целителей хватит возможностей это исправить.

— Вот, повелитель! — вскинулся Финист. — Я же говорил! Она безумная, от нее надо избавиться!

А вот к нему Рагнар относился далеко не так хорошо. Илона ощущала с трудом подавляемую брезгливость, как у воспитанной домашней кошки — к грязной мыши, только что извалявшейся в ближайшем подвале в нечистотах. И вроде бы поймать хочется, да голову откусить, но до чего же противно!

— От тебя же не избавились, когда вместо разума в голове кукушечка запела, пень ты безмозглый, — процедил Рагнар. А Илона явственно услышала с трудом подавляемое хрюканье вокруг себя. — Хотя, вот уж кого притопить в ближайшей канаве было бы лучшим решением. Как раз года четыре назад. А теперь вариантов немного, и нормальный только один.

— Вот и я так думаю, — кивнул Гаруда, чуть расслабляя плечи. Было видно, что одобрение командира ему по душе. — Пойду я встречать эту скиталицу. Ей оказали нехороший прием, надо исправить положение, а то прославимся на оба мира, да только не так, как хотели…

— Повелитель, а мне что делать? — оторопел Финист.

— Готовиться к свадьбе, — тот бесстрастно похлопал проштрафившегося родственника по плечу. — Закатим пир, о котором слава будет греметь еще сотни лет.

— Но… как? — ахнул сокол, вжимаясь в кресло. — Я не хочу, я все сделал правильно, я не виноват, что она пришла, я же…

Илона даже не успела понять, как это произошло, но в следующую секунду Финист оторвался от кресла, взлетел в воздух и ударился с размаху о стену, по которой и сполз со стоном.

Правитель схватил его за шиворот и поднял на вытянутой руке в воздух. Тот только ногами дрыгнуть успел, но не издал ни звука.

— Не хочу, значит? — рявкнул Гаруда, да так, что стекла за спиной у Рагнара зазвенели. Глаза его потемнели, а во рту проклюнулись короткие, но острые клыки, и выглядело это действительно страшно. — Мы только с людьми замирились после выходок тирана, хотя, одному Солнечному Богу знать, сколько нам перед ними еще вину искупать придется! Едва хранилища магией наполнили, два года как урожай нормальный собираем и дети здоровые рождаются, а ты хочешь снова все испортить, ничтожный сукин сын? Да я прямо сейчас сверну твою пустую башку на бок и скажу, что так и было! Все равно она тебе не нужна, ты тем, что в штанах, думаешь. А потом найду некроманта, чтобы поднял тебя и женил на девке этой, будешь самым покорным мужем в обоих мирах, никто разницы и не заметит. Если еще раз вякнешь хоть слово против… Понял меня?

И он встряхнул Финиста так, что у того лязгнули зубы.

— Как прикажете, повелитель, — просипел сокол, судорожно вздрагивая.

— Прикажу, — оскалился Гаруда. — Женишься на Марье, и, если хоть пальцем ее тронешь, хоть словом злым обидишь — я тебя к позорному столбу на площади привяжу, а глашатаи каждый час будут объявлять, что прославленный воин Финист дома жену истязает, да мучает. Чтобы каждая кухарка, с рынка мимо проходящая, в твои бесстыжие глаза плюнуть могла. А теперь пошел вон!

Отпущенный Финист сполз было по стенке, но тут же вскочил, торопливо поклонился и убежал. Плечи его тряслись, как будто он еле сдерживал слезы.

И стало тихо. Было только слышно, как внизу, за воротами, пришедшая девка склоняет на все лады по матушке, да по батюшке нерасторопных стражников, не желающих ей открывать. Рагнар не удержался и фыркнул.

— По крайней мере, отбрехаться от этого недоумка она всегда сможет, — заметил он. — Не будет он ее обижать, такую обидь — себе дороже выйдет.

Гаруда поднял на командира взгляд. Под глазами его пролегли глубокие тени.

— Вам бы поспать, повелитель, — мягко заметил Рагнар. — Вы уже которую ночь лишь на соке из чудодейственных ягод держитесь.

— А тебе бы самому к целителю, застуду лечить, пока лихорадку вдобавок не подхватил. Тебя по голосу уже не узнать, — парировал молодой правитель в ответ. — И что ты мне ответишь? Некогда лежать, дел непочатый край? Так и я тебе то же самое скажу. Некогда, друг. Пока все идиоты, способные поставить благополучие моего народа под удар, не кончатся. Пойду я, девку эту встречу. А ты ступай к летописцу, скажи, пусть вечером ко мне зайдет, надо легенду придумать, да покрасивее, о любви простой девки Марьи да доброго молодца Финиста, пусть по земному миру разойдется. Да, и свод законов переписать стоит. Запрещу-ка я соколам своим с девицами человеческими валандаться без серьезных намерений, хотя бы в отдаленной перспективе. А то повадились в койках с ними кувыркаться без каких-либо условностей, а мне потом разгребай последствия. Вот сейчас еще с княжнами разбираться придется, чтобы молчали, никакой казны да сокровищницы с артефактами на отступные не хватит…

А через секунду кристалл вдруг стал горячим, Илона зашипела, отдернула палец и открыла глаза.

— Заряд кончился, — смущаясь, сказал Индра. — Я думал, его на подольше хватит, потому не предупредил…

— На самом интересном месте! — разочарованно взвыла Алиса.

— А дальше я и сам расскажу. Марьюшка с Финистом прожили вместе чуть больше года. Стал он на это время тише воды, ниже травы, а вот жене только хуже становилось. Наш мир ее не принял, от магии ее тошнило и выворачивало, а эликсиры почти не помогали. В какой-то момент втемяшилось Марье в голову, что княжна, у которой она перо украла, мстить явилась, сидела целыми днями, с ней спорила, да только у себя в голове же. Слуги стали по одному дом Финиста покидать, со страху, что безумие подобное заразно…

— Пещерный век, — скривилась Илона. — Психиатрические болезни передаются разве что по наследству, но никак не по воздуху.

— Но мы-то этого не знали, — пожал плечами Индра. — А потом девка сбежала из-под присмотра и напала с ножом на уже на нашу местную княжну, Церцеллу из дома Аусдис. Ей кто-то проболтался, что Финист на княжне жениться собирался, партия выгодная, два древних рода, богатые, да почитаемые. А тут она, Марья, явилась и все карты им спутала… Хорошо, сил у нее уже тогда особо не было, убить не убила, но ранила. Вот тогда повелитель всерьез схватился за голову. В общем, объявили всем, что Марья умерла от горя, а саму ее потихоньку отправили домой. Сестры поахали, да приняли ее, конечно. Что неудивительно, ибо за ней три подводы с сундуками золота, соболиными мехами да травами целебными приехали. Кстати, на Земле Марья притихла. Помешательство никуда не делось, зато кидаться на людей перестала, сидела себе в горнице, картины вышивала, сад у дома