала пометку отправить им ответные подарки по приезде во дворец, и не формальные, а личные для каждого. Поездка, конечно, была тяжелой, но здесь она познакомилась с по-настоящему милыми и добрыми людьми.

– А какие у нас тут виды, – говорила госпожа Вожена, попивая чай. – Вы таких и не видали никогда. Чего только стоят водопады по той стороне, за каменоломнями.

Вы знаете, что у нас здесь река падает с плато, расположенного выше на семьсот метров? И все это уступами, бурунами, в воздухе горят тысячи радуг.

– Я бы очень хотела посмотреть, – искренне сказала отяжелевшая после завтрака Василина. – Но, наверное, уже не успеем?

– Чепуха, моя милая, – отмахнулась Вожена и обратилась к мужу: – Голубчик мой, давай отправим ее высочество к водопадам? Когда она у нас еще побывает, а тут сфотографирует, полюбуется, это ведь настоящее чудо природы, на всем материке такого нет! Да и на лошадях покатается, застоялись лошадки-то!

– Не знаю, – с сомнением пробасил комендант, – опасно все это.

– Чепуха, – снова махнула рукой госпожа Вожена, – чего там опасного! Сто лет ничего не происходило.

– Я против, господин полковник, – вмешался в разговор Мариан Байдек, и принцесса повернула-таки голову на звук его голоса. Лейтенант был мрачен. – Я совсем не уверен, что это хорошая идея. Каменоломни совсем близко оттуда, а вы помните, почему введен запрет на туризм в этих местах?

Ах вот так, да?

– На самом деле я очень хотела бы посмотреть, – сказала Василина звонко, с вызовом глядя на барона, но тот нахмурился, слегка качнул головой, словно хотел сказать «нет», но передумал и снова уронил взгляд.

– Вот и чудно, – засуетилась Вожена. – Милый, ну не противься.

Полковник Шукер явно колебался, затем принял решение.

– Ладно, ваше высочество, раз вы так хотите…

– Хочу, – подтвердила вторая Рудлог, с удивлением слыша в своем голосе капризные нотки, которых там отродясь не было. Да и вообще, куда делась спокойная и рассудительная девушка? Она чувствовала себя так, будто в нее вселился упрямый подросток, и все потому, что хотелось досадить мрачнеющему с каждым словом барону.

– Тогда нужно отправляться в течение часа, чтобы успеть к отплытию, – еще колеблясь, произнес полковник.

– Ничего страшного, если мы немного задержимся, – Василина ободряюще улыбнулась коменданту, – тем больше я проведу времени в этом чудесном краю.

Она говорила, а в голове зудело совершенно детское желание повернуться к Байдеку и показать ему язык.

– Ну раз так, – полковник хмуро посмотрел на жену, которая подала эту «замечательную идею» и теперь сидела с немного виноватым лицом, – я распоряжусь организовать сопровождение.

– Я позабочусь об этом, полковник Шукер. – Мариан встал, окинул высокую гостью недовольным взглядом и нехотя добавил: – Если ее высочество не против.