упоминавшемуся Ferraõ здесь добавляются Gluchowski и Zadunevski (можно предположить, что в последнем случае перед нами неправильная расшифровка фамилии Задунайский, которая будет фигурировать в следующем ежегоднике). Это уже начало «восточноевропейского тренда» в потоке слушателей Четвертого отделения; отныне этот тренд будет постепенно становиться все более заметным.

В ежегоднике за 1873/74 учебный год – сразу восемь явно экзотических фамилий (или фамилий с указанием происхождения[45]): Zadunayski, Badger («из Бостона»), Ecker («из Люксембурга»), Georgian; далее – профессор Харьковского ун-та Кирпичников и профессор Московского ун-та Стороженко и затем Pazdyrek, Polak и Valentinitch.

В ежегоднике за 1874/75 учебный год – тоже восемь фамилий: помимо уже известных нам Парехи и Георгиана, это доцент Киевского ун-та Ф. Я. Фортинский[46]; затем две фамилии, представители которых стали известны в немецкой истории, – Kesselring и Lobedanz (судя по всему, перед нами – отцы этих известных представителей, соответственно генерал-фельдмаршала люфтваффе Альберта Кессельринга и председателя Палаты земель ГДР Рейнгольда Лобеданца; оба были гимназическими учителями в Германии); а также Iarnik, Boldakov и Ahmed ben Kaddour.

В ежегоднике за 1875/76 учебный год мы обнаруживаем девятнадцать фамилий, интересующих нас: 1) Oltramare («из Женевы»); 2) Karels («из Люксембурга»); 3) Sturm («из Люксембурга»); 4) Wolsky («студент Лембергского ун-та, Австрия»); 5) Kohler («швейцарец»); 6) Marczaly («венгр»); 7) Rothpletz; 8) Theiz («венгр»); 9) Scott («профессор ун-та Гопкинса в Балтиморе»); 10) Orcoste («итальянец»); 11) Behaghel («баденец»); 12) Craig; 13) Owen; 14) Panu; 15) Teis; 16) Ahmed ben Kaddour; 17) Mirza Mohammed; 18) Wilbour; 19) Krebs (о нем в ежегоднике 1877/78 учебного года есть помета: «швейцарец»).

В ежегоднике за 1876/77 учебный год – тридцать одна интересующая нас фамилия: 1) профессор Киевского ун-та, филолог-классик Ф. Г. Мищенко; 2) Karels («Люксембург»); 3) Jecklin («швейцарец»); 4) Buser («швейцарец»); 5) Gilliéron («швейцарец»); 6) Nussbaum («из Берлина»); 7) Kaulek; 8) Decrue («швейцарец»); 9) Ouspensky («русский»); 10) Schweizer («швейцарец»); 11) Rosenkraenzer («немец»); 12) Schybergson («финн»); 13) Bartezago; 14) Carl; 15) Van Lak; 16) уже известный нам Boldakov; 17) Stürtzinger; 18) Wahlund, 19) Vetter; 20) Lambrior (признанный румынский филолог-фольклорист); 21) Panu; 22) Valéano; 23) Favre («из Женевы»); 24) Vasconcellos-Abreu («португалец»); 25) Éliadès; 26) Barrio Mir; 27) Ferté; 28) Hodji; 29) Mirza Mohammed; 30) Gunzsbourg («из Санкт-Петербурга») (надо полагать, искаженное Guinzbourg); 31) De Rougemont (представитель известного швейцарского рода).

В ежегоднике за 1877/78 учебный год – пятьдесят одна интересующая нас фамилия: 1) Baudat («швейцарец»); 2) L’abbé Schmitz («профессор люксембургского Атенея»); 3) Dr Barthelmess («профессор штутгартской гимназии»); 4) Cawnie; 5) Mensch; 6) Wagener («люксембуржец»); 7) Krebs («швейцарец»); 8) Decrue («швейцарец»); 9) Matheescob; 10) Gostynski; 11) Le Deuff; 12) Michel («бельгиец»); 13) Valéano («из университета в Яссах (Румыния)»; 14) Kaulek; 15) Vega («чилиец»); 16) Dr Thorden («профессор-ассистент в ун-те Упсалы»); 17) Heine («немец»); 18) Bonnard («швейцарец»); 19) Lambrior («румын»); 20) Vetter («швейцарец»); 21) Ulrich («швейцарец»); 22) Gilliéron («швейцарец»); 23) Nyrop («датчанин»); 24) Stürtzinger («швейцарец»); 25) Hübscher («швейцарец»); 26) Gigas («датчанин»); 27) Malmberg («швед»); 28) Dax («немец»); 29) Sundermann («немец»); 30) Koch («немец»); 31) Ricken («немец»); 32) Schioett («датчанин»); 33) Cloetta («швейцарец»); 34) Dr Ive («итальянец»); 35) Ludke («датчанин»); 36) Chattopadhyaya («из Бенгалии»); 37) Guardia; 38) Wieirzeyski; 39) Hodji; 40) Ferté; 41) Horst («немец»); 42) Dannreuther; 43) Dieterlen; 44) Cleisz; 45) Bankowski («поляк»); 46) Pozananski [sic]; 47) Cohen (David) («португалец»); 48) Fuenkelston («поляк»); 49) Schiaparelli («итальянец»); 50) Wilbour; 51) Wiedemann («немец»).

Наконец, в ежегоднике за 1878/79 учебный год обнаруживаем шестьдесят три интересующие нас фамилии: 1) Krebs («швейцарец»); 2) Baudat («швейцарец»); 3) Payot («швейцарец»); 4) Hennequin («швейцарец»); 5) Tocilesco («румын»); 6) Schweisthal («люксембуржец»); 7) Reiffer («люксембуржец»); 8) Quilichini; 9) Calloiano («румын»); 10) Pilgren («швед, доктор философии из Упсалы»); 11) Romanelli («итальянец»); 12) Grafé («бельгиец»); 13) Matskassy («венгр»); 14) Gellens («бельгиец»); 15) Lukas («поляк»); 16) Quesada («американец»); 17) Kaulek; 18) Favre («швейцарец, д-р философии»); 19) Gregori («швейцарец»); 20) Dondorp («голландец»); 21) Stepanoff («русский»); 22) Michel («бельгиец»); 23) Kohn («венгр»); 24) Vetter («швейцарец»); 25) Gilliéron («швейцарец»); 26) Morf («швейцарец»); 27) Furst («швейцарец»); 28) Cloetta («швейцарец»); 29) Koller («швейцарец»); 30) Ive («австриец»); 31) Haase («немец»); 32) Kuhn («немец»); 33) Riedl («венгр»); 34) Wulff («англичанин»); 35) Parsons («англичанин»); 36) Herzer («чех»); 37) Schulten («финн»); 38) Stickney; 39) Djuvara («румын»); 40) Brekke («швед»); 41) Dubislav («немец»); 42) Von Lebinski; 43) Andersen («швед»); 44) Felitzen («швед»); 45) Blosn («норвежец»); 46) Fleischhacker («венгр»); 47) Keszlen («венгр»); 48) Lahné («венгр»); 49) Koulikowski («русский»)[47]; 50) Ferté; 51) Horst («немец»); 52) Decker («американец»); 53) Cleisz (Aquilas); 54) Cleisz (Augustin); 55) Golaz («швейцарец»); 56) Cohen («португалец»); 57) Baukowski; 58) Selikowitsch; 59) Rabbinowitsch; 60) Tacottet («швейцарец»); 61) Piehl («швейцарец»); 62) Wilbour; 63) Casabona.

Результаты этих подсчетов показывают, что с середины 70‐х годов международный интерес к Четвертому отделению ПШВИ стал вполне заметен, а к концу 70‐х стал в высшей степени весомой реальностью. Вместе с тем эти результаты наглядно противостоят мифологизированным представлениям об отношениях между Четвертым отделением и заграницей – тенденцию к такой мифологизации мы встречаем в некоторых позднейших воспоминаниях (написанных перед Первой мировой войной или в период между двумя войнами). Так, преподаватель французского языка и литературы Шарль Бонье (1863–1926) посещал некоторые семинары ПШВИ во время своей учебы в Школе хартий. Этот парижский период жизни Бонье пришелся на 1883–1887 годы. В 1913‐м Бонье написал воспоминания, в которых он касается и своих впечатлений от ПШВИ, какой она была в 80‐е. Но Бонье выходит за пределы своей компетенции очевидца и безапелляционно формулирует ретроспективный миф о ПШВИ как заповеднике, изначально существовавшем благодаря вниманию иностранной аудитории:

Начиная с момента ее основания, Школу эту посещали главным образом иностранцы. Гастон Парис, который в мои времена являлся директором историко-литературного отделения, был однажды горько уязвлен в своем искреннем патриотизме, когда на вступительной лекции по старофранцузскому языку он увидел в аудитории вокруг себя одних то ли немцев, то ли норвежцев (Цит. по [Décimo 2014, 185]).

Что касается рассказанного Бонье анекдота о Гастоне Парисе, то он вполне мог соответствовать реальному факту. Действительно, семинар Париса вызывал у иностранцев особенно большой интерес (наряду с семинаром Моно). Даже опираясь на наши подсчеты за 1878/79 учебный год, мы можем при большом желании вообразить для 80‐х годов ситуацию, когда на лекцию Париса приходят одни лишь прилежные иностранцы. И все же более вероятной кажется ситуация численного превосходства иностранцев, но при одновременном присутствии в аудитории хотя бы одного или нескольких французов. Что же касается размашистого утверждения Бонье о том, что Школу посещали главным образом иностранцы с момента ее основания, то результаты наших подсчетов никак не поддерживают это утверждение.

И тем не менее первое известное нам свидетельство об интересе иностранцев к Четвертому отделению относит этот интерес именно к первым двум годам существования ПШВИ. Первую ссылку на международный успех Школы мы находим в парламентской полемике 1872 года, когда доля иностранцев в общем числе студентов отделения была еще совершенно незначительна (напомню: в ходе огрубленных подсчетов нам удалось насчитать лишь две явно экзотические фамилии слушателей за 1871/72 учебный год). Но именно в марте 1872 года ПШВИ впервые попала под удар на заседании Национального собрания. 19 марта обсуждался вопрос о финансировании Школы. В качестве главного нападающего выступил крайне правый депутат, непримиримый легитимист виконт де Лоржериль. Его формулировки были типичны для представителей культурной реакции, поэтому мы процитируем начало его выступления полностью. Лоржериль сказал:

Мне кажется, что, учитывая большое количество лицеев, факультетов и самых разнообразных учебных заведений, которым обладает Франция, нет никакой необходимости обременять бюджет расходами на сумму 300 000 франков, чтобы обеспечить горстке учеников… да это и не ученики, это молодые люди… (смех в зале)… я хочу сказать, молодые люди, достигшие определенного возраста и наверняка закончившие школьный цикл словесности; так вот, повторяю, я считаю, что нет никакой необходимости обременять бюджет расходами на сумму 300 000 франков, чтобы обеспечить крохотной горстке молодых людей возможность продвигаться в своих изысканиях до такой заоблачной степени, что почти никто к этой степени и не стремится. (Смех в зале) [Documents 1893, 27–28].

Дальше Лоржериль вступил в перепалку с республиканскими депутатами, в завершение которой, основательно раскалившись, потребовал упразднить ПШВИ. Свое требование он мотивировал интересами режима экономии, в котором живет страна.

Приверженцам ПШВИ пришлось публично защищаться. От их имени с пространной речью выступил Вильям Ваддингтон. Подробно рассказав депутатам о задачах