Андрей кивнул омоновцам, те подхватили его под руки и поставили на ноги. Андрей ударил снова. Кублов повис на их руках, завизжал:

– Я все скажу, все скажу!

– Скажешь, – согласился Андрей, – а это я пока тебя учу вежливости. Хамить нельзя, понял?.. Никому…

Он еще дважды ударил ногой, Кублов выл, весь в слезах и соплях, но сознания не терял, а один из удерживающих омоновцев сказал с сочувствием:

– Парень, ты не ту выбрал дорожку… Теперь импотент, точно. А если он еще и по почкам врежет, то писать будешь только под себя.

Второй омоновец сказал с готовностью:

– А я знаю, где садануть, чтобы в нем говно больше не держалось! Будет течь постоянно. Правда, здорово? Хотите, покажу?..

Кублов стонал, вопил, всхлипывал, я едва разобрал слова:

– Все… что угодно… только не надо… я все-все… ой, не бейте… ой…

Я спросил у Ингрид, она наблюдала с холодным вниманием:

– А как же насчет неприменения…

Она хмыкнула, не поворачивая ко мне головы.

– Мало ли где сам ударился! О перила, например. Ты же видишь, какой он неуклюжий.

– О перила? Таким местом?

– Прыгнул по дороге, – объяснила она с надлежащим полицейским высокомерием, – пытаясь уйти, неудачно приземлился… приперилился. А что не так? Ты же сказал, фильмы смотришь, трюки всякие!

– Ну да, – согласился я, – но там и одного раза вот так приперилиться хватало на всю оставшуюся жизнь…

– Ты же видишь, – сказала она с презрением, – он с первого раза не понял… Прыгал и прыгал.

– А экспертиза?

Она отмахнулась.

– Какая экспертиза?.. Ему все равно либо пожизненное, либо расстрел за участие в таком кошмарном преступлении.

Кублов взвыл:

– Каком преступлении? Я ничего не знаю! Я все расскажу!.. Уже рассказываю!.. Только зачтите как явку с повинной или хотя бы сотрудничество со следствием…

– Куда был перевод? – спросила она требовательно. – На какой адрес?.. Или тебе кажется, что мы пришли посмотреть, какой ты красивый и нарядный?

Он помотал головой.

– Не знаю! Говорю же, не знаю! Я только слышал, там зашита маленькая прога для самоуничтожения. Я не знаю, что за прога, но как только ее активировали, она тут же выполнила какое-то задание…

– Какое?

– Основное, – сказал он стонуще. – Для чего-то же ее писали? А потом самоликвидировалась без всякого следа. Это же прога, там такое раз плюнуть и растереть…

Я поинтересовался:

– А скопировать для себя в голову не приходило?

Он посмотрел на меня в затруднении, а Андрей вздохнул, сказал невесело:

– К сожалению, при любой попытке сделать что-то иное, предусмотренное программой, такие вот проги самоуничтожаются!.. Это не что-то особо сложное, сейчас таких полно в инете. Как только разведки мира стали собирать все-все о пользователях Интернета, то сразу появились эти программульки. Многие очень не любят, когда за ними наблюдают! Это не только преступники, как вам кажется, а просто нормальные люди вроде меня…

– Но-но, – сказал я, – нормальные – это нормальные, а этот мудак как раз преступник. Его счастье, что я не из полиции, а то бы точно и я влупил, что-то нога чешется. Или все-таки отвезти его в участок мне лично?

Кублов вскрикнул:

– Не-е-е-ет!.. Не надо в полицию. Я все расскажу!

Ингрид повернула голову в мою сторону.

– Чем ты его так напугал?

– Он вообразил меня в полицейской форме, – ответил я.

Андрей проверил, как сидят наручники на завернутых за спину запястьях мудака, толкнул в спину.

– Пошел!.. Может быть, попытаешься напасть на меня по дороге? А то мне пару приемов надо отработать…

– Не-е-ет, – заверил Кублов торопливо. – Гражданин начальник, никаких попыток!..

– Ну что ты за мужик, – укорил Андрей, передавая его одному из спецназовцев, – а с виду так пыжишься, как жаба на болоте… Разочаровал ты меня, разочаровал.

Дверь за ними захлопнулась, Ингрид повернулась ко мне.

– Все рухнуло?

– Ничуть, – заверил я. – Готова съездить еще?

Она посмотрела в мое лицо очень серьезными глазами.

– Вижу, нужно взять с собой и ребят?

– Начинаешь понимать меня, – ответил я. – Неужели я настолько прост и амебист?

Она поинтересовалась:

– Что-то заметил такое, что простые полицейские не видят?

– Да пустяки, – ответил я уклончиво. – На то я и не полицейский, чтобы смотреть как-то иначе. Приближаемся к развязке.

Она с недоверием посмотрела, как я с удовлетворением потираю ладони одна о другую.

– Берем главного? Этого Остапа Ратника?

– Главный не будет прятаться в шарашке, – ответил я. – Но подчистим остатки тех, кого он привлек для черной работы. А они выведут на него. Этот отсутствующий хакер все же оказался ценной находкой.

– Когда он тебе их сдал? – спросила она с недоверием. – Почему я не видела?

– Зря понадеялся на свои хранилища, – пояснил я. – На свою защиту данных. Зря, очень зря.

Она взглянула так остро, словно как-то по-женски ощутила, что я уже пересмотрел все-все, что у этого доморощенного умника не только на хардах, но и на съемниках.

Андрей спросил в нетерпении:

– Едем? Лейтенант?

– Да, – ответила она и посмотрела на меня. – Едем. Яйцеголовый решил окончательно сдать сообщников. С потрохами.

– Точно, – подтвердил я. – Передумал с государством делиться. Лучше вам по миллиону. Нет, это много, один на двоих. Ах да, вас же четверо… Ладно, сами поделите. Миллион не кот накашлял.

Ингрид негодующе фыркнула, а Андрей сказал весело:

– Ладно, я и за четверть лимона жабьих шкурок все там разнесу!

В авто Ингрид сели кроме нас двое из спецназа и Андрей, остальные вернулись в свой микроавтобус, серенький и неприметный, но у меня в мозгу мгновенно промелькнули все его характеристики, в которых нет ничего от стандартной модели, начиная чуть ли не от танкового мотора и бэтээровской брони.

Ингрид с беспокойством оглянулась на подставного хакера, омоновцы грубо впихнули его в свой транспорт, еще и врезали по шее.

– Может, ты отвезешь?.. Все-таки мы за него отвечаем. По дороге что-то выжал бы из него еще…

Андрей беспечно отмахнулся.

– Ну да, а вы полезете в самое интересное под пули?