— Как трогательно ты оправдываешь собственную подлость, — дергает ногой. Освобождаясь от рук волчицы, — Ты могла избрать достойный путь. Но ты ведь хотела непросто жизни вдали от стаи. Ты хотела богатства. Ты хотела королевской жизни. И смерть собратьев тебя не останавливала. Ты готова была перебить нас всех. Но немного все пошло не по плану. Стая выжила, и тебе пришлось затаиться. Ты дальше поддерживала связь с людьми. Благо твоя доля золотом позволяла пробираться дальше, расширять круг знакомств. Довольно долгое время тебе удавалось балансировать на грани двух миров. Удавалось служить и людям, и волкам. — У меня почти получилось, — всхлипывает обреченно. Сожалея, лишь о своем разоблачении.

— Соглашусь. Ты хорошо продвинулась в своих кознях. Всю цепочку твоих любовников и союзников даже нам не удалось выявить. Но ты вскоре сама расскажешь, — на губах играет лукавая улыбка, — Запоешь как соловей, кому продавала меня и стаю. Все темные пятна мы непременно осветлим.

— Ты не посмеешь отдать меня ему! — косится в сторону Черной крови. — Жаль, что тебя тогда в самолете не взорвали! Они не продумали всего! Не послушали меня! И стали действовать на свое усмотрение.

— А ты стелила мягко. Чтобы никто тебя не заподозрил. Сама подмешала кислоту моей паре, сама спасла. Была рядом. Услужливая, покорная. Пользовалась знаниями, что по доброте дала тебе моя мать. И заметала следы. Прятала свою гнилую душу. И последняя твоя попытка — ты решила меня ослабить, отравив Вивьен во время свадьбы. Все было схвачено. Союзники готовы к атаке по первому твоему сигналу. Как раз в то время, когда стая не едина. И не вынесет вторжения извне.

— Как я хочу, чтобы ты сдох Рэй. Заносчивый, самоуверенный волчара! Все из-за тебя, я была так близка…

— Если ты все еще надеешься, что твой сердечный друг Джек придет и взорвет тут всех, как было задумано, смею огорчить, — опускает голову, смотрит, как искривляется лицо Мегги в жуткой гримасе. — Мы слегка опередили ваши планы. И он от страха был так откровенен. Рассказал, как ты подстроила его знакомство с Вивьен, что обещала. Что просила сделать.

— Джек слизняк! Слабак! Если бы он слушал меня изначально! Если бы играл по сценарию, а не развлекался с самками направо и налево, то все бы вышло. Твоя пара никогда Рэй бы тебя не приняла! Ты уже получил ее нечистой, испорченной! Пренебрег мной! Что ж теперь пользуй свою шалаву, из-под него! — заливается безумным смехом. — Всегда он будет стоять между вами! Каждый раз, когда ты к ней притронешься, ты будешь вспоминать, как тот другой ее касался. Ты не был первым! И никогда не станешь им для своей пары!

Мне становится гадко от ее слов. Передергивает. От подлости. Оттого, что меня вели как куклу, а я была так слепа, что верила.

— Несчастное жалкое создание, — Рэй горько усмехается. — Пытаешься укусить, хоть так выплеснуть свой яд. И не понять тебе, что есть истинная связь. Физическая близость без душевного единения — это свист ветра в пустой комнате, — наклоняется к ней, говорит очень спокойным голосом, который, кажется, способен раскромсать Мегги, — А еще раз с твоих гнилых уст услышу подобные слова в адрес моей пары, вырву язык.

Она задрожала. Закрыла рот обеими руками и отползла от Рэя. Глядя на него расширенными от ужаса глазами. К ней подошел оборотень из стаи Черной крови, нацепил на шее ошейник и поволок за цепь куда-то. Она кричит, сопротивляется, упирается руками и ногами в землю. А он, не обращая внимания, продолжает ее тащить.

Рэй окидывает взглядом присутствующих.

— Что же касается меня, я буду откровенен со стаей. И вам решать, заслуживаю я наказания или нет. Мне тоже есть в чем перед вами покаяться.

— Отец прав, я вознес до небес свою пару. И ради нее пойду на все. Любовь даже в истинной паре бывает разной. Степень привязанности, доверия, душевной близости, все очень индивидуально. Я же обезумел от любви, и счастлив в этом состоянии, — смотрит в мою сторону таким проникновенным взглядом, что лишь невероятным усилием удерживаю себя на месте. Так хочется побежать к нему, уткнуться в грудь волка. — С юных лет я всегда считал семейные узы в приоритете. Меня не манила власть, и я был благодарен судьбе, что родился вторым. И пост альфы обойдет меня стороной. Я ждал, когда судьба пошлет мне истинную, строил дом и мечтал и тихом счастье. Еще я очень любил и люблю всех вас. Вы моя семья, и я всегда желал, чтобы в стае царил мир. Желал этого так сильно, что подсознательно закрывал глаза на многое. Я верил, и до сих пор верю, что стая сможет стать одной и дружной семьей. Особенно теперь, когда маски сброшены с предателей. Но я не ваш альфа. Я отдаю себе отчет, что как глава, должен посвятить себя всего интересам стаи, но я не могу. Ведь я полностью отдал себя одной единственной. И больше нет места у меня для борьбы, управления. Я не тот лидер, который вас поведет к процветанию.

— Брат! Прекрати! Ты многое сделал для стаи, возродил нас, расширил границы, — Вальтер подходит и приобнимает его за плечи.

— Ты был лучшим альфой, Вальтер. Ты жил стаей. И успевал уделять время семье. Я же так не могу, я хочу каждый миг своей жизни посвятить лишь одной. Вы возненавидели ее сразу. И я также в свое время пропитался ненавистью. Жил ей. И наблюдал, как она меня разрушает. Позже, еще не зная всей правды, я отпустил свою ненависть, позволил расцвести в душе иным чувствам, и вкусил жизнь, переполненную любви. Я нашел свое место подле нее. И ради нее, я способен отречься от стаи и рода. Можете меня осудить за это. Вы вправе.

— Если раньше мы не знали всех событий. То теперь, Рэймонд, мы готовы принять твою пару! — раздались голоса оборотней.

— Полноценно не сможете. Всегда будут косые взгляды. Ненависть. Осознаю, что не ровен час, я могу недосмотреть и Вивьен разорвут. Ненависть порой ослепляет. Превращая нас в чудовищ, и мы не всегда можем ее контролировать. Тогда я принял решение, вверить вас в надежные руки. Отдать пост альфы настоящему воину, тому, кто поведет вас дальше.

— Изгою? — недовольный рокот.

— Черная кровь жесток. Но он никогда не потерпит несправедливости. Он будет защищать вас до последнего вздоха. Он стал мне братом. Он долгие годы шел рука об руку со мной. И я могу положиться на него, как на самого себя. И да, отдавая ему пост, я хочу вернуть его в мир оборотней. Открыть ему дорогу и возвратить привилегии, которых он был незаконно лишен. Подлость и козни сделали его таким, но при этом всем он остался волком чести.

— Он не волк! Он позор! Дитя, зачатое в ненависти, слезах и насилии! — орет Чарльз. И некоторые оборотни ему поддакивают.

— А разве дитя повинно в том, как появилось на свет? Он волк в душе. Он силен. И я выбрал его, как самого достойного занять этот пост. Да, пришлось пойти на хитрость. Я не могу передать ему пост альфы добровольно. Он изгнанник. Но могу принять бой, и проиграв, отдать силу стаи.

— Но ты же понимаешь, что бой может привести к твоей гибели? — Вальтер заглядывает в глаза брату. — Нельзя все рассчитать!