И только схлопотав от Ранха по заднице клинком плашмя, Пэрис уверовала в непреклонность намерений хозяйки.

«Го-о-о-о-оспо-о-о-о-ди! Не-е-е-е да-а-а-а-й сва-а-а-ли-и-итьс-я-я-а-а-а!» Больше всего Хелит хотелось закрыть глаза, бросить поводья и… будь что будет, лишь бы кончилось все скорее. Но лошадка – не машина. Это на сложном перекрестке можно остановиться посреди трамвайных путей и поплакать в руль, пока матерящиеся автоджигиты объезжают тебя, через слово поминая мартышек с гранатами. В общем, когда опасность миновала, а Пэрис соизволила остановиться, Хелит клятвенно пообещала доброму демиургу этого мира, что больше никогда не рискнет галопировать, поставит Пэрис памятник при жизни и введет в моду массовые репрессии по отношению к разбойникам с большой дороги.

– А почему мы убежали? – разочарованно спросил Аллфин.

– Так надо! – отрезал Ранх.

– Струсил, ангай?

Мальчишка откровенно издевался над телохранителем, провоцируя того на грубость.

– С арканами они бы мигом нас стянули на землю.

– У тебя что – меч затупился? Подумаешь, веревку перерезать…

Ранх не хотел связываться с вредным подростком, к тому же княжичем. Он сдержанно промолчал и отвернулся, надеясь, что паренек успокоится. Однако Аллфин не привык отступать.

– Какой же ты телохранитель, если чуть столкнешься с кучкой отребья, сразу пускаешься наутек? Что бы они нам сделали? Мерзкие нищие нэсс!

Доводить чужака до белого каления так доводить.

– Я полагаю, что ограбили и отняли бы лошадей, сначала изнасиловали леди Хелит, потом тебя, княжич, а потом не исключено, что и меня, а затем убили бы всех троих, – разъяснил довольно язвительно ангай. – Когда тебя сначала немного придушат петлей, да еще протянут за шею по земле, о мече уже сложно вспомнить, тем более им воспользоваться. Твоим же мечом, лорд Аллфин, тебе бы глотку и перерезали после того как вдоволь натешились. Такие мрази не видят разницы между женщиной и мальчиком.

Глаза у паренька стали круглыми. Он попытался искать поддержки у Хелит. Тщетно. Против стаи двуногих подонков в отсутствие автомата Калашникова лучший способ защиты – немедленное и стремительное бегство.

– Один великий… воин, который мог убивать людей голыми руками… и ногами, когда его спросили, как часто ему приходится драться с… бандами разбойников, сказал, что делает это не часто, потому что хорошо и быстро бегает, – пересказала, как могла, поучительный опыт Жан-Клода Ван Дамма леди Хелит.

– Какой же он после этого великий воин? – подивился Аллфин.

– Он быстро бежал и бил своих преследователей по одному, едва лишь кто-то из них его догонял.

– Знатная тактика! – похвалил знаменитого кикбоксера Ранх. – Мозговитый муж был.

Непонятый в лучших помыслах княжич разобиделся на весь мир, надулся и всю дорогу до придорожной корчмы ехал молча, к тихой радости Хелит. Еще больше осчастливил ее горячий сытный обед, поданный расторопным сыном хозяина. Ранх в промежутке между переменами блюд посетовал корчмарю на неприятный инцидент с вооруженными бродягами. Причем сделал это специально для Аллфиновых ушей, чтобы мальчишка сполна насладился перечислением злодеяний грабителей, не щадивших менее расторопных и отчаянных путешественников.

– В последнее время стало у нас шибко неспокойно, – жаловался хозяин – высокий немолодой униэн, нежданно-негаданно обретя заинтересованного слушателя. – Пришлось нанять еще троих охранников. Того и гляди разорюсь. Они ж по ночам стали нападать. Несколько банд сразу сойдутся и ну грабить хутора и постоялые дворы, где защита слабее.

– А что ж ваш владетель-князь мимо глядит? – спросила Хелит.

– Чего ж мимо-то?! На всех виселиц не хватает. Нашествие какое-то. Говорят, на юге у шастов в Кангате взялись нэсс изгонять. Не только солнцевиков, а всех подряд. А еще меж Стисом и Черондой снова война началась. Вот и бегут всякие… к нам. Не в обиду будет сказано, но ангайские головорезы могут по части злодейств переплюнуть дэй’ном.

Ранх и не обижался. Он сам как-то говорил, что не подайся он в Тир-Луниэн и не продай свой меч Оллесу Гвварину, грабил бы торговые караваны. Напротив, ангай заказал себе лишнюю кружку темного пива, несказанно порадовав корчмаря. Униэн пиво не сильно жаловали, предпочитая вино.

– В одиночку по дороге на Лог-Йокуль сейчас лучше не ездить, – сделал неутешительный вывод из рассказа хозяина Ранх. – Безопаснее присоединиться к большому обозу. Там и охрана, и народ солидный.

– Так мы едем в Лог-Йокуль?! – удивился Аллфин. – Здорово!

Отправлять домой мальчишку после всего услышанного никто уже не торопился.

– Не радуйся, княжич. Не ровен час с тобой что случится – миледи себе никогда не простит. Но геройствовать я тебе не дам – так и знай, – великодушно предупредил ангай.

Аллфин только зубами скрипнул, очень уж ему не хотелось упускать свой шанс побывать в знаменитом городе, где живут настоящие пророки. Глядишь, напророчат великую судьбу. Как у дядюшки Мэя, например.

Согревшись, наевшись и кое-как отойдя от пережитого страха, Хелит попросила у кухарки несколько яблок, чтобы угостить строптивую Пэрис. По большому счету, если бы не кобыла, история могла кончиться очень плачевно. Пэрис приняла подношение как должное и взглядом выразила удивление скромностью дара. Как и далекая двуногая тезка, Пэрис оказалась непростой штучкой.

– Будешь хорошо себя вести – выдам замуж за Дайнарова Танакки, – пообещала Хелит.

Красавец игреневый, на котором ездил сподвижник Рыжего, даже у дилетанта вызывал припадок восхищения. Дайнар мог часами говорить о достоинствах своего жеребца, но и без узкоспециальных подробностей на коня было просто приятно смотреть. Пэрис он тоже обязательно понравится.

Благодушие Хелит испарилось в то же миг, когда она вернулась в трапезную. Посередь залы огромного роста воин-униэн держит на весу за шкирку юного княжича Аллфина и в самых доступных выражениях рассказывает, что сделает с малолетним наглецом в ближайшем будущем. Его сотоварищи громко хохочут, а Ранх преспокойно попивает пиво и делает вид, что никакого отношения к юнцу не имеет.

– У-у-у-Ы!

– Чего ты там пищишь, рыжий крысеныш? – прорычал воин, потрясая дрыгающим ногами князенком.

– Я-е-я-у-ю! – взвизгнул Аллфин.

– Чего? Это ты меня убьешь? Ты – сопливец? Меня?

Видя, что воин потянулся за кухонным ножом, Хелит решила вмешаться:

– Что здесь происходит, благородный в’етт? – прощебетала она.

Тот метнул на девушку подозрительный взгляд из-под густых бровей, сощурился и, буркнув под нос ругательство, разжал кулак, выпуская на волю свою жертву.

– Прощения прошу, благородная леди. Малец попался чересчур языкастый. Да к тому же рыжий!

– Что натворил мой… хм… племянник? Если он вас чем-то оскорбил, благородный в’етт, то я готова принести извинения, – сообщила Хелит. – Отрок не хотел вас обидеть.