– За это спасибо.

Следующим забрали меня. Опять мощнейший разряд от ошейника, опять судороги почти до беспамятства.

Более-менее пришел в себя в разделочном цеху – других слов не нашел для этого места, находящегося внутри небольшого домика.

Постройка удивляла до того момента, пока я не увидел блестящие штанги и цилиндры гидравлических механизмов. После чего догадался, что эту новинку я видел в рекламном ролике про «технологии будущего», где огромный дом с полной внутренней отделкой, только без мебели, перевозился трейлером и самостоятельно раскладывался из параллелепипеда размером с контейнер сухогруза.

Меня затащили в «предбанник», где срезали всю одежду, после чего солдат сменили два тела в белых резиновых костюмах с дыхательными масками вместо шлемов. После этого перенесли и кое-как закинули на ледяной хирургический стол из нержавейки.

– Здоров же, – пробурчал один из эскулапов, шумно дыша.

– Это ты слабый, давно штангу в руки брал?

– На фига? Мое здоровье позволяет и без физических нагрузок нормально себя чувствовать…

Переговариваясь, они закрепили меня ремнями, после чего быстро сняли ошейник.

– С чего начнем?

– Катетер вставляй в вену, сначала кровь. Потом спинномозговую откачаем, а потом резать начнем.

– Уроды, – прохрипел я, обретя возможность говорить.

– Очнулся? – наклонился надо мной один из них.

– Может, его еще разок шокером?

– А зачем? Кровь спустим, и он сам отключится… Так, что у нас тут?..

– А если у него сверхспособность?

– И что? Из ремней никто еще не выбирался, да и какая у него способность может быть, если его взяли разведчики? Такие к нам или не попадают, или попадают уже мертвыми, после ракет дронов. А это так, мелочовка какая-нибудь… хм…

Он взял меня за левую руку, несколько раз надавил пальцем на ямку в локтевом сгибе, провел ниже.

– Ремень нужно передвинуть, не попадает игла, – сообщил он через минуту. – Мутант нестандартный, а ремни под девчонку установили перед этим.

– Что вы с ней сделали?!

– Максим, держи ему руку, а я сейчас ремнем займусь, – не обратил внимания на мой крик живодер.

Один из мерзавцев навалился мне на руку, прижимая ее к столу, второй щелкнул застежкой ремня.

Это был шанс, чтобы попытаться освободиться, и я активировал отвод взгляда.

На несколько секунд оба мучителя впали в ступор. Тот, что держал меня, обмяк, ослабил хватку.

Этих секунд мне хватило, чтобы вырвать руку из захвата и кулаком со всей силы ударить под маску, в горло. И тут же попытался вцепиться в шею второму, который был занят ремнем.

К сожалению, тот успел скинуть оцепенение и машинально дернулся назад.

– Что за черт? – удивился он.

В самый последний момент я разжал кулак и кончиками пальцев уцепился за его маску, потянул на себя.

Он уперся руками в стол, чтобы не упасть на меня.

Несколько секунд длилось противоборство, а потом крепления не выдержали, и маска осталась у меня в руках. Не ожидавший подобного противник отшатнулся назад и упал на пол.

– Не-е-е-ет!!!

Пока он кричал, а его товарищ хрипел, я успел снять ремни со второй руки, потом с тела, освободил ноги и спрыгнул со стола.

Пяткой в голову оглушил раненого, потом подошел к визжащему ублюдку, который сидел на пятой точке и прикрывал лицо ладонями. При этом на одной ноте кричал:

– Не-е-е-ет!

Он так и выл, пока я не проломил ему висок кулаком, только за миг до удара отнял ладони и посмотрел снизу вверх на меня.

Хрясь!

Второму живодеру я перерезал горло скальпелем и тут же пожалел, что дал волю своему гневу – у кого теперь спрашивать, что случилось с Олеськой-Сашей и где она сейчас находится?

Костюмы, в которых ходили «врачи» внешников, имели разбег размеров в пять как по ширине, так и по росту. За десять минут я подогнал один из них под себя, после чего вышел в предбанник и осторожно выглянул наружу сквозь окошко.

Чисто.

– С Богом, – прошептал я, после чего активировал незаметность и быстро вышел наружу.

История с беспилотником, который легко меня «увидел» и накрыл ракетой, показала, что мой Дар действует только на живые создания и бессилен скрыть от всяческих электронных глаз. Так что если сейчас внутреннее пространство, где стоит домик-госпиталь, находится под наблюдением, то меня видят, именно потому я и озаботился костюмом. На экране больше сходства с любым из живодеров, чем при взгляде вживую. Мой рост и комплекция, которыми я гордился еще со школы, сейчас могут меня подвести под монастырь, если столкнусь с кем-то.

Кстати, а где все? Что-то совсем мало людей в округе. Один тягач с платформой, на которой таскает домик в сложенном состоянии (любят же они комфорт или в обычном кунге не создать всех условий для сложнейшей операции?), два бронированных «КамАЗа», один трехосник незнакомой конструкции, немного больше, чем отечественный грузовик – в нем нас держали до операции, два бронированных джипа, похожих на «Тигры», и один вообще незнакомой конструкции, который Олеся-Саша назвала бэтмобилем. И одна двухосная, размером с «ГАЗ-66», но внешним видом похожая на «уазик»-«буханку», с вытянутой вверх метров на семь телескопической антенной-трубой. «Кашээмка», наверное, туда я загляну перед самым уходом.

В каждой машине, кроме командно-штабной, из верхнего люка – даже в арестантской такой имелся, только в задней части кабины, где у дальнобойщиков стоит кровать, – торчал боец с пулеметом на станке. И все, больше ни единой живой души.

Только вспомнил девушку, и у меня защемило в груди.

На земле, изрытой тяжелыми «зубастыми» покрышками армейских машин, никакие следы прочитать было невозможно.

Пришлось действовать наугад.

Подошел к первому «КамАЗу» и ударил дважды кулаком по задней двери.

– Керый, наконец-то ты пришел, мы уже решили тебя не ждать и пустить мутантку на полшишечки… что? А?..

Открывший мне дверь боец застыл на несколько мгновений, подарив мне прекрасную возможность быстро и тихо с ним разобраться.

Длинная полая трубка из нержавейки со скошенным острием вошла с такой силой ему в подбородок, пробив толстую резину маски, что согнулась, когда воткнулась в теменную кость. Втолкнув труп, который еще продолжал моргать, внутрь машины, я влетел следом.

Внутри сидели на скамейке у правого борта трое, еще один торчал слева. Под ногами троицы лежала Олеська, и один из внешников тискал ей грудь, стянув ради этого дела защитную перчатку.

Лицо у нее было обмотано бинтом, точнее, переносица и лоб.