Черт. С каждым днем свечение становилось все ярче и ярче.

Затаив дыхание, он надавил горящей сигаретой на ладонь. Когда пылающий конец встретился с кожей, белое свечение вспыхнуло сильнее, подсвечивая предупреждающие татуировки, пока они не стали выглядеть объемными.

Самокрутка была уничтожена вспышкой света, ожог покалывал нервные окончания. Осталась только пыль, и он развеял ее по воздуху, наблюдая за маленьким облаком, несущимся вперед и распадающимся в никуда.

Марисса прошлась по пустому дому и, в конце концов, вернулась обратно в гостиную, откуда и начала обход. Этот дом был значительно больше, чем ей казалось, ведь под землей располагались еще шесть спален. Боже, она взяла его в аренду потому, что он казался намного меньше, чем особняк брата — Хэйверса, — но и размеры были весьма относительны. Этот производил впечатление настоящей громадины. Совершенно пустой громадины.

Представив, как переезжает сюда, она поняла, что никогда до этого не оставалась в доме одна. В особняке-клинике всегда были слуги, Хэйверс, пациенты и медицинский персонал. Жилище Братства тоже было полно людей.

— Марисса? — Стук тяжелых ботинок Рейджа стал громче. — Время идти.

— Я еще не посмотрела комнаты.

— Фритц вернется и осмотрит их.

Она покачала головой.

— Это мой дом. Я хочу это сделать сама.

— Всегда есть завтрашний вечер. Но сейчас мы должны идти.

Она огляделась вокруг в последний раз и направилась к двери.

— Хорошо. Завтра.

Они дематериализовались обратно в особняк, и когда проходили через вестибюль, она почувствовала запах жареного мяса и услышала разговор, доносящийся из столовой. Рейдж улыбнулся ей и начал разоружаться. Снимая кобуру для кинжалов с плеч, он позвал Мэри.

— Привет.

Марисса обернулась. Бутч стоял в тени бильярдной, опирался на стол и держал в руке низкий хрустальный бокал. На нем был красивый костюм и голубой галстук… Но, смотря на него, она видела лишь обнаженное тело и руки, упирающиеся в матрас, по обе стороны ее головы.

Как только тепло закружилось внутри нее, он отвел глаза.

— В брюках ты совсем другая.

— Что?.. О, это брюки Бэт.

Он сделал глоток из бокала.

— Слышал, ты сняла дом.

— Да, я только что вернулась…

— Бэт сказала мне. Так как долго ты пробудешь здесь? Неделю? Меньше? Вероятно меньше, правильно?

— Наверное. Я собиралась сказать тебе, но я только арендовала его, и столько всего произошло, что у меня просто не было времени. Я не пыталась скрыть это от тебя, ничего подобного. — Он не ответил, и она продолжила: — Бутч? Ты… У нас все в порядке?

— Ага. — Он посмотрел на скотч в бокале. — Или, по крайней мере, будет.

— Бутч… Послушай, то, что произошло…

— Ты знаешь, что мне наплевать на пожар.

— Нет, я имела в виду… в твоей спальне.

— Секс?

Она покраснела и опустила глаза.

— Я хочу попытаться еще раз.

Он ничего не ответил, она подняла взгляд.

Его карие глаза были напряжены.

— Ты знаешь, чего я хочу? Хоть раз быть тем, кого будет достаточно для тебя. Хоть… один раз.

— Ты…

Он развел руками и посмотрел на свое тело.

— Нет, не в таком виде. Но я сделаю так, что смогу. Я позабочусь об этом.

— О чем ты говоришь?

— Ты позволишь мне сопровождать тебя на обед? — Словно чтобы отвлечь, он шагнул вперед и протянул руку. Она не приняла ее, и он сказал: — Доверься мне, Марисса.

Спустя несколько мучительно долгих секунд, она любезно согласилась, благодарная, по меньшей мере, за то, что он не отшатнулся от нее. Потому что именно это, она могла поклясться, произошло после пожара.

— Эй, Бутч. Подожди, приятель.

Оба, и она, и Бутч, обернулись. Роф вышел из потайной двери под лестницей, за ним следовал Вишес.

— Добрый вечер, Марисса, — сказал король. — Коп, ты мне нужен на секунду.

Бутч кивнул.

— Что?

— Ты извинишь нас, Марисса?

Выражение лиц Братьев было мягким, а тела расслабленными. Но она не на мгновение не поверила, что ничего особенного не происходит. Как же ей остаться поблизости?

— Я буду ждать тебя за столом, — сказала она Бутчу.

Она направилась в столовую, потом замерла и обернулась. Трое мужчин стояли вместе: Вишес и Роф возвышались над Бутчем. Удивленное выражение показалось на лице Бутча, его брови поднялись да самого лба. Затем он кивнул и скрестил руки на груди, словно собрался с силами и приготовился к работе.

Ужас захлестнул ее. Дела Братства. Она знала наверняка.

Когда, десять минут спустя, Бутч подошел к столу, она спросила:

— О чем Роф и Ви говорили с тобой?

Он развернул салфетку и опустил ткань на колени.

— Они хотят, чтобы я осмотрел дом Тора и провел расследование. Вдруг он возвращался или оставил какие-нибудь улики, которые помогут понять, куда он пропал?

Ох.

— Это… хорошо.

— Этим я занимался на протяжении многих лет.

— Это все, что ты будешь делать?

Когда перед ним появилась тарелка с едой, он прикончил скотч.

— Ага. Что ж… братья собираются начать патрулировать сельскохозяйственный район, поэтому они попросили разработать для них маршрут. Мы с Ви сделаем это сегодня после заката.

Она кивнула, убеждая себя, что все будет хорошо. Пока он не дерется. Пока он не…

— Марисса, что случилось?

— Я, хм, я просто не хочу, чтобы тебе причинили вред. В смысле, ты человек и…

— Поэтому сегодня я должен сделать некоторые исследования.

Будто дверь захлопнулась перед носом. Но если она станет давить, будет казаться, что она считает его слабаком.

— Какие исследования?

Он взял вилку.

— Исследования произошедшего со мной. Ви уже просмотрел Летописи, но сказал, что я тоже могу попытать счастья.

Кивнув, она осознала, что они не проведут ни дни, спя вместе, бок о бок, в его постели. Или ее.

Она отпила воды из бокала и удивилась: как можно сидеть так близко к кому-то и все же быть так далеко от него?

На следующий день, заняв свое место в классе, Джон понял, что с нетерпением ждет дальнейшего развития событий.

Пока он просматривал записи о пластиковых взрывчатках, другие ученики трепались, входили, садились, как обычно валяли дурака… пока внезапно не смолкли.