– Хочешь сказать, нашла коса на камень?

– Нашла… И теперь вся наша операция висит на волоске. Поэтому, если мы в ближайшее время не предпримем каких-то срочных мер – пора будет сворачивать лавочку.

– Опять срочные меры… – Сапронов кашлянул, потер толстый подбородок.

Груднев знал, что начальник отдела внутренних дел больше всего не любит брать на себя ответственность и всячески пытается переложить бремя решений на плечи своих подчиненных. За все время пребывания Сапронова в этой высокой должности едва ли можно было найти десяток документов, удостоенных чести быть отмеченными его личной подписью. Обычно под бумагами подписывался заместитель Сапронова, полковник Угрюмов.

Но это касалось официальной, основной работы Сапронова, а его теневая деятельность требовала иного подхода, и здесь энергия и уверенность Груднева давали свои плоды. Он умел настоять на своей точке зрения, какой бы безнадежной поначалу ни казалась задача.

– С Шангиным мы должны поступить так же, как поступили с Шаримовым, – настойчиво сказал Груднев. – Другого выхода у нас просто нет.

– А не слишком ли много шума?

– Думаю, все удастся списать на бандитские разборки между группировками. Общественное мнение давно уже свыклось с мыслью, что конкурирующие организованные преступные группировки время от времени делят сферы влияния. Любой работающий в этой сфере журналист знает, что так называемые «спортсмены» отстреливают старых воров-законников…

– Знаю-знаю, – поморщился полковник Сапронов словно от зубной боли. – Отморозки не хотят признавать воровских понятий. Чем меньше конкурентов, тем больше кусок пирога.

– Совершенно верно, – поспешил согласиться с начальником Груднев. – Чем сильнее группировка, тем она богаче, а чем она богаче, тем дальше простирается ее власть.

– А большая власть приносит еще большие деньги… Это все, так сказать, теория… Давай вернемся к практике.

– На практике у нас сегодня Шангин…

– Тот азербайджанец, как его…

– Шаримов.

– Шаримов был здесь, в Запрудном, – с сомнением покачал головой Сапронов. – А Шангин – в Москве. Нам до него не дотянуться.

– Не вижу никакой принципиальной разницы… Разве что… методику изменить. – Что ты конкретно предлагаешь? Устроить налет на казино силами запрудненского ОМОНа? Да нам всего штатного состава сотрудников не хватит для такой операции. Да и кто даст нам на это разрешение?

– Я вовсе не это имел в виду, Николай Михайлович.

– А что?

– То же самое, что он сделал с Фроликовым. Исполнители – мои самые надежные парни.

– Справятся? Шангин – все-таки фигура другого масштаба.

– Это одна видимость, а на самом деле все они одинаковые – пальцы веером, сопли носом. Когда этого новоявленного Князя посадили в следственный изолятор, он быстро спекся. А на воле, видишь ли, расхрабрился, перья распустил, забыл о том, что и сам смертен…

– Ну, хорошо. Дерзай, Роман Сергеевич!.. Только будь осторожен, – согласился наконец Сапронов. – У меня таких людей, надежных и верных, как ты, больше не осталось.

– Я хорошо помню о том, что случилось с майором Турченко, да и Фроликов вот…

Сапронов сокрушенно вздохнул.

– Опять мне все это дерьмо разгребать. Чувствую, Кулак завтра такую вонь поднимет! Он уже второй рапорт с жалобой написал.

– Что же ему не нравится теперь?

– Возмущен тем, что по договору с фирмой «Триал» сотрудники занимаются незаконной деятельностью. Они имеют право охранять только объекты, а охраняют лично Трошина.

– Но мы не можем оставить Трошина без защиты, ведь ему угрожал смертью Айваз Шаримов… А в нашем Запрудном азербайджанцев – хоть пруд пруди…

Но Сапронов не оценил невольную игру слов своего подчиненного и на этот раз оказался непреклонен.

– На пару дней личную охрану Трошина из числа сотрудников ОМОНа придется снять. Шаримова больше нет, а у нас и так неприятностей хватает. Пусть лучше посидит в офисе, ничего с ним не случится. Ох уж мне этот Кулак!..

– Решим вопрос и по Кулаку, Николай Михайлович. Вернусь вот из Москвы, и решим.

– Не надо, Роман Сергеевич, торопиться. Я пока проведу с Кулаком профилактическую беседу.

* * *

…Евгений Савельев, держа во рту незажженную сигарету, шагал по коридору городской больницы. Настроение у него было никудышное: все-таки два трупа за одно дежурство – это многовато.

А ведь молодого парня по фамилии Конев еще можно было спасти, если бы не такая сильная кровопотеря. Пациентов с подобными повреждениями, как у него, Савельев вытаскивал с того света десятками: обычные переломы ребер, повреждения легких да еще череп пробит в двух местах. Но ведь и парень был крепкий, а такие обычно выживают.

Однако группа крови у него оказалась редкая – IV-А – а переливание требовалось срочное. Банк крови горбольницы Запрудного располагал только половиной необходимого для переливания количества. Обычно в подобных случаях врачи и медсестры отдавали свою кровь, но на сей раз никто помочь не мог. Савельев сделал все, что было в его силах, но пациент умер.

Сзади послышался шум, кто-то подбежал, схватил Савельева под локоть.

– Эй! Слышь, братан! Тут одного нашего кента недавно привезли. Он где сейчас?

– Во-первых, я вам не братан, а дежурный реаниматолог Савельев, – высвобождая руку, проговорил врач. – А, во-вторых, как фамилия пациента?

Высокий, крепкий мужчина с грубым лицом нисколько не смутился.

– Ладно, братан… Серега Конев мне нужен.

– А кто его привозил? Вы?

– Не, другие пацаны. Я, это… проведать пришел… Ну, типа, навестить.

– Ваш друг умер.

– Как это умер?! – не поверил посетитель. – Да он же…

– Вот так. Взял и умер, – холодно отрезал Савельев. – Его слишком поздно к нам привезли, а парень много крови потерял.

– Ну дела… А как остальные?

– Какие остальные? Ко мне больше никто не поступал. Спросите лучше в отделении травматологии, это в другом крыле здания.

Врач медленно зашагал по коридору и свернул за угол.

Самсон растерянно посмотрел ему вслед и озадаченно потер затылок.

– Замочили, значит, Коня? Ну, теперь у братвы крыша поедет. Эй, слышь, лепило? Где тут у вас другое крыло?

* * *

– …Да убери ты свои клешни, Самсон! Шкилет болит…

Бледное, покрытое синяками и ссадинами лицо Трофима, перевязанного и похожего на мумию, скривилось.

Самсон, сидевший рядом с его кроватью, убрал руку с плеча.

– Так что там было? Где вас замесили?