Вышеозначенный отрок в это время сидел на полу, тер шею и пытался каркнуть очередную непристойность. Финигасова кровь давала себя знать в самый неподходящий момент.

– Чтоб у тебя… Ай!!!

Хелит с огромным удовольствием наступила каблуком «племяннику» на пальцы. Пусть займется чем-то более безопасным. Например, подует на отдавленное место.

– Юноша не в себе с самого утра. Мы едва спаслись от целой банды оборванцев с арканами. Вы не должны сердиться на бедного ребенка, – проворковала она.

Хамить человеку, которому ты едва достаешь макушкой до плеча, весящему под 120 килограммов да еще при огромном мече, не слишком разумно в любом из миров. Махни он случайно рукой, Хелит отлетела бы к стене, как мячик, и не собрала бы костей. В отличие от данного выдающегося экземпляра, большинство виденных ею мужчин-униэн не отличались особенным богатырским сложением. В волчьей дохе поверх кожаного доспеха, с недельной щетиной на щеках, лохматый и злой – на вид просто сущий зверь. Он пристально разглядывал заступницу малолетних забияк, словно прикидывая, стоит ли с ней связываться.

– Ребенок? Ха! Обложил меня такими словами, каких я, до седых волос дожив, ни разу не слышал. Держите своего родича на привязи, благородная леди, иначе я за себя не отвечаю, – пригрозил воин и добавил: – Голосистые дети пошли, да еще и рыжие к тому же.

На рыжих у волкообразного господина, определенно, имелся зуб, и немалый. И пока Аллфин не припомнил своего знаменитого родственника, следовало что-то предпринять.

– Ранх! Тащи нашего… ребенка в комнату! – приказала Хелит.

– Я не…

Против всякой куртуазности дядюшкина невеста сунула парню под нос кулак и прошипела сквозь зубы:

– Язык выдеру, если хоть еще слово молвишь!

Они с ангаем под конвоем отвели княжича в комнату, и там Ранх его связал по рукам и ногам.

– Что вы делаете? – только и смог спросить потрясенный мальчишка. – Миледи! Он первый начал. Зашел и сразу сказал, что ненавидит рыжих.

– Таких, как ты, я уже тоже ненавижу! Он мог тебе двумя пальцами голову оторвать, точно цыпленку!

– А ваш телохранитель сидел и глядел, вместо того чтобы вмешаться, – тут же наябедничал Аллфин.

– И правильно. В следующий раз я так же сделаю вид, что не знаю тебя, – пообещала Хелит. – Пускай тебя хоть раз по-настоящему проучат.

Конечно же, княжич ей ни капельки не верил на слово, как не верил собственный сын несколько лет назад. А когда она и в самом деле отказалась решать за Игоря проблемы, возникшие с одноклассниками, то сколько же было обид и непонимания. «Ты же моя мать! Ты должна меня защищать!» – кричал он, до тошноты напоминая родного отца, привыкшего нападать первым, а потом, получив достойный отпор, сразу же прятаться за мамочкину юбку.

– Совершая взрослые поступки, вам придется отвечать за них по-взрослому, лорд Аллфин, – заявила Хелит холодно и жестко. – Я вам не мать, чтобы бесконечно опекать, потакать вашим капризам и покровительствовать. Можете оставаться с нами или ехать в Приграничье, либо же возвращаться в Тир-Галан – воля ваша, милорд. Я не несу ответственности за ваши поступки, но при удобном случае отпишу вашим родителям и все расскажу. Я понятно высказалась?

Аллфин нехотя кивнул.

– Развяжи его, Ранх, пусть спит на полу.

Умиление умилением, тоска тоскою, но садиться себе на шею Хелит не позволяла никому. Ни прежде, ни сейчас.

Аллфин спал, по-детски подложив ладошки под щеку. Сначала он демонстративно сопел, потом громко вздыхал, а когда убедился, что сочувствием к нему никто проникаться не торопится, все-таки уснул. На тощем неравномерно набитом соломой тюфячке – дело мудреное, но никак не отражающееся на крепком молодом организме княжича. Будет знать, как и кому показывать норов. Хрена с два он чего-то понял, но по крайней мере еще пару деньков никаких подвохов, кроме возмущенного фырканья, от Аллфина можно не ожидать. И то хорошо.

Ранх истребовал у кастелянши для своей госпожи чистое покрывало на кровать и натаскал из кухни горячей воды для мытья. В походных условиях, да еще после езды верхом очень быстро превращаешься в чумазую замарашку. А пока Хелит смывала с шеи грязь, ангай вычистил ее плащ и сапоги. И даже пришил аккуратную заплатку на рукав порванной куртки.

– Ты такой заботливый! – смущенно улыбнулась Хелит.

– Это мой долг, миледи, – просто ответил Ранх, не отрываясь от шитья.

Ангай – серьезные ребята, это всем известно. Потому владетели-униэн без колебаний брали их на службу. Знали – ангайская клятва нерушима. Ни перекупить, ни соблазнить, ни отговорить такого наемника не удастся.

– Хочу тебя спросить, Ранх…

– Да, моя госпожа.

– Скажи мне, почему ты отправился со мной.

– Честно? – переспросил телохранитель.

– Если можно. Ты ведь ангай.

У народа, к которому принадлежал Ранх, – честность считалась высшей добродетелью, а ложь под присягой – худшим из преступлений.

– Отчего же нельзя? Можно. Я очень рассчитываю на награду от князя Приграничья. Мэйтианн’илли оценит то, что я сделаю для его жены, и одарит меня землей.

– Ранх, я ему не жена, – настойчиво поправила его Хелит.

– Вы делили ложе и по законам ангай он – ваш муж, миледи.

– Но я – униэн. И он тоже.

– Это не имеет никакого значения. Для меня по крайней мере.

Очень по-ангайски – честно и предельно откровенно. Вот и делай с ответом, что хочешь. Можно даже обижаться. Но Хелит не обижалась. Зачем? На родине, в доме отца Ранху ничего не светило – ни наследства, ни земли, ни достойной невесты. Вот и отправился он искать счастья на чужбине, у чужаков. И, по его глубокому убеждению, сумел-таки ухватить удачу за хвост. Ранх рассчитывал за верную службу обрести землю и достаток – что тут плохого? Начни он рассказывать про благородные и высокие порывы, Хелит бы непременно усомнилась и стала бы подозревать в лицемерии.

– В Лог-Йокуле живет моя близкая родня – троюродный брат четвертой жены моего дяди Илога, – доверительно сообщил телохранитель. – И не надо так улыбаться, миледи. Это для униэн – дальний родич, а для нас – почти брат единокровный. Ангайский клан примет нас под свое покровительство, даст надежного гонца, чтобы сообщить князю Мэю о вашем здравии и месте пребывания. В Лог-Йокуле мы спокойно переждем опалу и немилость государя Альмара.

Ангай говорил так уверенно, что Хелит поверила. Очень захотела поверить. В конце концов, надо же кому-то верить безоговорочно?

– Мэю там совсем не понравилось. Он мне рассказывал про вонь и комаров.

– Пахнет там действительно не очень хорошо, зато ир’Брайн не дотянется, – лукаво подмигнул Ранх. – А кроме того, там живут самые сильные аньи-вещуньи. Скоро сюда придет караван, вот мы к нему и пристанем; тогда никакие разбойники нам не страшны, – успокаивающе журчал голос Ранха.