наклонился, его губы прижались к моим. Я смягчилась и поцеловала его в ответ. Я скучала по нему последние несколько дней. Теперь, когда я снова могла прикоснуться к нему, я удивлялась, как вообще могла жить без его прикосновений, без его улыбки. Адамо отступил.

— Твой отец не стал бы выслушивать все, что я ему скажу, и не оставил бы нас наедине, если бы решил убить меня. Он доверяет мне тебя, и это очень важно, учитывая, что ты, очевидно, очень дорога ему.

— Может он даёт нам время попрощаться? — я сказала.

И все же мне пришлось согласиться. Папа не испытывал неприязни к Адамо. Это больше, чем я когда-либо смела надеяться.

— Так что ты скажешь? Хотим ли мы быть вместе?

Я бросила на него снисходительный взгляд.

— Конечно. Но папа хочет найти решение, которое не доставит ему неприятностей.

— Он хочет твоего счастья. Это его главный приоритет, даже если это не должно быть.

Я поджала губы. Адамо рассмеялся.

— Это правда. Глава преступной организации никогда не должен ставить семью выше бизнеса. Но Римо такой же. Возможно, поэтому они неохотно терпят друг друга, несмотря на вечный конфликт между итальянцами и русскими.

— Он не согласится, чтобы я поехала с тобой в Лас-Вегас.

— Ты все равно не хочешь жить в Лас-Вегасе, — мягко ответил Адамо.

Я вздохнула.

— Ты прав. Мне никогда не понравится это место. Не после произошедшего. Даже если мы убьем монстров из моего прошлого, это не отменит того, что было. Это все еще у меня в голове.

— Знаю. Я не испытывал твоих ужасов, но даже мне иногда снятся кошмары о моем похищении и пытках.

— Но разве твоя семья не ожидает, что ты будешь жить с ними в особняке?

— Думаю, они знают, что на самом деле я никогда этого не хотел. Еще до того, как я встретил тебя, я большую часть года жил в лагере. Я предпочитаю кочевую жизнь. Организация гонок это часть бизнеса, с которым мне нравится иметь дело.

— Но это было до того, как ты обнаружил свою любовь к пыткам. Уверена, что твои братья смогут лучше использовать твои новообретенные таланты.

Адамо невесело усмехнулся.

— Поверь мне, у моих братьев достаточно опыта в пытках. Они не нуждаются в моей помощи. И дело не в том, что я открыл свой талант к пыткам во время нашей поездки мести. Это то, с чем я боролся в течение долгого времени. Темная жажда, которую я испытывал очень долго, и именно поэтому я действительно употреблял наркотики. Они смягчали желание. Превратили меня в человека, которым я хотел быть, но эффект никогда не длился долго.

— Если это так, то ты уверен, что сможешь жить без трепета крови, не прибегая к наркотикам, смягчая свое желание?

Адамо задумался.

— Да. Я чувствую, что желание уменьшилось с тех пор, как я позволил себе прожить некоторое время. Подавляя, жажда только усиливалась. Наверное, мне просто нужно время от времени позволять своему темному притяжению играть, чтобы держать ее в узде. Что насчет твоей темной жажды?

— Она там. Наверное, так будет всегда, но я не сдамся. Не после того, как я увидела, как жажда диктовала жизнь моей матери.

— Хорошо, — пробормотал Адамо.

— Но мы все еще не приняли решения о нашем будущем.

— Все просто. Мы живем в лагере. Гонки проходят девять месяцев в году, так что нам все равно придется передвигаться по трассе. Я хочу продолжать гонку. Что насчет тебя?

— О да, — сказала я с усмешкой.

Я скучала по острым ощущениям гонок. Я даже скучала по хаотичной атмосфере в лагере.

— Мы могли бы купить дом на колесах, чтобы было больше места. Это позволило бы нам создать для себя дом, не оседая на одном месте. Мы могли бы время от времени посещать Лас-Вегас, а если твой отец не захочет меня убить, то и Чикаго тоже. В противном случае нам просто придется разделиться для наших семейных визитов.

— Думаешь, твои братья согласятся на это?

— Как только Джемма и Савио начнут рожать детей, мои братья смогут воспользоваться дополнительным пространством. И близнецы Римо, вероятно, никогда не переедут, так что им тоже нужны комнаты. Если я нуждаюсь только в одной комнате, это даст моим братьям возможность создать жилое пространство для своих детей. Это беспроигрышная ситуация, если ты спросишь меня.

Это звучало как идеальное решение. Я все еще не была уверена, что его братья согласятся, но, может, мы сможем убедить отца в качестве первого шага и вытащить Адамо из Чикаго целым и невредимым.

— Ты можешь себе представить, что живешь со мной в доме на колесах, или такая жизнь не подходит для принцессы Братвы? — тихо спросил Адамо, притягивая меня еще ближе и обхватывая мою задницу.

Я приподняла бровь.

— Я предпочитаю свободу и пребывание с тобой дворцу. Что насчет тебя, принц Каморры?

Адамо усмехнулся.

— Я уже пару лет живу кочевой жизнью в палатке и машине. Мне многое не нужно.

Он снова наклонился ко мне, его язык дразнил мои губы. Его рука на моей заднице двинулась еще ниже, пока его пальцы не погладили мою киску. Я застонала ему в рот и встала на цыпочки, давая лучший доступ. Конечно, папа выбрал именно этот момент, чтобы вернуться.

Я быстро отступила от Адамо, мои щеки пылали. То, что меня поймал отец, заставило покраснеть даже меня. Адамо улыбнулся так, словно только что не трогал меня сквозь джинсовые шорты.

Я обрадовалась непроницаемому лицу папы, потому что он никак не показал, что заметил, как мы заняты друг другом.

— И? — спросил он нейтрально.

Адамо объяснил отцу, как мы планируем жить, стараясь, чтобы все звучало вполне разумно. Когда он закончил, папа кивнул.

— Это может сработать. Но кто гарантирует безопасность Динары?

— С Динарой никогда ничего не случится. Когда мы убивали ее обидчиков, я был ее защитником. Ни Димы, ни вас там не было, но Динара всегда была в безопасности.

Я стиснула зубы, ненавидя то, как они обсуждали меня, будто меня здесь не было.

— Я не нуждаюсь в постоянной защите. Я способна держаться подальше от неприятностей и при необходимости защищаться. Я могу кого-нибудь убить.

И Адамо, и папа проигнорировали мой протест.

— Если я доверяю тебе безопасность моей дочери, то лучше постарайся не разочаровать меня, потому что, если с ней что-нибудь случится, я найду тебя и замучаю до смерти своими собственными руками, и поверь мне, они очень на это способны.

— Папа, — пробормотала я.

— Если с Динарой что-то случится,