воспоминания о дворце Ач-Чи мгновенно померкли. При виде затерявшихся в облаках стен летающей тверди, у меня что-то ёкнуло в груди.

Стены Колец — родные стены. Даже заснеженная вершина в Сердце Дивии излучала любовь и семейный уют. Дивия тоже радовалась возвращению своих детей. А ведь я не совсем её дитя. Подкидыш.

Похожие чувства летающая твердь вызвала у моих товарищей. Столпившись на балкончике акраба, они бурно выражали восторг.

Инар Сарит запел гимн «Небесных Победителей», известную военную песню, в которой как раз повествовалось о дивианских воинах, вернувшихся с победоносной войны против низких. В Дивии их ждали самые старшие их рода, а так же обильные благоволения в храме.

Хаки присоединился к пению. Так как оба они пели плохо, то их попросили заткнуться.

Реоа Ронгоа и Софейя Патунга встали коленями на пол и начали читать главную дивианскую молитву. К ним присоединился Октул Ньери.

Отделившие твердь от грязи,

Мы благодарим вас за свет жизни и вкус пищи.

Из Сердца Дивии мы вышли, туда же и вернёмся,

Вознося хвалу Создателям.

Грязь никогда не достигнет Света.

Хаки, Инар и остальные прониклись величием момента и тоже сели на пол. Опустился и я.

Стройных хором мы начали повторять:

Свет более не падёт в грязь.

Свет более не падёт в грязь.

Свет более не падёт в грязь.

Дивианские молитвы и хоровые песни не производили на меня особого впечатления. Я их повторял так же, как песни на уроках пения в школе — просто открывал рот. Для Дениса Лаврова, любителя энергичной музыки, дивианский фольклор слишком медленный, заунывный и просто скучный.

Но сейчас со мною произошло странное — я впал в тот же транс, что и мои товарищи. Повторение одной и той же фразы объединило нас. Мы вдруг поняли, что наши Линии и грани — одни на всех. Внутренний Голос — не у каждого свой, как считают невежественные люди, но один, просто разговаривает с каждым. А Внутренний Взор и вовсе сам смотрит на нас, а не мы на него.

— Как это… О, Создатели! — выдохнул Инар Сарит. — Я и не знал…

По морщинистому лицу Октула Ньери потекли слёзы.

Реоа Ронгоа повысила голос, повторяя слова молитвы. Инар снова закрыл глаза и продолжил вторить ей.

Мы все осознали, что летающая твердь — одна на всех. И пусть мы из разных родов, которые иногда убивают друг друга, но мы все принадлежим Сердцу Дивии. Оттуда вышли предки наших предков, туда вернёмся мы и потомки наших потомков.

Мы — высшие.

Только нам позволено быть той пустотой, сквозь которую пролетают грани. Они что-то получают от нас, от нашей этой пустоты. В обмен на это Создатели дают нам свои благоволения и свет озарений.

Жизнь — есть пролёт граней сквозь нашу пустоту.

Всю жизнь учителя говорили нам это. Но поняли это мы только сейчас, когда побывали в грязи. Когда некоторые из нас накрылись покрывалом смерти.

После столкновения с жизнью низких, мы осознали истинную радость того, что мы — прирождённые жители Дивии. Раньше мы повторяли это бездумно, нас так учили. Мы высшие, остальные — грязь в тени летающей тверди.

Теперь мы не просто знали это. Мы усвоили это, как озарение. Как дивианский язык. И то, что свет более не падёт в грязь — это не просто слова, а истина, которая всю жизнь была перед нами, но мы её принимали, как должное, как просто слова, поэтому не замечали.

Мы — высшие. Грани — внутри нас. Грани — сквозь нас. Грани — вокруг нас. Наш Путь указывают они.

Все как один мы…

Акраб тряхнуло. Загромыхало железо на крыше и дробно застучала связка моих дров. От резкого скачка экипажа, Реоа подавилась словами молитвы и упала лицом в пол. Остальные тоже повалились друг на друга.

— Ио — болван! — заорал на него Хаки. — Не дрова же везёшь, а высших людей!

— Прошу прощения, хотя то и не моя вина, — отозвался из глубины акраба Ио. — В воздухе тоже есть ямы и ухабы. Особенно много их на подлёте к летающей тверди. Вам лучше сесть на лавки и держаться за них. Мы почти дома.

✦ ✦ ✦

К моему удивлению, никто не сел, все потянулись к Октулу Ньери. Маджа первой поклонилась ему, вытянув руки по швам, и сказала:

— От имени моего рода благодарю за подарок. Мы в долгу не останемся.

За нею встал Хаки и тоже поклонился:

— Я рад получить от вас частицу благоволения. Готов услужить вам.

За ним поклонилась Акана Ситт:

— Ваша жертвенность навсегда останется во мне.

— Чего они делают? — шепнул я Реоа. — За что благодарят?

На лице Реоа всё ещё сохранялось благочестивое выражение великого переживания. От моих слов она скривилась:

— Самиран, ты иногда ведёшь себя, как чужой на Дивии. Неужели ты не знаешь, за что можно благодарить одного из старших сословия Помогающих Создателям?

— У тебя есть ответ или нет?

— Уважаемый светлый господин Октул Ньери осенил нас скрытым озарением сословия Помогающих Создателям.

— То, что мы все сейчас пережили, все эти молитвы и гимны — это его рук дело? Это он нас заставил петь? Навёл что-то вроде обманного озарения?

— Твоё невежество поражает меня и печалит.

— И что это озарение делает?

— Помогает пережить единение с Сердцем Дивии, не проникая в него.

— А точнее?

Реоа рассердилась:

— Если бы я выполнила волю родителей и стала бы священницей в храме, то знала бы. Но из-за тебя теперь никогда не усвою скрытых озарений священников.

— Раз мы должны поблагодарить господина посла, то я должен знать за что?

— Это озарение повышает возможность получить хорошее благоволение и уменьшает наказание.

— Но ведь это одно из полезнейших озарений! Почему священники не предлагают его всем прихожанам?

Реоа закатила глаза, мол, я снова спрашиваю очевидное:

— Священники редко используют это озарение. Да и самих священников, которые его усвоили, крайне мало. Поэтому нам сегодня невероятно повезло.

— Почему редко используют?

— Вроде оно очень долго восстанавливается.

— Но у тебя же есть ответ поточнее?

— Есть. И он очевиден. Заметь, что все благодарят Октула Ньери за жертву.

Я посмотрел на посла. Выглядел он крайне усталым, словно постарел