Разве это не прекрасно?

Вставив ключ в замочную скважину, я открыл дверь и толкнул внутрь чемодан. Квартира была просторная и хорошо освещенная, чистая и свежая. В ней пахло едой и плюмериями, которые мы с Алессой выращивали на террасе.

Я не успел ничего сделать, когда из-за углов выскочила радостная толпа.

— Сюрприз! — хором крикнули они.

Я подскочил на месте, ошарашенный и обрадованный. Меня встретили друзья, а с ними моя Алесса, Марио, Себастиан, Стелла, Маттиас и команда кураторов с моего факультета. Все обнимали и поздравляли меня. Я улыбался, много смеялся и благодарил каждого, кто пришел.

— Серебро на международке! Это мой студент, мой ученик! — гордо заявлял Маттиас, хлопая меня по плечу.

— Надрал всем задницы! — ухмылялся Себастиан.

Все засмеялись, включив музыку и принявшись обсуждать мой приезд и последние новости.

— Как там было, в Португалии? — спросила меня Алесса, после того как я покружил ее на руках и расцеловал.

— Там волны размером с Эмпайр Стейт Билдинг, — пошутил я, и все обрадовались. — Я думал, что помру.

— Я смотрел твои прямые трансляции в инстаграме, — кивнул Марио. — Это жестко.

Я кивнул, но мне хотелось обсуждать совершенно другое. Указав на Алессу и Себастиана, я заговорил:

— А теперь вы двое! Что там у вас было?

Говоря об этом, я имел в виду Францию. Пару дней назад Алесса и Себастиан тоже прилетели с соревнований. Они попали на тот отбор, который проводил университет в новом семестре. Центром серфинга в этом году была Франция. И я знал, что мои ребята взяли первое место.

— Я устала все с ним делить, — заныла Алесса. — Неужели мы всегда будем занимать первые места вместе?

Марио дал «пять» Себастиану, который ухмыльнулся и дал «пять» Маттиасу. Это была мужская триада солидарности.

— Можешь взять второе, пока я займу первое, — гордо заявил Салливан.

— Не выйдет, — парировал Марьен. — Теперь Алесса живет с самым крутым серфером Гонолулу. Возможно, она все же тебя сделает.

Я заметил в платиновых волосах Алессы прекрасный розовый цветок плюмерии, который красиво гармонировал с оттенком ее губ. Она улыбнулась, когда я аккуратно провел пальцами вдоль ее подбородка.

— Какой очаровательный цветочек, — ухмыльнулся я. — Цветок в волосах тоже ничего.

Она пожала плечами.

— Носила его на правой стороне, пока тебя не было. Ну, знаешь, на всякий случай. Пусть все знают, что я занята.

Я едва сдержал порыв засмеяться. Алесса порой умиляла своей непосредственностью.

Наша жизнь вошла в мирную колею. Не так давно мы с Алессой переехали в новую квартиру. Мне нравилось жить с ней, она хорошо убиралась, а я готовил. Мы вместе пропадали на берегу с волнами, завтракали и ужинали. Нас разделяли лишь наши соревнования, но мы всегда возвращались друг к другу по их истечению. Я был в Португалии, она с Себастианом во Франции, но вот мы вернулись и теперь снова вместе. Это успокаивало меня.

Тем временем Майло действительно переехал. Он лег в клинику в Калифорнии и успешно проходил реабилитацию. Пару раз в месяц он звонил мне, рассказывал, что ведет мотивационные семинары для наркозависимых, помогая другим лечиться, и меня брала гордость за него. Все как в «Даласском клубе покупателей» — ему пророчили смерть, а он наплевал и выжил всем назло. Вспоминая его мертвые глаза и безэмоциональный тон, когда он лежал в больнице и готовился умирать, слышать его радостный голос, рассказывающий мне о своих планах, было невероятно. Он жил, развивался, восстанавливался, на что-то надеялся. И я смог вздохнуть с облегчением.

Казалось порой, что за мной наблюдает Саймон. Мне так хотелось сесть и поговорить с ним, рассказать, что со мной происходит, пожаловаться на что-нибудь. Я хотел выпить с ним и посмеяться над его пьяным видом, завалиться к Матте и Майло, вчетвером устроить дебош… Но все изменилось. Саймон умер, а у остальных была своя жизнь. Но для меня Сай был жив. Я не знал где именно, но он жил. В моей голове, в моей памяти. Иногда я чувствовал его присутствие, особенно когда на меня накатывала тоска. Мог по часу сидеть, таращиться на наши фото, вспоминать его. В этот момент губ касалась едва заметная грустная улыбка, а грудь сжимала тоска. Но улыбающийся на фото Сай словно говорил мне: «Не надо. Не грусти, брат, и бери от жизни все». Затем я бережно ставил рамку с фото обратно, собирался с силами и жил дальше.

И меня моя жизнь устраивала.

— Не смей, — заныла Алесса, повиснув на Марьене. — Не смей уезжать.

— У меня нет выбора. — Марио попытался высвободиться от Алессы. — Я без куратора остался, кочую по чужим группам. Это не образование, а черт знает что.

— Это же не значит, что нужно сваливать в Европу, — обиженно заявил Себастиан. — Тебе что, не сидится здесь?

Последней новостью было то, что Марьену одобрили заявку в Европейский университет искусства в Риме. Моя мама помогла ему с проходным баллом, как и обещала еще на Химосе, и теперь университет предлагал Марьену стипендию там на факультете искусствоведения. И, кажется, он хотел поехать туда учиться.

— Только там нормально раскроют мой потенциал, — спокойно ответил Марьен, все так же сдерживая от себя на расстоянии Алессу, которая тянулась обниматься. — Гонолулу — это все-таки столица спорта и серфинга, а не скульпторов и пианистов.

Опровергнуть его слова было невозможно. Наверное, он был прав, и стоило уже готовиться к его переезду.

— Мы все равно будем часто видеться, — улыбнулась Стелла, которая сегодня была невозможно хороша собой. — На втором курсе оба факультета постоянно совершают какие-то поездки. Пересекаться точно будем!

— Хотя бы на Химосе, — кивнул Маттиас. — Хорошее место.

Мы все согласились. Я чувствовал себя счастливым, снова оказавшись в этой теплой семейной атмосфере друзей, которые стали намного серьезнее и дружнее после событий, случившихся полгода назад.

Девятая трасса и Вальтерлоу остались далеко в прошлом.

* * *

Заполняя документы, я сощурился и потянул руку к чашке с чаем. Вместо этого моя рука напоролась на коленку Стеллы. Я поднял глаза, встретившись с ее карими, и вскинул брови с немым вопросом.

— Знаю, это эгоистично, но не хочу, чтобы ты уезжал.

— Бросаешь нас, — подтвердил Себастиан, который сидел рядом в моей комнате и до этого момента читал журнал.

С тех пор как Алесса съехала, я жил с Салливаном в одной комнате в общежитии. Он нагло напрашивался жить у Стеллы дома, но она строго запретила. С ним, к слову, было комфортно. Девушек он не водил, был мирный и иногда даже немного отчужденный. Мы с ним вместе смотрели ерунду по телевизору и ходили в местные бистро.

— Вы двое — две пятых моей семьи, — парировал я. — Никуда я от вас не денусь.