— Кэроу, у тебя гости? — с насмешливым презрением осведомился Тьяго. — Не знал, что ты устраиваешь вечеринку.

Как мерзко было снова слышать этот голос. Кэроу не могла заставить себя посмотреть на вошедшего. Она вернула жизнь в эти блеклые глаза и когтистые лапы. За что? Почему? К горлу подступила тошнота, как тогда, у ямы.

— Я и сама не знала.

«Иначе было нельзя», — говорила она себе, но дрожь не унималась.

У дверей стояли Ниск и Лиссет. Она никогда не забудет и не простит их равнодушных лиц, когда она, ковыляя, вернулась в касбу вслед за Тьяго.

Белый Волк вошел в комнату. Когти царапали глинобитный пол, острый мускусный запах въедался в ноздри. Кэроу избегала смотреть в его сторону. Размытое белое пятно оказалось рядом с ней. Как будто они заодно.

Только они и были теперь заодно.

Кэроу сделала свой выбор — оправдывая надежды Бримстоуна, оправдывая свое имя. Соплеменников не возродить без Тьяго: химеры повиновались ему. Иного выхода не оставалось. Стоя рядом с Волком, Кэроу ощущала презрение, отвращение и неверие во взгляде Акивы: что она делает бок о бок с этим чудовищем?

«Я тоже чудовище, ты не забыл? — думала она. — Я — химера, ради своего народа я пойду на все».

Кэроу смотрела с вызовом, но бравада давалась с трудом. Огненный взгляд Акивы плавил воздух между ними. Она сгорала от стыда. Ангел и Волк в одной комнате. Похоже, все к тому и шло. Теперь это случилось: Акива, убитый горем, бескровный, с красными глазами, и она — рядом с Волком. Кэроу и Тьяго встречают гостей, как хозяин и хозяйка замка.

«Все не так, как тебе кажется. Все гораздо хуже».

Акива не услышит от нее ни оправданий, ни извинений. Кэроу с усилием повернулась к Тьяго и взглянула на него — впервые после возвращения в касбу. По сравнению с тем, что им предстояло, взгляд — ерунда.

Волк оставался Волком: властный, умопомрачительно красивый — лучшее творение Бримстоуна. Увы, безупречным он больше не был: рукава закатаны, мундир измят, волосы растрепаны и небрежно стянуты в узел, так, что отдельные пряди висели по бокам — видно, Шеста больше его не причесывала. Прекрасное ненавистное лицо еще хранило следы ее ногтей, но рана под подбородком исчезла. Залатать этот разрез было намного легче, чем увечья Зири на руках и лице: всего несколько слоев ткани, аккуратные края, боли хватило с лихвой. Лучше убийства не придумаешь, даже если захочешь.

Тяжелее всего было смотреть в невыносимо холодные, бесцветные глаза.

«Тело бренно».

Рыдания сдавили горло. Кэроу ничего не могла с собой поделать. Обняв себя, она попыталась найти слова, чтобы как-то объяснить присутствие ангелов.

Спокойствие Волка скоро покажется подозрительным.

Если бы Лираз не закричала, Кэроу помогла бы ангелам скрыться и перебила бы их запах ладаном. Она в долгу перед Акивой. Никто бы даже не узнал. Теперь слишком поздно. Тьяго придется что-то с ними сделать… Он пребывал в еще большем замешательстве, чем Кэроу.

На присутствие любовника Мадригал Белый Волк реагировал предсказуемо: издевался, пытал, наказывал соперника — не за то, что он серафим, а за то, что Мадригал предпочла его. Все знали, с какой радостью Волк завершил бы начатое, но, вместо того чтобы радостно упиваться местью, он молчал.

Потому что он не был Белым Волком.

— Надо же, убитый ангел! — произнес Тьяго, разглядывая мертвое тело на полу.

Акива молчал.

— Решили воспользоваться услугами нашей воскресительницы? — Тьяго посмотрел на Кэроу и снова повернулся к ангелам. — К сожалению, мы не обслуживаем серафимов. Может быть, вы и сами заметили, что мы с вами находимся в состоянии войны.

— Война закончилась, — огрызнулась Лираз. — Вы проиграли.

— Неужели? Вообще-то неясно, кто из нас проиграл.

Очень медленно, Акива дотянулся до сестры и положил руку ей на плечо, пытаясь остановить. Он не хотел приближать развязку, ему надоело испытывать судьбу. Акива смотрел на Кэроу, пытаясь понять, что у нее на уме. Сначала она хотела помочь, спасти Азаила. Его смерть ее потрясла. А теперь? Захочет ли она помочь им? Сможет ли? Ссадины, кровоподтеки… Почему она так их стыдится? Закрыла ладонями — и это невольно привлекало внимание. В прошлый раз он заметил, как изувечены ее руки: расплата за магию воскрешения. Однако новые кровоподтеки… Что-то было не так.

Эти синяки остались не от зажимов, а от пальцев.

Акиву охватила ярость, он с усилием поднялся, в глазах потемнело, все поплыло. Кэроу поспешно встала между ними. Она оттолкнула Акиву, ее гневный взгляд недвусмысленно говорил: «Ты что, сума сошел?»

«Да, сошел».

Он чувствовал себя жалким в своей бессильной ярости. В комнате, полной химер, два ангела беспомощно скрючились на полу, поддерживая друг друга и цепляясь за тело погибшего брата — сломленные, жалкие. Все кончено.

— Чего вы ждете? — прошипела Лираз. — Убейте нас!

Кэроу жестко посмотрела на них, разозлилась. Похоже, Акива снова поставил ее перед невыносимым выбором. Как она изменилась за эти месяцы! Куда исчезли оживленность, выразительность? Остались только ожесточение и боль. Раньше, в Праге и в Марракеше, Кэроу была нежной, улыбчивой, заливалась румянцем, робела… Даже в гневе она была живой, непосредственной, а сейчас лицо превратилось в суровую маску. Акива остро чувствовал свою вину в том, что с ней случилось, но ему хотелось выбраться из этой передряги живым.

В следующее мгновение он забыл о целях, планах, надеждах.

Кэроу повернулась к Тьяго и посмотрела на него с отчаянием… и доверием. Эти же чувства отразились в глазах Белого Волка. Акива, забыв обо всем, бросился на соперника.

Тьяго схватил его за горло и поднял в воздух с показной легкостью и равнодушием. В холодных голубых глазах промелькнула странная нежность, и Волк отпустил врага.

Погружаясь во мрак, Акива надеялся, что уже не вернется.

Ангел вырубился, и Волк испытал облегчение. Ему было противно говорить все эти гадости, его раздражал голос, доносящийся из собственной глотки, — голос Тьяго. И глотка Тьяго. И руки Тьяго, чьи отпечатки видны на израненном теле Кэроу.

Ощущение, что он попал в кошмар, целиком и полностью принадлежало Зири.

Ему хотелось осторожно опустить ангела на пол, а пришлось отшвырнуть к стене, где его подхватила воинственная красавица. Ангел лежал без чувств. Нет, он не умер, Волк не дал бы Истребителю Тварей так легко отделаться, а Зири…

Если бы это зависело от Зири, он бы отпустил ангела.

Если бы.