Зарычав и чуть не потеряв концентрацию, я наотмашь полоснул хирургическим тесаком ближайшего по шее, ударил коленом в голову второго и навалился на урода, который посмел прикоснуться к девушке.

Пытаясь сосредоточиться на происходящем в тесном объеме кунга, внешники раз за разом попадали под воздействие моего Дара. Они не просто меня не видели, а теряли сосредоточенность, так как постоянно их взгляд падал на меня.

За десять секунд я нанес несколько ударов, разрезав кому шею, кому физиономию.

– Что за шум? – в открытую дверь заглянул очередной враг. Наверное, тот самый Керый, которого ждала вся дружная компания извращенцев. – Охренеть… Тре!..

И поперхнулся брошенным тесаком, который ударил его в прозрачное стекло маски. Убить не убил, но стекло треснуло, а это означало только одно – заражение. Вояка повел себя совсем по-другому, не как «врач», который чуть с ума сошел, когда понял, что вдохнул зараженный воздух. Этот парень потянулся за пистолетом, одновременно заорав:

– Тревога!

Меня он не видел, но хватило вида окровавленных товарищей, бьющихся в агонии.

Мой бросок дал всего несколько секунд, которые я потратил на то, чтобы поднять автомат – знакомый «АК-74М», валяющийся на полу рядом с лавкой, сдвинуть переводчик вниз и нажать на спуск.

Знакомые по нашим страйкбольным игрищам, те, кто побывал в горячих точках, рассказывали, что там оружие почти всегда готово к бою. Либо переводчик снят с предохранителя и остается только дернуть затвор, либо патрон уже в стволе и переводчик огня поднят вверх до упора.

Я надеялся, что местные вояки тоже ценят свое время и жизни и не желают тратить лишние секунды на следование правилам уставов и наставлений.

Так и оказалось.

Автомат забился в руках, выпуская длинную очередь. Пули выбили искры из двери, толкнули в грудь внешника и унеслись дальше.

Дальше. Быстрей. Движение – жизнь и свобода.

Перепрыгнув через внешника с разрубленной переносицей, который мало что сейчас соображал, я подскочил к люку и снизу вверх высадил остаток магазина в пулеметчика. Пули прошли под фартуком бронежилета и вошли в низ живота, пах и бедра солдата.

Дальше. Дальше!

Отшвырнул пустой автомат и взял другой, добив раненых тесаком, выпрыгнул наружу и метнулся к «КМШке», потом обозвал себя дураком и бросился назад, чтобы забрать несколько гранат из разгрузки мертвецов.

Если и есть здесь камеры, то выведены они на мониторы командирской машины. Оператор может по гарнитуре вести стрелков, указывая, куда стрелять из пулеметов. И тут отвод глаз может спасовать, даже находясь в прострации, стрелки могут вести ствол пулемета и давить на спуск.

Эх, люка на «КШМ» нет, какая жалость. С каким бы удовольствием я закинул два зеленых лимончика, перед этим освободив чеку от колечка!

Из второго «КамАЗа» выскочили пять солдат, разбежавшихся по пятачку стоянки. Взревели моторы джипов, пулеметы уставились в сторону медицинского домика. Правильно понимая, откуда может исходить опасность, стрелки мигом взяли ее источник на прицел. Два пулеметчика – на втором «КамАЗе» и на автозаке – развернули стволы на внешнюю сторону периметра.

Вот только это никак не помогло мне добраться до сидящих в салоне главной машины. Автоматные пули явно ее не возьмут, противопехотные гранаты, на которые я так надеялся, тем более. Впору расстроиться и начать скрипеть зубами, но тут в нашу сторону сунулся «бэтмобиль», из люка которого торчал ствол внушительного калибра.

– Да! Есть Бог на свете! – зло оскалился я.

Прицелившись, я дважды выстрелил в пулеметчика, потом, пользуясь тем, что скорость у машины оказалась невелика и на броне хватает скоб и углов, за которые можно ухватиться пальцами, заскочил на крышу броневика.

– На! И еще!

Кидая гранаты в люк, я совсем не думал, что может сдетонировать боезапас в салоне. Злость и отчаяние не давали обдумать свои ходы, действовал на инстинктах. Но когда изнутри бронеавтомобиля, через бойницы, вылетели осколки, искры, повалил белый дым и неслабо вздрогнул корпус подо мной – мигом дошло.

Пулеметчик был пристегнут ремнями, и занять его место без существенной траты времени у меня бы никак не вышло. Пришлось приспосабливаться, лежа на крыше и частично на покойнике. Правой рукой нащупал гашетку, левой ухватился за короткий приклад. Никогда бы не взялся стрелять из такого положения да еще из незнакомого оружия, если бы не ситуация, цели на расстоянии «можно доплюнуть», и оружие было приведено к бою его покойным хозяином. И…

Та-да-да-тада-дах! Та-да-да-тада-дах!

Первая же очередь в одно мгновение оглушила, сбила концентрацию, и я на короткое время предстал перед чужими взглядами.

Зато вражеской машине прилетело по полной. Две очереди, примерно по пять выстрелов каждая, насквозь продырявили «кашээмку», досталось салону и кабине.

Та-да-да-тада-дах!

Следующим стал один из «КамАЗов», точнее его кабина, где увидел шевеление сквозь бронестекло.

А потом из джипа прилетело мне в ответ, и пришлось спрыгивать на землю и прятаться под пеленой Дара.

Автомат потерял, но нашел новый, отобрав у одного из бойцов, а ему сломав шею пинком.

И начались кошки-мышки, которые завершились моей полной победой.

Оба джипа я взорвал – сначала гранаты под колеса, потом сквозь люк в салон. Расстрелял пулеметчиков на автозаке и втором грузовике. Прикончил всех пехотинцев и добил двух, которые были ранены в «КШМ» и решили выбраться наружу, видимо, за помощью. У одного крупнокалиберная бронебойная пуля практически напрочь оторвала руку, только экипировка и не давала отвалиться куску мяса с костями – вот во что превратилась левая конечность выше локтя. У второго мелкими осколками посекло маску и лицо, и, ко всему прочему, оба были контужены, судя по их поведению.

И на этом мои победы закончились. Тягач и второй «КамАЗ» ушли.

– Живы?

Дед Мазай и Шприц посмотрели на меня, как на человека, воротившегося с того света.

– А мы думали, ты уже того, – Мазай покрутил перед лицом ладонью. – Ты там гремел?

– Угу, – кивнул я. – Управлять грузовиком кто может?

– Я.

– Я.

Оба ответили слитно, но Шприц тут же схватился за шею.

– Блин, – простонал он, – с этой штукой водила из меня паршивый. Снять бы ее.

– Потом, все потом. Сначала нужно убраться, пока сюда подмога внешникам не пришла. Повезло, что основной отряд куда-то умотал, здесь даже взвода не было, считая и водил, – ответил я ему. – Мазай, ты садись за руль этого грузовика и рули куда-нибудь подальше отсюда.

Все-таки меня зацепило, а я не заметил ранений в пылу боя.