— Продают не все, да… — Хранитель Тьмы задумчиво почесал подбородок. — И цена с каждым годом растёт. Тридцатью сребрениками уже не обойдёшься. Квартирки нынче подороже будут.

Вдруг раздался шум крыльев, и огромный чёрный ворон приземлился на скалу. В клюве он держал клочок бумаги, на котором явно было что-то написано. Медленно, торжественно поднимая когтистые лапы, птица подошла к Дьяволу и вложила записку ему в ладонь.

— Вот, пожалуйста, — произнёс тот, указывая на ворона, — письмишко кто-то мне прислал. Не иначе, как с очередным желанием. Так — поглядим, что тут у нас.

Хранитель Тьмы развернул бумагу и принялся читать.

— Ну вот, послушай! — обратился он к своему собеседнику. — Яркий пример идиотского желания! «Хочу до конца жизни сидеть у моря и умереть в объятиях красотки!»

— Что же тебе в нём не нравится? — спросил Ангел. — Обычное желание человека, продавшего душу.

— А то, что этот человек и так всю жизнь проводит у моря в объятиях любовниц! — воскликнул Хранитель Тьмы. — У него в собственности целый завод, счёт в банке на миллионы долларов, земля и дом на побережье! На эти деньги он может купить себе всё, что пожелает! А он мечтает до конца жизни сидеть на пляже и умереть в объятиях какой-то девки! Для этого что — надо было получать такое богатство?! По-моему, умереть на берегу моря можно и будучи абсолютно нищим!

Хранитель Света усмехнулся на эту отповедь.

— Да будет так! Аминь! — Дьявол скомкал записку и швырнул бумажный шарик в волны. Ворон громко каркнул и, взмахнув крыльями, тяжело взлетел в небо.

— Давно ли этот человек продал душу? — следя глазами за удаляющейся птицей, спросил Ангел.

— В момент, когда завладел винно-водочным заводом, — ответил Хранитель Тьмы. — То, что принадлежало всем, стало его единоличной собственностью. Он украл, и я пришёл к нему за его душой.

— Украл? — вздёрнул брови Хранитель Света. — Но ведь он присвоил завод, не нарушая закона, придуманного государством.

— Во-первых, нарушения были, и очень существенные, — хмыкнул Дьявол. — А во-вторых, законы написаны не по совести. Тебе ли этого не знать? То, что создано трудами масс, должно этим массам и принадлежать. Если плоды их общих усилий достаются одному человеку, люди чувствуют себя обманутыми и обкраденными. Когда индивидуум наживает богатство за счёт ущемления интересов других людей — разве это не воровство? Смертный грех взял на душу всякий, кто совершил подобное. А где грех, там и я! Прихожу за душой, даже если меня не звали. Сколько ни прикрывайся буквой закона — от меня не убежишь.

— Иногда и от тебя бывает польза, — философски заметил Хранитель Света.

— Ещё бы, — кивнул его собеседник.

— А когда ты выполнишь желание человека, приславшего тебе эту записку? — последовал вопрос.

— Когда подойдёт его черёд.

— Похоже, недолго ему осталось, — глубокомысленно изрёк Ангел, созерцая горизонт отсутствующим взглядом. — Ты одержал ещё одну победу. Да?

— Да, — пожал плечами Хранитель Тьмы. — И уже давно. Скоро в этом городе не останется ни одного твоего приверженца, Апостол! Ну, кроме Хрупкой Души да Мечущегося Странника. Кстати, как они там? — на этих словах Дьявол оживился. — Давненько я их не видел.

— Всё, как я и говорил, — Хранитель Света перевёл свой взгляд на собеседника. — Хрупкая Душа внушила любовь Мечущемуся Страннику.

— Ой ли? — недоверчиво прищурился Хранитель Тьмы. — Разве этому парню из Большого Города доступно высокое чувство? Я что-то не заметил. Бездарь, не способный даже на полёт фантазии. И мечта у него такая же, как у всех простых смертных — пресловутые квартира, дача и машина. Какая там ему любовь?

— Ты плохо думаешь о людях, — произнёс Ангел. — Впрочем, по-другому ты не умеешь.

— Я-то как раз сужу о людях объективно, — возразил Дьявол. — А вот ты склонен видеть их в розовом свете.

— Мечущийся Странник способен на любовь! Прошлой ночью его душа расцвела. Небесная звезда передала мне эту новость.

— Да? — хмыкнул Хранитель Тьмы. — Небесные звёзды — известные сплетницы. Всё-то они видят, всё-то они слышат. Подсматривают за людьми. Могут и приврать, кстати. Я проверю по своим каналам, что там у него за любовь. Если я не ошибаюсь, чувство Мечущегося Странника замешано на корысти. Я сидел рядом с ним и видел его душу — она серого цвета. Я видел на ней и чёрные пятна, но не увидел ни одного белого! Чтобы любовь расцвела, в душе должно быть хотя бы одно белое пятно! Росток, из которого может вырасти прекрасный бутон. В душе парня из Большого Города не было этого ростка!

— Он расцвёл за одну ночь, — тихо сказал Хранитель Света. — Хрупкая Душа способна на чудеса! Я горжусь, что у меня есть такая воспитанница. Она одна стоит всех полчищ твоих приверженцев, алчущих золота!

— Ишь ты! — Дьявол был явно раздосадован. — Как это я её упустил? Надо бы над ней поработать…

— Бесполезно! — Глаза Ангела заблестели. — Если ты считаешь, что она ещё ребёнок, то ты ошибаешься! Она уже давно выросла. Её душа сформировалась под моим крылом. Она никогда не будет внимать тебе, она глуха к твоим словам!

— Посмотрим, — Хранитель Тьмы не привык сдаваться без боя, — так ли она сильна на самом деле. В чём её сила? Все кругом хотят золота, а она не хочет?

— Нет. Она хочет любви, и только любви.

— Да? Ты уверен?

— Конечно!

— Ну что ж, отлично, — заявил Дьявол. — Душа, способная на любовь, тяжело переносит боль. Я устрою ей испытание болью. Выдержит ли она его, если она такая сильная?

Хранитель Света вздрогнул, его лицо побледнело.

— Что ты хочешь с ней сделать? — внезапно охрипшим голосом спросил он.

— Ничего особенного — распять на кресте, — с издёвкой произнёс его собеседник.

— Ты серьёзно? Зачем? Зачем она тебе?

— А! Ты уже испугался! — злорадно воскликнул Хранитель Тьмы. — Как это — зачем она мне? Она забирает у меня моих клиентов, а я не должен её трогать? Нет уж, извините! Мечущийся Странник мой, и только мой! Если она хочет его душу, пусть за неё поборется!

Хранитель Света бессильно обмяк.

— Да не переживай ты так! — усмехнулся Дьявол. — Насчёт креста я пошутил.

И тут же, вперив в Ангела ледяной, водянисто-голубой взгляд, провозгласил:

— Но насчёт боли — никаких шуток!

Солнце скрылось за линией горизонта, забрав с собой Хранителя Света. Его страдальческие глаза ещё долго светились в сизой дымке сумеречного неба. Хранитель Тьмы предпочёл не смотреть в них, повернувшись к горизонту спиной.

Во вторник ровно в семь часов вечера Сашка уже стоял у ограды знакомого особняка. Ира, как и в прошлый раз, вышла сразу же. Улыбаясь, подставила губы для поцелуя.