другие разумные жители Подземья, вроде тех же гоблинов, и чаще всего они бывают настроены агрессивно.

Но на этом рассказ Али был прерван возвращением Ласки из разведки.

Девушка по-прежнему регулярно отлучалась в окрестности. Одной из особенностей расы навов была повышенная устойчивость к ядам, а потому на неё эффекты долины хоть и распространялись, но в несколько меньшей степени, чем на нас с Дримом. Так что её отлучки были хоть как-то оправданы.

Необходимость убивать время за разговором резко пропала, когда в руках у девушки оказалась наколотая на нож рыба. Не серебрянка из Теплой, но выглядит аппетитно. Дрим тут же красноречиво облизнулся и с благоговейным трепетом поставил рядом добычу со мной.

Палить костры из-за влажности здесь было проблематично, потому я щелкнул пальцами, заполняя горячим паром пространство в котле. На стенках моментально выступил конденсат, и добавив немного контроля, я принялся собирать горячий пар в кипяток.

— Пойду прогуляюсь, — махнул рукой Алиот, устало вставая и отправляясь на охоту. Вампир всегда уходил искать себе новую кровь в местной фауне, когда мы принимались готовить себе еду.

— Переигрываешь, — заметил я чуть слышно, едва вампир нас покинул.

— Зато ты молодец, — не остался в долгу светлый. — Рыба еще трепещется на ноже, а ты уже пустоту варишь. А разделать, приправами там всякими начинить, или что вы там с кулинарией пять делаете?

— Но ведь сработало же, а победителей не судят.

— Эм. Кажется, он решил вернуться и проверить нас. Идет сюда в инвизе. — прохрипела Ласка, и мы со светлым похолодели.

С легкой паникой я сложил пальцы для паровой стрелы, но на лице у пустотницы вдруг появилась едва прикрытая ладошкой улыбка. Черт, да она же смеется! Я деактивировал заклятие и улыбнулся. Здорово, что она становится всё более живой. Были опасения, что она снова замкнется после истории с Хеором и Литой.

Дрим протупил несколько дольше, и понял все лишь, когда мой смех присоединился к смеху пустотницы. Встряхнув головой, будто желая прогнать дурман, он невозмутимо предложил:

— Ладно, хватит, давайте уже к делу. У нас фора не более чем в три часа. И это если через кровь дурман действует так же, как и по воздуху. А я бы с учетом всяких вампирских штук дал и того меньше.

Слова товарища, а за время этого путешествия светлый действительно стал мне другом, немного отрезвили нас.

— Ты прав, — согласился я. — Тогда как и договорились, разделяемся?

— Да, — кивнул ученик паладина. — Так у нас больше шансов его запутать. Встретимся у ворот города.

Из-за все тех же испарений, Алиот не мог себе позволить такую роскошь, как дыхание. А потому и выследить ему нас будет намного сложнее. После концентрированного дурмана из грибов, которым мы заблаговременно накормили несчастную живность, он еще не скоро придет в себя.

Ласка сочувственно поведала нам, что на данный момент кровосос выясняет сложные отношения с огромным древовидным грибом. При чем выясняет их он даже не в драке, а в споре, периодически выслушивая безмолвные ответы неразумного создания.

Собственно, отголоски этого спора были слышны даже сюда. Вампир все же вкусил кровь правильного зверька — как всегда выбрав самого большого и не став размениваться на перекусывание крысами.

Из-за особенностей локации для пустотницы не возникло особенного труда во время отлучек отловить несколько ленивых от воздействия грибов зверей, и накормить до предела их выживаемости. Дальше оставалось лишь повторять процедуру до тех пор, пока вампир не поймает правильного зверька, но все вышло с первого раза. В долине было и впрямь очень немного животных.

Дрим даже злорадно добавил, что было бы неплохо, реши он в итоге перепутать гриб с Мельхи и попытайся выпить еще и его кровь. На что Ласка с расширившимися от ужаса глазами ответила, указывая в пустоту, что Алиот Алашан у него за спиной. И это снова сработало. Не смотря на то, что она ответила с почти безразличным выражением лица и даже не надеясь на результат.

Светлый отправлялся напрямик к дороге, чтобы затем свернуть к городу, делая своеобразный крюк. Я же уходил сразу на северо-восток, к воротам. Это был самый быстрый путь в город по карте и самый неудобный в реальности — в отличии от дороги, по которой мы сюда пришли, и по которой будет идти обратно де Мелвил, на моем пути лежали настоящие дебри из луж, болот и грибных зарослей.

Маршрут Ласки был еще более извращенным — девушка отправлялась отсюда прямо на север. Что было в той части Долины Смотрящих мы не знали, а потому условно считали этот путь самым опасным и по настоянию девушки отдали ей, как самой высокоуровневой и сильной.

Затем дорога туда, по известной от того же Алиота информации, упиралась в лес сросшихся колонн сталактитов и сталагмитов, которые звались Змеиными Зубами. Передвигаться по «зубам» было практически невозможно, потому она резко сворачивала здесь на восток, и заканчивать путь уже по моему маршруту — через болота в долине.

Все три маршрута вели к центральным воротам, куда направился рейд нашего призывателя. Благодаря увиденному, мы знали, где находится одна из главных дорог к городу, и легко могли бы её найти.

Вот только у Ласки есть немалый шанс повстречать на своем пути какую-нибудь пакость. Стоит ли говорить, что мне эта идея не очень была по душе, но решение разделиться было правильным. Если Алиот увидит в одной группе две пары следов, сразу поймет, кому они принадлежат.

— Удачи, — пожелал я товарищам на последок.

Впрочем, с Лаской мы увидимся немного раньше. Даже идя через дебри, на пересечение наших путей я выйду быстрее. Так почему бы не подождать там подругу? Если вампир будет преследовать её, помощь целителя может оказаться кстати. А если меня… ну, что-нибудь придумаю.

Что же до Дрима, ему будет проще всего — добравшись до дороги, очень легко будет просто пристать в хвост к любому отряду, что будет, как и мы, возвращаться в город из «песочницы». Сейчас все будут спешно бежать обратно под прикрытие стен.

Да и самому вампиру незачем нападать на светлого. Может со злости ему бы и могло прийти подобное в голову, но реальных мотивов нападать при свидетелях нет никаких.

21. Чувства монстров 2/2

То, что Алиот Алашан назвал «дебрями», на деле являлось скоплением уже знакомых мне трещин, ям, дыр и провалов в камнях, заполненных