В конце концов, у всякого места есть свой бог…

Пачку «Мальборо» он взял в автомате поблизости, притормозил у часовенки Пестрой Веры, отыскал там внутри среди теплящихся огоньков разноцветных свечей и их отражений в бесконечных закопченных зеркальцах приземистый алтарь-статуэтку Мениат-Тебиби — Усталого Бога Торга и скормил огоньку перед ней сигареты. Сам он курево недолюбливал. Сам не курил и другим не советовал. В работе мешает. Но для Бога сойдет. Затолкал свою записку в опустошенную пачку и порулил к перекрестку Велл-роуд и Чингиз-стрит.

— Если не секрет, что за объект намечен к инспекции на сегодня? — осведомился Клайд у погрузившейся в задумчивое молчание спутницы после полуторачасового пути по затерянной в чащобе тропе.

— Сегодня, капитан, инспектировать будут вас. Вам предстоит встреча с Дедом. Он с вами поговорит. И примет окончательное решение.

— Довольно долго пришлось ожидать высочайшей аудиенции.

— Шутите, капитан. — Внучка удостоила Клайда ироническим взглядом. — Старик никогда не доверяет человеку, не проверив его десяток-другой раз. Просто сейчас у него не остается времени.

Сказав это, Феста как-то сломанно согнулась в седле и, видно, собралась провести в угрюмом молчании еще часа два. Но неожиданно передумала.

— Его скоро убьют… — сказала она глухо, самой себе вроде. — И приходится спешить…

Клайд озадаченно помолчал.

— Вы говорите о том, что… э-э… Деда должны убить, как о чем-то определенном… Мне дело представлялось так, что вся власть на плато…

— Да, вся власть на плато принадлежит Харви Мак-Аллистеру — Деду. Она его и убьет, эта власть. Точнее, его убьет Котлован.

— Я не так долго живу среди Лесного Народа и плохо понимаю иносказания, — осторожно сформулировал свое недоумение Клайд.

— Да нет тут никаких иносказаний, — грустно вздохнула Феста. — Это почти математика… Судьба. После того как Советник перетянул на свою сторону всех шестерых внуков, судьба Деда предрешена. Куда деваться дряхлому старику на плато? Единственное, что ему остается, это поставить точку. И перечеркнуть всю игру. Запустить Объект. За этим ты ему и нужен.

Клайд откашлялся. Переход на «ты» означал что-то. Но вот что? И слово «Объект» — употреблявшееся, хотя и редко, в контексте разговоров о Котловане — тоже обозначало что-то…

— Что же это внуки этак ополчились на дедушку? А сыновей и дочерей у него нет, что ли? — Это он спросил нарочито рассеянно, погрузившись в возню с какой-то неполадкой в упряжи своего коня.

— Оттого и ополчились, что и отцов, и матерей Дед уничтожил… Разрешил уничтожить. Во времена Великой Разборки. О них вслух не говорят… Но внуки помнят и ему простить не могут… — Теперь Феста вдруг глянула на Клайда исподлобья взглядом, за которым стояло гораздо больше прожитых лет, чем могло быть внучке даже очень старого деда.

— Вы… Вы, видно, с ними не согласны? — все так же, не открываясь, спросил Клайд, даже немного приотстав: вопрос был явно слишком скользкий, и задать его он мог, только продолжая вписываться в роль, которую выбрал себе — туповатого попутчика, не ощущающего своей бестактности, когда таковую приходится проявлять.

Некоторое время они ехали молча. Колдобины и крутизна тайной тропы тому способствовали.

— Вы все наивны там — на Большой земле. Считаете, что кровное родство может действительно служить причиной. Да они сами бы с кишками съели своих предков мои высокородные племянники и племянницы… Здесь очень дикий и жестокий мир, капитан… У дядюшки Георгиу все рыло в крови нашей родни, однако он им сейчас куда как милее…

— Он действительно ваш дядя?

— Не говори глупостей. Пора бы заметить: здесь все просто говорят так: «дядюшка Георгиу». Вовсе не оттого, что его любят… Вовсе не оттого. Дед для них предпочтительнее во всех отношениях: у него Харизма, за него Богу молятся. А за дядюшкой Джорджи — только серые капюшоны. Да страх.

Здесь, у кого голова на плечах, понимают: Дед великое дело сделал — из разбросанных по лесу кучек полуживого сброда, ишачившего на трапперов за глоток самогона, сделал Лесной Народ. Чушь это, конечно, что Свободный, ну да без красного словца нигде ничего не обходится… И никогда.

Деду этого и не надо было, а пришлось: в одиночку Объект раскапывать — мильон жизней потребно. Так он между делом и породил Котлован. Тут ему, конечно, Бог подсобил с этаноловыми пластами этими…

Клайд поднапряг слух и пришпорил коня, догоняя Внучку по ставшей, слава богу, более пологой тропе. Этаноловые пласты — аналог нефтяных залежей Земли — были легендой Малой Колонии. Не столько фактом, сколько способом объяснения судьбы геологоразведочных партий разного калибра, бесследно исчезнувших в разное время в дебрях Северного бугра и якобы то ли безнадежно спившихся у пробуренных ими шахт, то ли вырезанных жестокими и вечно пьяными аборигенами, стерегущими открытые месторождения спирта-сырца природного происхождения. На Большой земле это была неистощимая тема для шутейных разговоров за стойкой бара, на плато — темой для разговоров шепотом за кружкой самогона, якобы из недр Планеты добытого, — «но тс-с-с!». Разговор к этой теме, однако, не вернулся.

— При Деде народ на ноги встал — трапперов перерезал, со своими паразитами разобрался… — Внучка вроде ушла в пересказ знакомого Клайду по форту курса политграмоты. — Но чтобы добиться всего этого, ему пришлось убивать, убивать и убивать, — горько добавила она. — А за это приходится платить рано или поздно… Но главное он сделал — на этих трясинах создал Систему… И все это закручено вокруг Котлована… Что и говорить — даже прирост населения начался. Раньше таких, как я — что родились на плато, — почитай что и не было… Любой пришлый был на вес золота. А теперь тебя вон чуть в расход не пустили под горячую руку… Если б Дед дела вроде твоего под контролем не держал, Лесной Друг только и знает, что с тобой бы стало… Так что ты уж ему добро попомни… — Последняя реплика несколько не вязалась с цинизмом предыдущих речей Внучки.

— Так что — из Котлована виски качают, что ли? Я, грешным делом, так и не понял, в чем смысл того, что тысячи мужиков машут киркой и лопатой…

Внучку разобрало веселье. Горькое, как почти всегда.

— Виски, говоришь? — она утерла слезу. — Ты, слушай, никогда и никого про спиртовые пласты не расспрашивай — голову свернут по ошибке. Большой секрет. А Котлован — святыня и гордость. Нашел что с чем спутать, ей-богу… На него — на Котлован — детишек глядеть вот теперь водят за тридевять земель. Обряд Посвящения называется.

— Завидую им: они хоть что-то понимают.

— Они понимают только то, что ничего понимать не надо. Кроме того, что есть Котлован, а в нем — Объект. И вот когда Объект откопают… наступит эра счастья и благоденствия. Лесной Народ будет признан чуть ли не всей Федерацией и займет достойное место среди… тьфу, говорить противно…

— Так почему же? — Клайд слегка приподнял плечи и как мог невыразительно посмотрел на ее высочество. — И чем в таком случае не угодил Дед всем этим?.. Ведь по-вашему получается, что при нем жизнь — прямо как у Христа за пазухой…