— Ласкай меня, — попросила она тихо, положив руку на шею и притянув его к себе. Кейт закрыла глаза, а его губы скользили по ее щеке, по шее, вплоть до ключицы. — Не останавливайся.

— Не буду, — пообещал Тайлер, а потом поцеловал в губы.

Ее руки нырнули под его рубашку, ей нравилось гладить тугие мышцы на его спине.

Он сильный мужчина и очень сложный, у него наверняка есть скрытые цели и тайные планы. В некотором смысле он напоминал ей океан — глубокий, таинственный, опасный. Это являлось составной частью его привлекательности, и она не могла сопротивляться. Она хотела его, хотела обладать им и принадлежать ему, почувствовать его силу в своем теле, хотела оказаться как можно ближе к нему, заполнить пустоту своего сердца.

Кейт помогла ему снять рубашку, потом стянула свитер через голову, Тайлер избавился от брюк и помог ей выскользнуть из джинсов. Она испытала благословенное облегчение, ощутив его обнаженное тело на своем. Ничего больше не разделяло их.

Тайлер слегка приподнялся, чтобы ласкать ее грудь. Рука легла на нежную упругую округлость, пальцы гладили, нежно сжимали ее. Его рот последовал их примеру, сначала ласково, потом напористо и страстно. Кейт чувствовала, как в ней дрожит каждый нерв, дыхание участилось от удовольствия. Его руки и рот были неумолимы, они помечали каждый дюйм ее тела страстно и горячо, пока она не принялась умолять его прекратить эту сладкую пытку. Он проник в ее мозг, в ее сердце, даже под кожу. Но ей этого было недостаточно. Она влекла, заманивала его внутрь. Наконец-то домой. И Тайлер мог не догадываться о том, что он сейчас именно там.

Кейт обещала ему ни о чем не спрашивать, не собиралась умолять его остаться на ночь, давать невыполнимые обе-щания. Но она с разочарованием обнаружила исчезновение Тайлера, проснувшись утром в четверг. Бросив взгляд на соседнюю подушку, она ничего не увидела — ни записки, ни цветка, никаких глупых сантиментов. Ничего.

Она улыбнулась своей наивности. Это был просто секс, а не любовь и не романтическое свидание. Она взяла подушку, на которой спал Тайлер, глубоко вдохнула, почувствовала мускусный аромат его тела. Закрыв глаза, Кейт мысленно увидела его, почувствовала его руки на своем теле, сильные и нежные — волшебные руки.

Жаркая волна пробежала по телу. Она просто дура, если думала, что одной ночи достаточно. Нет, это не для нее. Но Тайлер исчез с первыми лучами солнца. Видимо, он получил, что хотел, и потерял к ней интерес. Эта тревожная мысль заставила ее встать с кровати. Тело восхитительно ныло, испытывая приятную боль, боль удовлетворения. Бессмысленно искать записку от Тайлера, но, надев халат и тапочки, Кейт обошла дом от спальни до кухни. Ничего.

Кофе, решила она, и может, немного еды, потом на работу, как в любой другой день, как и во все последующие дни. Она не скучала по нему. И она не будет скучать. Ни сегодня, ни завтра… Ну, может, всего несколько дней. Потом она станет жить дальше. У них нет будущего. Тайлеру здесь не место. А она не может уехать отсюда.

Кейт поежилась. Показалось, что в доме холодно этим утром. Не значит ли это, что теперь она будет чувствовать себя так, словно кого-то не хватает рядом, не достает тепла и близости? Ей не стоило приводить Тайлера домой. Это неразумно — устроить такое приключение у себя дома. Поехали бы в нейтральное место, где она бывает лишь изредка. Такие советы она читала в какой-то книге — как иметь любовную связь, не разбивая своего сердца.

Впрочем, у Тайлера, думала она, нет сердца, а ее сердце разбить невозможно, но в груди болезненно ныло. Или ее сердце пробудилось, а она не заметила? Может, это случилось в момент приезда Тайлера в город? Тайлера, который обладал всем, что она хотела видеть в мужчине, — силой, юмором, состраданием и телом, которого нельзя было не желать. Она улыбнулась пришедшей в голову мысли — глупой улыбкой. Такая улыбка никогда не появлялась на ее лице, такую никогда никто не видел. Она держала свои чувства к Тайлеру втайне, подобно другим секретам.

Эта мысль немедленно согнала улыбку с лица. Неважно, какие чувства она испытывала к Тайлеру, между ними стояли тайны. Они оба признали этот факт, не призывали верить друг другу, не обещали быть абсолютно честными друг перед другом, но прошлой ночью они были честными. Они испытали чувство, похожее на любовь. Но разве возможна любовь без доверия?

Кейт занималась тем, чего обещала себе никогда не делать: переосмысливать и сожалеть. Надо остановиться прямо сейчас. Что бы ни случилось здесь или за пределами дома, прошлая ночь была. Она знала, где-то в мире есть мужчина, способный тронуть ее сердце, даже если она не смогла затронуть его.

Зазвонил телефон, Кейт потянулась за трубкой, волна надежды накатила на нее.

— Кэти?

На линии потрескивали помехи, но она узнала голос отца.

— Ты где? — спросила она. — Я едва тебя слышу.

— Я говорю с платного автомата из дока. Я собираюсь взять под парус твоего друга репортера. Мне нужно знать, изменила ли ты свое мнение о гонках в субботу. Рик давит на меня. Если ты не пойдешь со мной, я не смогу участвовать в гонке.

— Я уже сказала тебе…

— Пошли слухи, будто Кей Си болтает о нас всякую ерунду, размазывая по стенке наше имя.

Слухи или воспоминания? Кейт надеялась, что речь о первом из того, что перечислил отец.

— Твоя мать, наверное, переворачивается в своей могиле, — продолжал Дункан. — Ты должна согласиться. Нам нужно соединиться всем вместе, всей семьей. Мне необходимо выиграть эту гонку, Кэти. Не подведи меня. Скажи «да».

Кейт закрыла глаза, стиснула трубку. Сколько раз он произносил эти слова? Сколько раз она шла вместе с ним? Она всегда поддерживала его, всегда вмешивалась, если могла, всегда служила подпоркой, но сейчас отец просил о невозможном.

— Не могу, — сказала она наконец. — Я не могу участвовать с тобой в гонке.

Кроме треска в трубке, она больше ничего не услышала. Его молчание стоило любого аргумента.

— Прощай, Кэти, — сказал он наконец, и это встревожило ее.

— Подожди, папа. — В ответ — гудки. Кейт несколько секунд смотрела на телефон, соображая, что предпринять, потом набрала номер отеля Тайлера. Может, он зашел переодеться, прежде чем спуститься на причал. Она хотела сказать ему…

Что она хотела ему сказать? Не ходи. Не говори с моим отцом. Или позаботься о моем отце. Он в депрессии. Он не получил желаемого и потому опасен.

В трубке нудно раздавались длинные гудки, Тайлера не было в номере. Вероятно, он уже с Дунканом. Черт. Он, наверное, стоял рядом с отцом во время телефонного разговора. Кейт положила трубку, она рассердилась и одновременно забеспокоилась. Даже если она сейчас быстро оденется и помчится к пристани, отец, скорее всего, исчезнет из поля зрения, когда она доберется до причала. По крайней мере, отец говорил как трезвый. Сумасшедший, но трезвый. Она надеялась, что точнее последнее.