Она лихорадочно искала в душе силы для возражений. Она не могла рассчитывать на надежду, веру… но ведь у нее есть муж!

— Я замужем, — хрипло проговорила она с несказанным облегчением. — Даже если… если вы правы и меня никогда не признают Корнелией, я не могу вернуться туда, откуда пришла.

Гримстон расхохотался. На его лице было написано искреннее удивление. Это была первая живая эмоция, которую Гримстон продемонстрировал с момента появления в полиции. Ей стало страшно.

— Бедняжка! — сказал он. — В наши дни брак очень просто расторгнуть.

Нелл изо всех сил старалась не реагировать на его слова. Наклонившись ближе, он перестал смеяться и тихо прошептал:

— О, да я вижу, что вам это хорошо известно.

Эти слова больно ранили ее. Он словно посыпал солью ее незажившую рану. Но нет, она не доставит ему удовольствие видеть ее мучения.

— Уходите, — хрипло сказала она.

— Пять тысяч фунтов, мисс Уитби. Это мое последнее слово. У вас есть минута на окончательное решение.

Пять тысяч фунтов стерлингов!

Она сглотнула подкативший к горлу ком и отвернулась от Гримстона, чтобы он, не дай Бог, не прочитал ее мысли. За окном уже темнело. Надвигалась ночь, а Саймон так и не приехал.

Если бы он узнал, что с ней случилось, то пришел бы в ужас. Это был конец всем его надеждам на наследство.

Разумеется, он поймет, что она ни в чем не виновата, но это уже не будет иметь никакого значения. Он сказал, что для него деньги не главное, что он останется ее мужем, несмотря ни на что… Но если она так и не станет наследницей старого Рашдена, их брак превратится для него в ужасную ошибку, о которой он будет жалеть всю оставшуюся жизнь.

К тому же ей грозит тюрьма.

Она закрыла глаза, стараясь отогнать подступившее отчаяние. Нужно оперировать только фактами. Саймону не нужна жена‑уголовница — без гроша за душой, она для него как мельничный жернов на шее. Если она возьмет деньги Гримстона, это будет означать полную свободу для Саймона. И ее свободу тоже. Ей вовсе не хотелось умереть в тюрьме.

Если она возьмет деньги, то выйдет сухой из воды без всяких судов. Не надо будет больше мучительно изображать из себя кого‑то и бояться разочаровать других. Бояться, что ее муж отвернется от нее или, что еще хуже, пожалеет о том, что решил остаться с ней.

Собственно говоря, согласие с предложением Гримстона было бы большим благом для Саймона. Ему нужны деньги. Ему был нужен брак по расчету ради денег. Поэтому, взяв деньги Гримстона и уйдя от Саймона… Стоп! Разве другая женщина уже не сделала с ним то же самое много лет назад?

У Нелл сжалось сердце, на глазах выступили горячие слезы. Она до боли закусила губу, чтобы не расплакаться. Та женщина, которую он любил, поступила именно так — взяла деньги Гримстона и рассталась с Саймоном, разбив ему сердце. Он рассказывал об этом не так уж много, зато его печальная музыка поведала ей все, чего он сам не договорил.

— Ваше время истекло, мисс Уитби. Итак, ваше решение?

Она открыла глаза и взглянула на Гримстона. Надо быть идиоткой, чтобы не взять пять тысяч фунтов. Если сейчас она откажется и вся ее жизнь окажется сломанной, винить будет некого, кроме себя самой. Настал момент истины.

— Хорошо, — кивнула она. — Я принимаю ваше предложение, если мне будет позволено немедленно уйти отсюда.

— Разумеется, — широко улыбнулся Гримстон. — Очень рад, что разум возобладал.

Он встал, откинув полы фрака и, повернувшись, щелкнул пальцами:

— Следуйте за мной.

Нелл хорошо понимала, что от нее требуется. Повесив голову, она побрела за ним в коридор, где он заявил, что произошла досадная ошибка. Ложку никто не крал, ее без должного предупреждения отдали попользоваться на время. Инспектор попытался было протестовать, но Гримстон умело отклонил все его претензии. Потом он цепко взял Нелл за локоть и проводил в свою карету.

Ей было не по себе. Тошнило, кружилась голова. Пять тысяч фунтов! И полная свобода в придачу.

Но… Саймон…

Да, он лгал ей, но потом сказал, что никогда не разведется с ней. Верила ли она ему? Теперь это не имело никакого значения. Она думала только о том, каким страшным ударом будет для него ее предательство. Гримстон все придумал не хуже самого дьявола.

Она поступила с Саймоном точно так же, как поступила когда‑то другая женщина. И даже если она от этого только выиграла, получив большие деньги и свободу, все же…

Проклятие! Она не могла потерять свободу, но не хотела покупать ее ценой собственной души.

— Куда мы едем? — спросила Нелл, как только карета тронулась. Ее голос дрожал. Ей хотелось то плакать, то смеяться. Нервы были на пределе. Она не могла поверить, что пошла на такую сделку. Нет, она трижды идиотка!

— Я везу вас к моим адвокатам, — ответил Гримстон. — Там вы подпишете документ, дезавуирующий иск о признании вас дочерью графа Рашдена, и получите банковский чек на оговоренную сумму в качестве вознаграждения за здравый смысл.

Нелл кивнула и откинулась на подушки. В глазах стояли слезы. Саймон был прав: она любила его, но не доверяла ему и бранила его, потому что так было легче не показывать свою любовь. Ненавидеть всегда проще, чем любить. Нелл не понаслышке знала, до чего может довести глупое сердце. Сьюзи, жена Майкла, была ярким тому примером.

И все же она тоже позволила своему сердцу руководить ею. Вне всяких сомнений, через двадцать лет она будет проклинать себя за непростительную глупость.

Когда карета резко повернула, Нелл застонала и сделала вид, словно ее тошнит.

— Что с вами? — спросил Гримстон.

— Ничего, — прошептала она.

Наступила пауза.

Она глубоко вздохнула, мысленно направляя всю свою боль, смятение и отчаяние в желудок. Если бы она могла все это извергнуть из себя и больше ничего не чувствовать. Ничего, даже любовь. Особенно любовь.

Она изобразила позыв к рвоте.

— Боже мой! — воскликнул Гримстон. — Вас тошнит?

— Это все нервы… — пробормотала Нелл.

Гримстон нетерпеливо постучал в крышу.

— Не вздумайте тут блевать! — рявкнул он ей.

— Нет, что вы… — Она схватилась за живот и снова изобразила рвотный позыв.

— Откройте дверь! — закричал он, и внутрь кареты тут же ворвался прохладный вечерний воздух. Чьи‑то сильные руки подхватили Нелл и поставили на землю.

Согнувшись пополам, словно ее вот‑вот стошнит, она неожиданно ударила лакея локтем в пах. Тот взвыл от боли, а Нелл, подхватив юбки, изо всех сил пустилась бежать.

— Вы делаете страшную ошибку! — взревел ей вслед Гримстон. — Вы об этом пожалеете!