– Помню.

– Это такое же, и даже лучше.

Эрдвульф поднял мятеж против правительницы Мерсии и зажал нас в развалинах древнего римского форта на слиянии двух рек. Из той ловушки мы вырвались благодаря прибытию Этельфлэд, но теперь я оставил всякую надежду на спасение.

– Дальше река образует излучину, – сообщил Финан. – Через нее придется переходить, но есть брод. А на другом берегу расположен форт.

Он оказался прав: найденное им место было настолько удобным, насколько я и надеяться не смел, – созданное для обороны и обустроенное опять же римлянами. И как в случае с Аленкастром, где нас запер Эрдвульф, тут сливались воедино две реки. Обе они были слишком глубоки, чтобы пеший воин мог перейти их, а между ними на возвышении стоял квадратный римский земляной форт. Единственная дорога к нему вела через расположенный севернее брод, по ней мы и двигались. Следовательно, армии Рагналла придется огибать форт и пересекать брод. Все это займет время. А значит, появляется шанс, что подоспеет мерсийская армия и выручит нас. А если мерсийцы не придут, у нас останется форт, который можно оборонять, и стены, чтобы убивать врага.

Когда мы завели лошадей в северный вход форта, уже начинало смеркаться. Ворот тут не было, просто проход через остатки земляной насыпи, которая, подобно древним валам Эдс-Байрига, осела и осыпалась от дождя и времени. Внутри крепости не осталось даже следа римских зданий, был лишь дом из почерневших бревен с толстой соломенной кровлей, рядом с ним амбар да скотный двор. Но скот отсутствовал, как и люди, если не считать старика, обитавшего в одной из хижин, притулившихся к стене с наружной стороны форта. Берг привел старика ко мне.

– Он утверждает, что эти земли принадлежат дану по имени Эгилл.

– Раньше ими владел сакс, – добавил крестьянин, сам тоже сакс. – Хротвульф! Я помню Хротвульфа! Добрый был человек.

– Как называлось это место? – спросил я.

Дед нахмурился:

– Ферма Хротвульфа, ясное дело!

– А где сам Хротвульф?

– Мертв и похоронен, господин. Закопан в землю. На небесах сейчас, надеюсь. Его туда один датчанин отправил. – Старик сплюнул. – Я тогда мальчишкой был! Маленьким совсем. Это дед Эгилла убил Хротвульфа. Прямо у меня на глазах! Насадил на копье, как жаворонка на вертел.

– А сам Эгилл?

– Ушел, господин, и все с собой забрал.

– Сегодня ушел, – пробормотал Финан, указав коровью лепешку возле амбара. – Корова оставила это нынче утром.

Я спешился и извлек Вздох Змея. Финан присоединился ко мне с мечом в руке, и мы рывком открыли дверь холла. Внутри было пусто, если не считать двух грубых столов, пары лавок, набитого соломой тюфяка, ржавого котла, сломанной косы, груды ветоши да вонючих шкур. В середине зала находился каменный очаг. Я наклонился и потрогал серый пепел.

– Теплый еще, – отметил я.

Я разворошил золу и обнаружил тлеющие угольки. Выходит, Эгилл-датчанин был дома незадолго до нашего появления, но сбежал, прихватив пожитки.

– Его предупредили, – сказал я Сигтригру, поднявшись к нему на земляной вал. – Эгилл знал, что мы близко.

И ему хватило времени собрать свой скарб и перегнать скот. Значит, его предупредили по меньшей мере за полдня. Это, в свою очередь, подразумевало, что разведчики Рагналла следили за нами с самого утра. Я смотрел на север вдоль невысокого хребта между реками.

– Тебе следует увезти Стиорру на север, – посоветовал я зятю.

– И бросить тебя?

– Тебе надо уходить.

– Здесь я король, и никто не сгонит меня с моей земли.

Уходящий к северу кряж был плоским и тянулся между двух рек, воды которых сливались воедино южнее форта. Гребень по большей части представлял собой пастбище и, удаляясь от нас, плавно понижался, чтобы затем так же полого пойти на подъем к густому лесочку, из которого неожиданно появились всадники.

– Наши разведчики, – сказал Финан, когда руки дружинников потянулись к мечам.

Шестеро конных пересекали пастбище, держась вместе, и, когда они подъехали ближе, я заметил, что двое ранены. Один сгорбился в седле, у другого была голова в крови. Шестеро подвели измученных коней к входу в форт.

– Господин, они идут, – произнес, сидя верхом, Эдгер, мотнув головой в сторону юга.

Я обернулся, но местность за реками оставалась спокойной, неподвижной, согретой солнцем и пустой.

– Что ты видел? – спросил Сигтригр.

– Там за лесом усадьба. – Эдгер указал на деревья на другом берегу. – В ней не меньше сотни воинов, и еще больше на подходе. Идут с разных сторон. – Он помолчал, пока Фолькбальд снимал раненого с седла. – С полдюжины погнались за нами, – продолжил разведчик, – и Кэдда получил копьем в живот.

– Но и мы выбили двоих из седла, – вмешался всадник с раненой головой.

– Господин, они были сильно рассредоточены, – добавил Эдгер. – Словно идут и с запада, и с востока, и с юга. Собираются с разных сторон, но идут.

На одно безумное мгновение я задумался о том, чтобы вывести наших и ударить по авангарду Рагналла. Мы можем пересечь реку, разыскать за лесом подтягивающиеся войска и смять их, прежде чем подойдут основные силы. Но тут Финан проворчал что-то, я обернулся и увидел, как у линии деревьев на севере появился одинокий всадник. Он сидел на сером скакуне. Всадник наблюдал за нами. Выехали еще двое, потом полдюжины.

– Они уже за рекой, – объявил Финан.

А из далекого леса продолжали выезжать воины. Они просто стояли и смотрели на нас. Я обернулся на юг и на этот раз тут были всадники, целый поток всадников, двигавшийся по дороге к форту.

– Они все здесь, – сказал я.

Рагналл настиг нас.

Первый костер загорелся вскоре после заката. Он теплился где-то далеко в чаще, за раскинувшимся на гребне лугом. Отсветы пламени заставили тени деревьев устроить зловещий хоровод.

Новые огни вспыхивали один за другим – зарево ярко осветило лес, раскинувшийся в междуречье к северу от нас. Костров было так много, что временами казалось, будто чаща вокруг охвачена поясом пожара. Внезапно в этой подсвеченной кострами ночи, послышался стук копыт, и я различил тень всадника. Тот галопом скакал на нас, потом развернулся.

– Хотят нас измотать, не давая спать, – проворчал Сигтригр. За первым всадником последовал второй, а на южной стороне гребня невидимый враг загромыхал клинком по щиту.

– Да, они заставляют нас бодрствовать, – согласился я. Потом посмотрел на Стиорру. – И почему ты не уехала на север?

– Уже и забыла, – ответила дочь с усмешкой.

В амбаре у Эгилла нашлись две лопаты, и мы пустили их в ход, чтобы почистить канаву перед земляным валом. Очень глубокой сделать ее не получится, но она станет помехой для наступающей «стены щитов». Для боя на открытом пространстве луга у меня было слишком мало воинов, поэтому свою «стену щитов» мы выстроим на остатках римских укреплений. Римляне, как я уяснил, сооружали два типа крепостей. Были у них могучие твердыни вроде Эофервика, Лундена или Сестера, обнесенные мощными каменными стенами. А еще было великое множество небольших фортов – не более чем ров и насыпь с бревенчатой стеной наверху. Эти малые крепости охраняли речные переправы и перекрестки дорог, и, хотя частокол нашего форта давно приказал долго жить, его земляной вал, пусть даже и осевший, был еще достаточно крут и представлял собой серьезное препятствие. По крайней мере, я убеждал себя в этом. Воинам Рагналла придется преодолеть ров и карабкаться по насыпи навстречу нашим секирам, копьям и мечам, а их погибшие образуют еще один вал, о который будут спотыкаться следующие шеренги. Самым уязвимым местом был вход в форт, представлявший собой выемку в насыпи. Но речные берега густо заросли терновником, и мой сын с двумя десятками парней нарубили колючего кустарника и завалили им проем.