Реальность расширяет свои границы. Энергия оборотней витает в воздухе. Я ей дышу. Пропитываюсь. Ощущаю дикий бег собственной крови. Вокруг демона расходятся радужные ореолы, сила прибывает, и он принимает ее с диким криком триумфа.

И в момент наивысшего энергетического накала, я вижу, как в замедленной съемке в спину Рэймонда летит нож.

— Осторожней… Рэй… сзади… — издаю истошный вопль и бросаюсь к арене.

Сталь входит в спину волка. Очень тоненький нож. Он не может причинить ему вреда. Ведь не может?! Но отчего-то опровергая мои слова, Рэй падает на землю.

— Предавший нас всех, недостоин жизни! — где-то позади, далеко слышу довольный голос Чарльза.

— Рэй! — кричу, давясь слезами. Кто-то помогает мне добраться до ограждения. Ползу на четвереньках к мужу.

Он очень медленно принимает человеческий облик. Пропадает шерсть, появляются черты лица. Глаза неотрывно смотрят на меня. Чувствую его рваные, тяжелые вздохи.

— Помогите ему! — ору, не зная, к кому обращаться, — Да сделайте вы что-нибудь! Спасите!

Обхватываю ладонями его лицо.

— Рэй! Живи! Ты слышишь меня!

На вмиг посиневших губах появляется нежная улыбка, в глазах столько ласки, теплоты и сожаление. — Живи за нас двоих. О тебя позаботятся… родная… — кашляет, изо рта течет кровь, — Я так много не успел для тебя сделать…

— Нет! Ты еще все успеешь! Рэй не смей покидать меня, — стираю руками кровь, — Я люблю тебя, ты слышишь! Люблю! — задыхаюсь от рыданий. Боль разрывает меня на куски, выламывает кости, течет по венам горечью сожалений.

— Он был открыт, передавая силу. Уязвим. И Чарльз воспользовался этим, — где-то сверху доносится траурный голос Шайны.

— Нет! Спаси его! Немедленно! Он не уйдет! Нет! — поднимаю голову, смотрю на Шайну, и тут же отвожу взгляд, не могу видеть ее скорбь, бессилие в глазах. Черная кровь опускается на колени. Трогает Рэя за руку. Молчит. И это молчание раздается в ушах звоном погребальных колоколов.

— Рэй борись! Я не отпущу тебя! Ты меня слышишь! Ради нашего дитя! Живи! Прошу тебя, живи, любимый! — он все еще улыбается. Смотрит только на меня, словно хочет запечатлеть в памяти мои черты.

— Как же долго я ждал этих слов…

И только сейчас я понимаю, что люблю его всей душой. Что он и есть смысл моей жизни. Что я готова отдать все, лишь бы только он выжил. Я прозреваю окончательно. Кокон разбивается на куски. И я вижу, того, кого давно приняла душой. В нем моя жизнь. Только сейчас я понимаю смысл слова «Любовь» все ее грани. Удивительное чувство, меняющее нас.

— Ты их еще не раз услышишь! Я с тобой навсегда… — кричу, расцеловывая его. Я не могу, не имею права отдать его смерти. Он только мой!

Сколько времени упущено зря. Сколько времени я провела ослепленная обидами. Почему я не увидела его сразу. Почему не заглянула в душу.

— Истинный мой! Единственный… Любимый… — я тут умираю вместе с ним. Он и есть целый мир. Я молю судьбу, дать нам еще один шанс. Чтобы я могла показать ему, как сильно люблю. Только один шанс, и я буду ценить каждое мгновение, подаренное нам.

Смотрю в его глаза, и там гаснет золото. Вижу, как жизнь вытекает из моего волка. Он находит мою руку. Сжимает. Из уголка глаза катится одинокая золотая слеза, в которой заключен океан сожалений. Мы ничего не успели…

Его вселенная гаснет. Жизнь уступает дорогу смерти. Пальцы в моей руке разжимаются. Сердце совершает последний удар, в котором слышу мелодию нашей любви.

Сознание возвращалось ко мне болезненными всполохами. Я не хотела открывать глаза, продолжать существование в мире, где нет его. Уходя, Рэй забрал мое сердце с собой. Я не знаю, сколько прошло времени. Не помню, чем закончилось все на поляне.

Все обрывается на воспоминании — я ловлю губами его последний вздох. И вместо сердца образуется рана. Я вся состою из одной только боли. Вцепилась в его тело, и кричу что-то нечленораздельное.

Потом ощущаю руки Черной крови. Он меня оттягивает. Что-то шепчет успокаивающее. Я матерю его, пытаюсь вырваться. Я никого и ничего не слышу. В глазах только Рэй. Он не умер! Никогда не поверю! Никогда не смирюсь!

В моем муже заключен свет и жизнь, смысл существования. Он моя истинная пара и мы не можем существовать по отдельности. Мы единое целое. Потом я рвусь к Чарльзу, я хочу собственными руками разрезать его тело на куски. Четвертовать. И даже этих мучений ему будет ничтожно мало за все, что он сотворил.

А потом тьма поглотила меня. Забытье пришло меня спасти, дабы сохранить разум. Еще немного и я бы обезумела от горя.

И вот теперь сознание возвращается. Мучительно больно осознавать — этот кошмар произошел в реальности. Я вновь переживаю все заново. Зову Рэя… Боюсь открыть глаза… Я не хочу реальности без него. Держусь за слабую надежду… а вдруг… еще не все потеряно… а если за время моего беспамятства случилось чудо…

Это короткое слово «если»… как много в нем… как ничтожно мало… Сколько во мне нерастраченной любви… все без остатка принадлежит только ему… а я ничего не успела дать… Слепая… упрямая… я отрицала судьбу. Противилась влечению, хваталась за дурацкие иллюзии и придуманные идеалы. А счастье было так близко. Оно прошло сквозь мои пальцы, позволив лишь ощутить его вкус. И тут же ускользнуло.

Можно сетовать на обстоятельства, искать виновников своих бед. Закутаться в покрывало из мести и взращивать свою ненависть. Только это все пустое. Оно не вернет его. Чтобы изменить мир, надо начать с себя. Строить свою вселенную, где хочется жить. Для каждого она из нас своя. Любовь ведет нас, она показывает правильный путь. Нужно лишь услышать свое сердце. Я услышала. Слишком поздно. Или еще есть надежда?

Я лежу с закрытыми глазами и молю небеса о чуде. Пусть оно случиться и все изменится.

Открываю глаза. Я дома у Демона. Черные стены, полумрак. Рэя нет рядом. Нет! Надежда, ты не имеешь права погаснуть!

Поворачивая голову. Вздрагиваю. Инстинктивно отползаю дальше. У изголовья кровати сидит Вальтер и неотрывно смотрит на меня. Кожа, как папиросная бумага, зеленовато-серая. Отчетливо проступают скулы. Глаза ввалились. Живым его можно назвать с большой натяжкой. И все что я ощущаю от него — это страдание и сожаление.

— Как самочувствие, Вивьен? — из дальнего конца комнаты раздается надтреснутый голос Демона.

— Какая разница… — запинаюсь. Боюсь задать вопрос. Я не могу похоронить надежду. — Сколько я была без сознания? — оттягиваю момент. Внутри все холодеет, паника овладевает сознанием.

— Три дня, — подходит ко мне, берет мою руку. Проверяет состояние. Зря. Глупо. Бессмысленно. Это лишь оболочка. Все, что есть живое во мне, осталось с моим мужем.

— Он… он… — сжимаю его руку. Захожусь в рыданиях. Не могу спросить. Мне необходимо знать, и мучительно расстаться с надеждой.