Она вдруг остановилась и задумалась. «А ведь и правда…» –удивилась она. «Зачем?» – повторила она это заветное словечко, и снова повислапауза. О чем она думала в этот момент? Может быть, пыталась понять, что её тактревожит? Или думала о будущем? Нет, я не думаю. Она искала ответ накатегорично поставленный вопрос о смысле страха, о его целесообразности, оздравом смысле, в конце концов, и не находила его. Его и не могло быть!Поскольку страх, как и страдание вообще, лишены всякого смысла, мы об этом свами уже говорили. А сейчас моей подопечной, которая прожила со своимитревогами не один десяток лет, предстояло это осознать.

«Зачем я боюсь? Я не знаю…» – вымолвила она наконец ипосмотрела на меня своими большими, красивыми, растерянно-недоуменными глазами.«Так что же это, получается незачем?» – спросил её я. «Да, получаетсятак», – продолжала искренне недоумевать моя пациентка. «А если незачем,значит, бессмысленно?» – уточнил я. «Получается, что так…» – она пожалаплечами. «Так зачем вы боитесь?» – подвёл я итог. «Ни за чем», – ответилаона. «А сейчас боитесь?» – я посмотрел ей в глаза. «Нет», – в её голосезвучала долгожданная, но неожиданная для неё самой уверенность. «А если сейчася вас оставлю тут одну, минут на десять, испугаетесь?» – поинтересовался я.(Прежде этого времени, проведённого в одиночестве, ей было вполне достаточнодля того, чтобы испытать паническую тревогу и затем на пару месяцев впасть внепробиваемую депрессию.) «Если подумать, зачем бояться, то, наверное, небуду», – здраво рассудила она. Так и получилось. Я оставил её одну, авернувшись через десять минут, обнаружил её в полном здравии и в прекрасномрасположении духа.

«Я никак не могу понять, чего столько лет боялась, –сказала она мне. – Бессмыслица какая-то! Совсем ведь нестрашно». Какаяразительная перемена произошла в ней за какие-то несколько минут! И суть еёзаключалась в правде, которая стала доступна только тогда, когда язык замолчал.Когда он не смог ей ответить на простой до смешного вопрос: «Зачем страх?» –она стала свободна. Это был момент искренности с самой собой, признания себякак «субъекта права», а не его жертвы и не рабыни, как это было раньше. Это былмомент истины.

На следующий день результаты были ещё более впечатляющими.Она могла теперь спокойно оставаться одна в комнате, самостоятельно выходить наулицу, и впервые за долгие годы она спала с удовольствием. «Странно, как ямогла раньше бояться, – сказала она мне при этой встрече, –совершенно бессмысленное, а главное, совершенно беспричинное занятие». Когда еюбыл осознан смысл, точнее отсутствие смысла её эмоциональных реакций, исчез ивесь ворох причин, объяснений и доводов, сотворённых языком и сопровождавших еёна протяжении многих лет жизни. Она прямо жалуется: нет причин и непонятно,чего боялась, то есть объяснения исчезли, а вместе с ними и все страхи моейподопечной. Вот потому я часто спрашиваю у своих пациентов: «Какая разницамежду вопросами „почему“ и „зачем“». Они не всегда сразу находят ответ, но послесовместных рассуждений и анализа мы неизменно приходим к одному выводу:

«Почему?» – отыскивает причину, а причин может бытьмножество, причём никогда неизвестно, какая – истинная, а какая – мнимая. В товремя как вопрос «зачем?» пытается открыть смысл явления, суть события иличувства, определить их целесообразность. И последнее значительно сложнее, чемсидеть и просто выдумывать причины.

Мы именно придумываем причины, я нисколько не преувеличиваю,поскольку знать их наверняка почти невозможно. У всякого события тысячи причин,из которых мы видим только одну, может быть, две или три, но это всегда лишьверхушка айсберга, а истинные силы, движущие миром, скрыты от нас внепроглядной темноте неведомых нам глубин. Почему вы поступили так, а не иначе?Вы думаете, что знаете: «Потому что…» Но если копнуть поглубже, то окажется,что в основном ваш поступок мотивирован вашим воспитанием, психологическимикомплексами, подсознательными страхами, условиями жизни, авторитетами,физиологическими потребностями и ещё бог знает чем. Знание причины – всегдаиллюзорно.

Хотя язык может ввести нас в заблуждение, мы не должныподдаваться на его адвокатские провокации. Он предлагает комфортабельныеусловия: здание, построенное из знаков, образов, символов, дутых иповерхностных закономерностей и т. п. Вряд ли, по крайней мере для постоянногопроживания, нам следует выбирать этот замок на песке, тем более что у нас естьвозможность обращаться к действительности, к реальности, а не к выдуманным формам.И проводником в мир реального послужит для нас вопрос «зачем?», точнее –ощущение (как целостное восприятие), а «зачем?» освобождает его от уз, которыесозданы языком; так что «зачем?» – это дверь к истине, способ отыскать главноев бездне пустого и малоценного.

Если вы обратите этот вопрос внутрь себя, к своей боли,страданиям, страху или тоске, то наткнётесь на пустоту, провалитесь в еготемноту. На этот великий вопрос у такого рода переживаний нет и не может бытьответа, поскольку они лишены истинного смысла. В них нет ткани подлиннойреальности, они вторичны и являются наносными.

Смысл есть лишь в том, что по-настоящему ценно, но каковаможет быть ценность боли, страдания и страха? Они способны уничтожать ценное,но никому ещё не принесли ничего действительно стоящего.

Но если вы спросите себя, зачем любите, то непременнопочувствуете обращённый к вам откуда-то изнутри ответ. Он не будет высказан всловах, поскольку смысл нельзя достоверно передать символами (словами), но выпочувствуете, что наткнулись на что-то очень важное, действительно ценное ибольшое. Это не передать словами, но вы обязательно почувствуете! Ведь любовь,нежность и радость – это то, что имеет для каждого из нас непреходящеезначение, наполнено смыслом и является высшей ценностью, поскольку выражаетнаши истинные желания.

Нас должна интересовать даже не истина, а истинность жизни,но в этом язык нам не поможет. Скорее даже напротив, он всячески будет пытатьсяскрывать от нас истинное, ведь оно, как мы видели, невыразимо в словах. Но еслиистинному язык не нужен, оно и без языка себя хорошо чувствует, то нам истинноенужно, и не надо тут путаться. Истинное – это то, что вы чувствуете, что в васпроисходит, что спасает вас в самые страшные минуты. И мы нуждаемся в нем.

Некоторые люди озабочены поиском смысла жизни, они хотятнайти его в виде какого-то формального умозаключения, некую определённуюформулу смысла жизни. Они надеются определить его в языковых формах, в словах,закономерностях и выводах, но это совершенно невозможно.

Смысл жизни – это её глубокое ощущение, впрочем, как илюбого другого явления, обладающего действительным смыслом. Нет закономерностисмысла, есть лишь его ощущение.

Не путайте смысл как значение, задачу, цель, с чем мывстречаемся в логике, и тот смысл, который мы пытаемся отыскать в жизни.Ощущение смысла – это чувство наполненности, важности, величия, а разве можносформулировать это в словах? И ещё, если смысл всегда так велик и полон, развеможет быть он простым умозаключением? Поэтому я и говорю, что не нужно искатьсмысл жизни, нужно научиться жить осмысленно.