крикнули обкомовские. – Ныряй!

Я робко попробовал ногой воду. Горячая! Как в нее прыгать? Обваришься.

Стал медленно вползать в бассейн. Тело привыкало к его температуре. Наконец, окунулся с головой и почувствовал настоящее счастье.

А почему нет? На дворе начало зимы. Ночь. Я лежу на спине в огромной горячей ванне и на мое лицо садятся снежинки.

И в то же время на борту бассейна – бутылки вина. Подплывешь, глотнешь из стакана и снова окунаешься в блаженство.

Я плавал и думал: каких только чудес не бывает на свете! Вот занесла судьба за тысячи километров от дома. И никаких трудностей. Сплошное удовольствие.

Под плеск воды пришла на ум старая байка.

…В далекие тридцатые годы пришел в Кремль, к всесоюзному старосте Калинину человек. Сказал:

– Я готов получить. Вручайте…

– К чему готовы? – опешил Михаил Иванович. – Что вручать?

– Как что? Орден давайте.

– За что орден-то?

– Так я же пришел. Пешком. Из самого Владивостока в Москву…

– Ну и что тут такого, – не мог взять в толк Калинин. – Пришел и пришел. За это ордена не дают.

Посетитель обхватил голову руками. Понеслись булькающие звуки. Михаил Иванович поспешил за стаканом воды. Но тут мужчина опустил руки и всесоюзный староста увидел – тот хохочет, заливается.

– Чему смеетесь?

– Ну не дали мне орден, и не надо, – сказал пришелец. – А каково Степке будет? Он же не просто пешком идет из Владивостока, так еще и бочку перед собой катит. Чтоб орден получше получить. Поди сейчас уже к Чите подходит…

Наутро я узнал, что нам повезло – в Петропавловск приехал заместитель министра рыбной промышленности страны. Сегодня, прямо с колес, он проведет совещание с капитанами рыболовецких судов. На борту одного из них.

В кают-компании большого морозильного траулера собрались капитаны кораблей, которые в это время стояли в Петропавловске. Разговор получился серьезный. Временами очень сердитый. У рыбаков было много претензий к министерству. У министерства – к рыбакам.

На мою долю выпало много фактуры. Она могла пригодиться для отчета о командировке.

С большой тревогой говорили рыбаки о трудностях промысла у берегов США на тихоокеанской стороне. Американские сторожевые корабли отгоняют наших, стоит им опустить трал.

– Министерство что-то должно сделать. Договориться с американцами, что ли. А то мы без рыбы останемся.

– Договориться не получается. Это их экономическая зона.

– Тогда дайте нам охрану. Подводных лодок, что ли…

– Может быть, весь военный флот пригнать? У вас и так постоянно дежурят две подводные лодки. В случае жизненной необходимости придут на помощь. А в остальном думайте сами. Находите выход из положения.

Позже мне рассказали, что у входа в Авачинскую бухту – на ее берегу стоит Петропавловск-Камчатский – постоянно дежурит американская подводная лодка. Ее привлекает сюда то, что в бухте базируется камчатская часть Тихоокеанского флота. И вообще, она имеет стратегическое значение.

Так вот, когда лодка находится на своем месте, все спокойно. Служба идет. Но стоит только ей не оказаться на обычном посту, возникает тревога. Не случится ли чего-нибудь нештатное? Не вывели ли ее из-под возможного огня?

…На следующий день был выходной. Обкомовские ребята спросили:

– Поедем на рыбалку?

Я пришел в восторг.

– Конечно! Увижу, как на Камчатке клюет. А удочки?

– На этот раз без удочек.

– Как же без них?

– Для начала мы покажем тебе, какая тут рыба водится.

Ехали мы довольно долго. По пути в каком-то поселке захватили одного человека.

– Кто он? – спросил я.

– Председатель сельсовета.

– Знаток рыбалки?

– Нет, он по другой части. Потом расскажем.

Подъехали к реке. Не очень широкой, но быстрой. Выгрузили из машины разные кухонные принадлежности и припасы. Среди прочего, там была и рыболовецкая сеть.

У берега, как бы случайно, стояла лодка.

И тут я понял, что рыбалка та была не совсем законной. Грубо говоря, браконьерской. Завели в реку сетку, потянули. Я ужаснулся: там – полно рыбы. В основном, кижуч – я о таком до Камчатки и не слышал. Это крупная, широкая, увесистая, жирная рыба. Один из видов лосося. Такой, как в Прибалтике, но значительно шире.

Вдобавок к кижучу попалось несколько форелей. Крупных, не таких, как в Европе. Они тоже из породы лососевых.

Раззадорились. Еще пару раз вошли с сетью в воду. Рыбы было много. Позже, когда мы добирались домой, у перегруженной машины спустили два колеса.

Однако, вернемся на берег. Существует нерушимая традиция: после удачной ловли надо выпить по рюмке, закусить, расслабиться. Набрали таз лососевой икры. Кстати, у кижуча она крупная и ярко оранжевая. Очень жирная – много не съешь. Для того, чтобы икра шла веселее, накрошили в таз сырого лука, посолили по рецепту “минутка”, взялись за ложки.

При хорошей закуске и выпивке успокоились, повспоминали рыбацкие рассказы. Ну, а когда аппетит снова проклюнулся, дело дошло до ухи.

Я уже раньше видел что камчадалы, избалованные обилием рыбы, совсем не умеют ее готовить. Бросят в воду куски лосося, отварят – вот и вся уха, весь обед. В общем, решил я показать им, как варят уху там, где и пескарь считается крупной добычей.

Положил в котел дородного кижуча, выварил и бросил собакам. Вместо него положил в котел нежной форели – для еды. Ну, там картошка, лук, прочие приправы. Влил полстакана водки для рыбацкого аромата…

Камчадалы ели уху, не закрывая ртов. Отяжелели, прилегли на траву и продолжали есть – благо котел был большой. А когда наступило время уезжать, никто не согласился выливать ее наземь.

В ту ночь мы возили котел с рыбным супом по всему полуострову. Чтобы не расплескался, держали его на весу за бортом машины. Временами останавливались, окунались в горячие источники, любовались ночными пейзажами, а потом разводили костер, нагревали уху и продолжали есть.

Ели без передышки, чуть ли не насильно впихивая в себя уху – ее аромат подстегивал наше чувство голода.

На следующий день я спросил ребят, для чего мы все-таки брали с собой того мужика из поселка.

– Он власть, – объяснили мне, – вдруг нагрянет рыбнадзор? У нас есть надежное прикрытие.

* * *

Хочешь накормить человека один раз – дай ему рыбу.

Хочешь накормить его на всю жизнь – научи его рыбачить.

Конфуций.

Из окна нашей гостиницы открывался потрясающий вид на Авачинскую бухту. Смотришь в окно и проникаешься собственной значимостью.

Эта бухта – одна из крупнейших на планете. Сюда может войти любое судно, какое только есть на свете. Под ним будет глубина в 26 метров. Это тебе не семь футов под килем.

Не