Все в голове, кажется, утряслось. Габлер прищурился и сказал, похлопывая ин-кардами лансеров-тресов по ладони:

‒ Ребята, у меня почему-то такое ощущение, что шума вы поднимать не будете. А насчет пожизненного заключения или высшей меры… Насколько я понимаю, это должно сейчас больше заботить не меня, а вас.

И уже спокойно выдержал яростный взгляд Шатана.

‒ Я не знаю, что там у вас за дела, ‒ продолжал файтер, ‒ и какую такую ценность вы друг у друга уводите. Это ваши проблемы, а не мои. Я ведь не работаю в Администрации Императора. Так что сейчас я затолкаю вам кляпы и препровожу в места, так сказать, временного содержания. Надеюсь, сопротивляться не будете, пожалеете свои головы? Я ведь мозги и напрочь отбить могу.

Шатан сверкнул глазами, а Лили Акимжанов вновь принялась кусать губу. Габлер начал собирать со стола документы и унидески.

‒ Не трогай, ‒ бросил Шатан.

‒ Извини, не могу. У меня на душе будет спокойней, когда все это окажется в утиляге.

Габлер направился к двери ‒ люк утилизатора находился в прихожей. За спиной вновь раздался басистый, но уже с нервной хрипотцой, голос Шатана:

‒ Постой!

Крис повернулся к своим пленникам. Чиновник напрягся и сел, всем телом подавшись к файтеру. Его залысины блестели от пота. Сослуживица Шатана оставалась неподвижной, но видно было, что она многое бы отдала за возможность освободиться от пут.

‒ Я так понимаю, ты в подробности не посвящен? ‒ вкрадчиво спросил Шатан.

‒ Правильно понимаешь, мистер. И не желаю быть посвященным. Мне это совершенно ни к чему.

‒ Послушай, ты влез в очень опасное дело. Не знаю, кто и что тебе про нас нарассказывал, но тебя бросили под танк. Поверь, я знаю, что говорю. У тебя нет шансов выйти сухим из воды, концы-то остались. Ты будешь крайним, а знаешь, что делают с крайними?

У Габлера от этих слов мурашки побежали по спине.

«Может ли Улисс сподличать еще раз?» ‒ задал он себе вопрос.

Ему в это не верилось. И он надеялся, что друг детства в случае чего убережет его от неприятностей.

‒ Не знаю, что императорские чиновники делают с крайними, ‒ сказал он, ‒ но не думаю, что буду именно таким. И вообще, мистер Шатан, дай мне самому позаботиться о себе. Ты лучше о своей дальнейшей участи побеспокойся. ‒ Он перевел взгляд на бледную Лили Акимжанов. ‒ И твоей пособницы.

‒ Тебя все устраивает в Империи? ‒ вдруг быстро спросил Шатан.

Крис некоторое время с удивлением смотрел на него, а потом усмехнулся и покивал:

‒ Понимаю, тебе не хочется сидеть с кляпом в сортире, тебе лучше поболтать. Но у меня другие планы, я их уже довел до вашего сведения. Если имеешь что-то против Империи, то это не мне надо рассказывать, а кому-нибудь другому.

Габлер сделал еще один шаг к прихожей, но Шатан вновь остановил его:

‒ Тебе обещали заплатить? Сколько?

Файтер развел руками, чуть не уронив карды:

‒ Тайна сделки, сам понимаешь…

‒ Мы заплатим больше! ‒ выкрикнул Шатан. ‒ Назови сумму! Любую, слышишь?

Крис немного помолчал и сказал:

‒ Не помню где, видел одно изречение: «Есть мера в вещах». По-моему, сказано неплохо. А наши, когда играют в карты, приговаривают: «Не очко меня сгубило, а к одиннадцати ‒ туз!»

Он, уже не останавливаясь, направился к утилизатору. И услышал сзади злобный возглас, сопровождаемый звуком плевка:

‒ Идиот!

Габлер не стал обижаться. На месте Шатана он, наверное, еще и не так бы ругался. Позаковыристей.

…Крис быстро спустился с крыльца отеля «Селигер» и направился к уже поджидающему такси ‒ теперь ему было не до ночных прогулок по городу. Теперь следовало как можно быстрее очутиться подальше не только от Твери, но и от Земли.

Ближайшая пассажирка уходила с орбиты в одиннадцать ‒ это была галера «Луций Корнелий Сулла Фэликс» до системы Квирина, и Крис на нее успевал. Еще в номере, затолкав грэндов в ванную и туалет и привязав к трубам (они не сопротивлялись, сохранив тем самым здоровье), он заказал билет. Квирин так Квирин, ему было все равно. Информировать портье о том, что он не намерен возвращаться в отель, Крис не стал ‒ зачем? Портье это знать ни к чему, да и номер оплачен на неделю вперед. Поинтересовался только, когда будут делать там уборку. «Часиков в десять-одиннадцать», ‒ ответил портье. И это значило, что Шатан с Акимжанов при всем желании не успеют попасть на «Суллу». И останутся с носом.

Такси чуть ли не мгновенно перемахнуло через реку и опустилось у вокзала «Волга». Габлер, оставив плащ на сиденье, быстрым шагом направился в зал и забрал императорскую цацку из камеры хранения ‒ чтоб ей провалиться в тартарары! Оставлять ее здесь было совершенно ни к чему, пусть теперь полежит в другом месте. Вновь забрался в уникар, и тот взял курс на космопорт «Дикое поле».

Стояла глубокая ночь, небо постепенно затягивали тучи, гася звезды, и внизу тоже почти не попадалось никаких огоньков. Планета казалась холодной, унылой и безлюдной…

«Прощай, Тверь», ‒ подумал он.

На Шамбалу ‒ единственную спутницу Квирина галера должна была прибыть тринадцатого, а в обратный рейс уходила пятнадцатого. Таким образом, вновь появиться на Земле он сможет только вечером семнадцатого августа. А Янкер будет здесь шестнадцатого.

«Ничего, поскучает сутки, ‒ сказал себе Габлер. ‒ Так даже лучше, будет держать под контролем своих вороватых сослуживцев, если объявятся в космопорте».

Конечно, самым приемлемым вариантом было бы просто, оставив юнит в «Диком поле», сообщить Улиссу номер камеры хранения. Долететь до Шамбалы и отправиться домой ‒ через Единорог. Но пойти на такое Крис не мог. Выставить номер на эд-пейдже, на всеобщее обозрение… Это не лезло ни в какие ворота. Может, никакого риска тут и не было, но Габлер от такой идеи сразу же отказался. Нет, он откроет камеру хранения своим голосом, в присутствии Янкера, отдаст ему юнит, взамен получит вторую часть обещанного вознаграждения… и там будет видно, откажется ли Эрик от других своих посулов или нет.

Крис вынул из кармана унидеск, зашел на эд-пейдж «Терра» и начал просматривать сообщения. И почти сразу обнаружил нужное:

«Гладиатору. Буду 16-го. Улисс».

Как Габлер и предполагал.

Янкер не стал пользоваться скоростными кораблями спецслужб, предпочитая обычную рейсовую галеру. Значит, по-прежнему не хотел привлекать лишнее внимание. Или не мог…

«Меня это не касается», ‒ подумал Крис и начал набирать новое послание:

«Уллису. Улетаю налегке, вернусь 17-го. Жди в „Диком поле“. Гладиатор».