– Во-первых, чем меньше народу в курсе, тем лучше. Аланне грозит увольнение, да и мне тоже, если станет известно, что я все знал и покрывал ее. Хотел, чтобы Аланна сначала прошла лечение…

– А во-вторых? – спросила Лео.

Макс посмотрел на нее, но по выражению лица понял, что на поблажки нечего и надеяться. Заложив руки за голову, Макс снова повернулся к окну.

– Аланна украла школьные деньги. Ставили спектакль, я был в организационном комитете, и она тоже помогала. Аланна потихоньку взяла часть средств, собранных с продажи билетов. Собиралась вернуть, но у нее и так перерасходы по всем кредитным картам. Когда я узнал об этом, сам потихоньку доложил недостающую сумму. – Бессильно опустив руки, Макс повернулся к Лео: – Если об этом узнают, меня уволят в два счета. Я не мог рассказать Элли. Она разозлится, что я так рисковал, и правильно сделает. Но теперь деньги для нас не проблема, вот я и решил – пусть хоть кому-то принесут пользу. – Макс невесело рассмеялся. – Впрочем, какая уж там польза… Знаешь, почему в ночь с пятницы на субботу мы поехали не напрямик? Правда, насчет Сток-он-Трента ты, конечно, преувеличила… Аланна хотела, чтобы я дал ей еще денег. Снова выручил. Я тогда был слишком пьян, и связного ответа Аланна от меня не добилась, поэтому в воскресенье позвонила домой. Ну, я и сказал, чтобы больше так не делала. А если бы Элли трубку взяла? Короче говоря, заявил, что денег больше не дам, наркоманке от них один вред, но у нее есть полтора месяца каникул, чтобы избавиться от зависимости. Может, теперь шантажировать меня начнет, но пусть делает что хочет – больше ни пенни от меня не получит.

– Я, конечно, очень сочувствую Аланне, но гораздо сильнее переживаю за сестру, которая из-за вас обоих совсем извелась. Макс, Элли сама не своя от беспокойства. Боится, что ты со дня на день ее бросишь.

В глазах Макса читалось отчаяние.

– Да если бы я знал, что дело в этом, давно бы сказал всю правду. Честное слово. Просто у меня сейчас голова другими проблемами забита…

Лео заставила себя сделать долгий, успокаивающий вдох и выдох, чтобы не наговорить лишнего. Да, она злилась на Макса, но на деле все оказалось не так уж плохо. Однако выходит, что Макса тревожит что-то еще, из-за чего подозрения Элли только усиливаются. Необходимо узнать, что именно.

– Если у тебя с Аланной ничего нет, про какие планы не должна узнать Элли?

Не глядя Лео в глаза, Макс поведал о такой глупой авантюре, что на ее фоне история со школьными деньгами начала казаться пустяком.

В кои-то веки Элли радовалась, что сегодня дежурит рано утром. Не пришлось сидеть за столом напротив Макса. Ночью она почти не спала, да и он тоже. Сколько раз Элли хотелось дотронуться до мужа рукой и просто спросить «почему?», но она до сих пор рассчитывала, что, если будет молчать о проблеме, та исчезнет сама собой.

В довершение всех проблем Элли никак не могла найти пропуск. В конце концов зашла вместе с коллегой, но теперь об утере важного документа придется доложить начальству. Элли всегда носила его на шее, а когда уходила из больницы, снимала и прятала в сумку. Наверное, выронила у Джорджии. О том, что ей нужен новый пропуск, Элли решила сообщить потом, в перерыве или в конце смены, а сейчас надо сосредоточиться на деле.

– Элли, на тебе прямо лица нет. Что-то случилось?

Элли обернулась. К ней подошел доктор Сэм Брэдшоу, только что завершивший обход. Элли ответила слабой улыбкой.

– Спасибо за комплимент, Сэм. Просто не выспалась, а так все нормально.

– Уверена? Может, помощь нужна?

Сэм был чудесным человеком, и сейчас Элли больше всего хотелось утянуть его за собой в кафетерий и поведать обо всех бедах непредубежденному слушателю. С тех пор как три месяца назад Сэм начал брить голову в попытке скрыть преждевременное облысение, в присутствии женщин он чувствовал себя увереннее. Несмотря на вытянутую форму лица, из-за которой казалось, будто Сэм постоянно в плохом настроении, его доброта и мягкость весьма импонировали некоторым молодым медсестрам. Но Элли понимала, что у доктора Брэдшоу просто нет времени выслушивать ее жалобы. Оглянувшись на кровать Эбби, Элли подумала, что ей давно пора сменить Марию.

– Сэм, ты прелесть. Но сейчас мне надо работать. Пойду к Эбби. Кстати, как она? С тех пор как я ушла, никаких изменений? К слову сказать, не хочу жаловаться, но ушла я всего двенадцать часов назад.

Сэм рассмеялся:

– На следующей неделе снова будем работать в полном составе, тогда и отдохнешь. А что касается Эбби – пациентка определенно идет на поправку. Держит глаза открытыми по несколько минут подряд и даже пытается говорить. Правда, пока ни слова произнести не смогла, но очень старается. Реакции улучшаются, в том числе и на боль. Так что новости отличные. И вот еще что, Элли…

Она обернулась.

– Если все-таки понадобится помощь, не стесняйся. Сделаю все, что смогу.

Элли с благодарностью сжала руку Сэма. Говорить ничего не стала – боялась расплакаться. Ну почему от добрых слов плакать хочется больше, чем от резких?

Подойдя к кровати Эбби, Элли обратила внимание, что сегодня Кейт выглядит намного бодрее. Мария ласково разговаривала с девочкой, и Эбби определенно реагировала на ее слова, хотя пока еще рано судить, есть ли нарушения мозговой деятельности. Кейт и Мария обернулись к Элли. Мария отчего-то изменилась в лице. «Должно быть, и впрямь выгляжу как привидение», – подумала Элли. Выходит, Сэм не преувеличивал.

– Привет, Элли, – весело поздоровалась Мария, однако жизнерадостный тон звучал наигранно. – Рады тебя видеть.

Передавая пациентку на попечение сменщицы, Мария в двух словах рассказала о ее состоянии.

– Слушай, может, мне задержаться? – спросила она, встревоженно вглядываясь в лицо Элли.

– Нет, иди домой. Я справлюсь. Только что разговаривала с доктором Брэдшоу, и он ввел меня в курс дела. – Элли улыбкой выразила признательность и повернулась к маме Эбби: – Доброе утро, Кейт. Вы, должно быть, на седьмом небе от счастья. Такая динамика!

– Не то слово, – подхватила Кейт. – Брайан даже снова на работу вышел. Эбби все лучше и лучше, буквально с каждым часом!

– А полиция? Не удалось напасть на след преступников? – спросила Элли.

Закусив губу, Кейт покачала головой:

– Нет. Делают все, что могут, но вперед так и не продвинулись. Неизвестно, кто приехал за Эбби – мужчина или женщина, вдобавок никаких следов «Хлои» – этот человек хитер и не оставил ни единой зацепки. Да и водителя, который сбил нашу девочку, тоже разыскать не удается. Остается надеяться, что у кого-то из деревенских хватит смелости сообщить о человеке, который уезжал из дома в ночь с пятницы на субботу. Это единственный шанс.

Тут Элли охватили мучительные угрызения совести. Она ведь до сих пор продолжает скрывать, что ехала по проселочной дороге той ночью – и не только она. Нет, так нельзя. Вдруг Элли заметила что-то важное, но не придала этому значения? А если не она, то Шон. Но оба молчат, лишь бы спасти собственную шкуру. Это неправильно! Что подумает Кейт, когда узнает, что добрая медсестра, сочувствующая ей и переживающая за судьбу Эбби, могла бы помочь расследованию, но не сделала этого? Элли и так уже совсем запуталась, а теперь вдобавок ощутила острое презрение к самой себе.