– Они объясняли вам, почему хотят купить именно вашу квартиру? – спросила я.

Алена кивнула. Франсуа и Анри сказали, что квартира когда-то принадлежала их русским предкам. Я навострила ушки. Выяснилось, что прапрадед наших новых соседей строил наш дом. Приехав в Россию работать по контракту, французы стали интересоваться именно нашим домом и проживающими в нем людьми. Каким-то образом узнав про Заславских, они приехали к ним с конкретным предложением. И были готовы ждать, пока семья не уедет во Францию.

Да, не зря я все-таки заехала к Алене. Стоило разыскивать ее хотя бы только ради этой информации. Наши новые соседи – родственники Ваучских! Подумать только! Вот это новость! Значит, они в самом деле целенаправленно искали клад. Верная догадка промелькнула у меня, когда я увидела разобранную печь, часть стены и нишу. Они знали, где искать. Знали, что там должен находиться клад. Значит, клад был. Но у кого он теперь? Или они ничего не нашли? Это следовало выяснить. Начну с Алены. К французам я собиралась заехать просто как к нашим новым соседям – ну и, может, оказать услугу капитану Безруких. Но теперь я просто обязана с ними встретиться до их возвращения в Россию. И с другими французами – старшего поколения. Должен же кто-то из этой семьи знать о существовании старушек Ваучских, по крайней мере Анны Николаевны. И ведь мои соседки хотят выяснить, как сложилась судьба их эмигрировавших родственников. Вот только хотят ли французы знать что-нибудь о тех, кто остался в России?

Ладно, перейдем к делу. Сейчас нужно выжать из Заславской все, что ей известно.

– То есть они искали скелет в нише? Или что-то еще? – спросила я, помня слова капитана Безруких о том, что найденный там скелет не может быть старым. С другой стороны, имелся еще один – в подвале.

Алена рассмеялась и заметила:

– Этот скелет – не их. Не французский в смысле. И не их предок. Иностранный.

Глаза у меня сделались большими и круглыми, а Алена продолжала. Она держала эту информацию в тайне больше четырех лет, и ей требовалось просто перед кем-то выговориться, излить душу. Она достала еще одну бутылку вина и во время своего рассказа неоднократно к ней прикладывалась.

Алена вышла замуж за тренера. Она сама занималась большим теннисом и, как частенько случается, была влюблена в своего наставника. Он ответил ей взаимностью, они поженились, родилась Даша. Какое-то время Юрий Анатольевич работал в Спорткомитете, а потом, с началом перемен, стал учредителем одного спортивного фонда – об этом мне было известно. Поскольку фонд пользовался рядом таможенных и налоговых льгот, он вскорости привлек внимание криминальных структур, желавших практически беспошлинно ввозить в страну алкоголь и сигареты. Все происходило в Петроградском районе, следовательно, им заинтересовался «хозяин района», некий папа Сулейман. Я сказала Алене, что имела счастье (или несчастье?) с ним неоднократно встречаться. Заславская только хмыкнула.

Государственные налоговые органы не взимали практически никаких сумм со сверхприбылей фонда, зато папа Сулейман потребовал отчислять в его пользу немалую долю, не говоря уже о том, что и сам прокручивал через фонд свои сделки. Заславский понимал, что без «крыши» не обойтись, она все равно будет, но делиться все же не хотелось. И не ему одному. Точно такие же желания были и у соседа, Олега Вениаминовича Стрельцова, директора «Жар-птицы», закупавшего у Заславского некоторые виды поставляемых товаров. Они стали дружить – нашлось много общего, кроме бизнеса, опять же соседи… Совместными усилиями им неоднократно удавалось обойти папу Сулеймана при дележе пирога.

Потом на горизонте появился некий представитель Арабских Эмиратов Виджей Джанлухми. Его нашел папа Сулейман – ну, или его люди, что, в общем, значения не имело. Сделку планировалось провести через спортивный фонд. Джанлухми отдыхал вечером в «Жар-птице», насладился предлагаемыми усладами, а потом его, довольного и разомлевшего, Стрельцов с Заславским пригласили в квартиру последнего для обсуждения условий планируемой сделки. Они не хотели говорить в «Жар-птице», где постоянно курсирует кто-то из людей папы Сулеймана.

Но этот самый Джанлухми оказался человеком по-своему честным и твердо заявил, что не станет действовать в обход Рашидова, более того, скажет ему о непорядочности компаньонов. Допустить подобное они не могли. Возможно, Стрельцов и не собирался его убивать, но, не на шутку разозлившись и испугавшись, врезал Джанлухми, вложив в удар всю свою силу. Он попал точно в висок. Джанлухми грохнулся на пол и затих. Услышав грохот падающего тела, в комнату прибежала Алена, ее выгнали, сказав, что разберутся без нее, но тогда мужчины еще не поняли, что гость мертв.

Сообразив же, что они совершили убийство, Юрий Анатольевич запаниковал и позвал жену. Заславский орал и на Стрельцова, не рассчитавшего силу удара, и на Алену, будто бы она была в чем-то виновата. Алена же сказала, что всегда считала: нечего заниматься сомнительными делишками.

– Допрыгались! – заорала тогда Алена. – Труп в квартире. Мало вам было денег?! Все больше хотели. Получили?

Заславский разозлился не на шутку, заорав, что Алена никогда от денег не отказывалась и наслаждалась всем, что они дают. Начался семейный скандал. Стрельцов сидел в углу и тихо хлестал виски. Юрий же Анатольевич, находившийся на грани нервного срыва, хорошенько врезал жене, чего не делал ни разу за все время их семейной жизни. Алена отлетела к противоположной стене, больно ударившись локтем. Как они решили позднее, она угодила локтем как раз в тот кирпич, на который следовало нажать, чтобы открылась ниша.

Стена начала двигаться… Грохот, скрип, треск обоев, осыпающаяся штукатурка… Заславский, Алена и Стрельцов стояли как завороженные.

При виде скелета Алена грохнулась в обморок и очнулась в другом конце комнаты на ковре, куда ее перенес муж. Заславский со Стрельцовым уже обсуждали возможные варианты действия, не обращая внимания ни на Алену, ни на только что убитого Джанлухми, ни на скелет в нише. Вернее, он был уже не в нише, а лежал на полу – вывалился на ковер и рассыпался.

На журнальном столике, за которым они сидели, стояла небольшая шкатулка, наполненная драгоценностями.

– Иди сюда, – позвал Алену муж, заметив, что она пришла в чувство.

Она же не могла подняться – ноги не слушались. Тогда Юрий высыпал содержимое шкатулки на стол, выбрал бриллиантовое колье и показал жене.

– Это тебе, дорогая. За моральный ущерб. А, Олег? Заслужила моя Аленка? Ведь если бы не она…

Стрельцов кивнул, в очередной раз отхлебывая виски прямо из бутылки. Заславский встал, приблизился к жене и надел колье ей на шею. Алене показалось, что оно обожгло ее. Женщина сорвала с шеи колье и бросила на ковер.

– Она в шоке, – сказал Стрельцов. – Оклемается и поблагодарит тебя как следует.

Заславский с ним согласился и вернулся к столу. Мужчины принялись делить содержимое шкатулки, Алена же на четвереньках выползла из комнаты, не желая там более оставаться ни минуты. А Олег с Юрием, покончив с дележом найденных сокровищ, занялись более насущными проблемами.