Зона периферийного зрения сузилась. Халли как будто смотрела в телескоп с противоположного конца и видела то, что казалось шарами жидкого расплавленного серебра, облепившими ледяной потолок. Это был воздух, который при погружениях выдыхали Эмили и она сама. Она знала, что в нем только на пять процентов меньше кислорода, чем в обычном воздухе для дыхания.

Халли нацелилась на самый большой серебристый пузырь, оказавшийся в поле зрения; он был размером с дыню и приткнулся в углубление, образовавшееся в ледяном потолке. Она выплюнула регулятор и прижала губы к этой серебристой массе. Углубление в потолке составляло примерно один фут, что позволило девушке погрузиться лицом в этот наполненный воздухом карман. Она открыла рот и стала дышать.

Халли на несколько секунд задержала воздух в легких, чтобы позволить дыхательной системе усвоить максимальный объем кислорода. Опустив лицо в воду, она выдохнула в воду подальше от кармана, чтобы воздух в нем оставался годным для дыхания, а затем сделала из него еще один вдох. Она делала это до тех пор, пока не почувствовала, что тело уже не испытывает потребности в дыхании, но продолжала дышать таким образом, чтобы стабилизировать уровень содержания кислорода в крови.

Вдохнув как можно глубже, она опустилась вниз от потолка и повернулась на 360 градусов, пытаясь в луче налобного фонаря увидеть белую бечеву. Но не видела ничего, кроме мутной воды. Халли выдохнула и снова вдохнула воздух из спасительного воздушного кармана, но на этот раз направила луч ручного фонаря туда, куда светил налобный. Дополнительное освещение сделало свое дело.

Халли сделала глубокий выдох, стараясь как можно лучше очистить легкие от остатков отработанного воздуха, затем сделала вдох, такой глубокий, какой смогла. Подплыла к горловине шахтенного створа и начала подъем. Она не пробыла под водой настолько долго, чтобы опасаться декомпрессионной болезни и давления воды, которое прежде препятствовало погружению, а теперь, наоборот, помогало всплытию, к тому же на поясе больше не висел пояс с балластом. Скопления газа в сухом костюме расширились, ускорив подъем, точно так же сработал и воздух, который был у Халли в легких, снабжая при этом кислородом дыхательную систему.

Посмотрев вверх на яркий круг устья шахтного ствола, Халли решила, что воздуха на подъем ей хватит.

Халли поднялась на поверхность, выдыхая по пути наверх струйку пузырьков таким образом, чтобы не дать своим легким разорваться от понизившегося давления, и некоторое время недвижно и бесшумно висела в воде, не всплывая на поверхность. Сначала она высунула из воды только губы и маску, поскольку не представляла, что ее может ожидать в ангаре. Жиётт и Мерритт, возможно, еще там, дабы удостовериться, что она не вернулась. Если эти двое там, то на этот раз они либо вырубят ее, либо сразу убьют, а потом прицепят более тяжелый балласт к талии и сбросят Халли обратно в створ шахты.

Она ждала и в течение нескольких минут прислушивалась, но не услышала ни звука. Стараясь действовать максимально бесшумно, Халли сняла с себя все опоясывавшие ее принадлежности для погружения, а затем освободилась от сдвоенных дыхательных баллонов. Все еще полностью заряженные, они, обладая отрицательной плавучестью, мгновенно скрылись под водой. Край ледяного, прикрытого фанерой пола вокруг зева шахтенного створа возвышался над поверхностью воды на два фута.

Халли сделала медленный поворот на 360 градусов, напряженно прислушиваясь и стараясь уловить любой звук, который мог бы выдать присутствие в ангаре Жиётта или Мерритт. Ничего, все тихо. Ни скрипа подошв, ни шума дыхания, ни шелеста одежды. Девушка почувствовала дрожь — первая стадия гипотермии. Надо поскорее выбираться из воды. Но, посмотрев на край круглого зева, Халли остановилась. В соленой воде она обладала хорошей плавучестью. Ее вес примерно сто тридцать пять фунтов. Сухой костюм, снаряжение под костюмом, ласты и рукавицы утяжеляют ее еще на двадцать пять фунтов. Каждый дюйм ее тела и снаряжения, показавшиеся над водой, обретали свой истинный вес. Глядя на край створа, Халли ясно представила, что сейчас ей придется приложить гораздо больше усилий, чтобы выполнить тот альпинистский трюк, которому она научила Грейтера, когда тот выбирался из расселины. Чтобы выйти из воды, ей потребуется поднять над краем зева три фута своего тела, а это голова, руки и плечи. Значит, ее торс, который еще будет ниже края шахты, окажется над водой. Следовательно, по крайней мере пятьдесят процентов ее тела и сухого костюма, а это что-то около семидесяти или восьмидесяти фунтов, тоже будут над поверхностью воды.

Весь вопрос заключался в том, сможет ли Халли, находясь в воде с легкими, полными воздуха, работая ластами, всплыть вертикально вверх, а потом выпрыгнуть из воды на такую высоту, чтобы ее плечи и локти оказались над кромкой края шахты. Ей несказанно повезло, что пол в ангаре покрыт фанерой. Если бы вокруг зева шахты лежал пласт скользкого льда, у нее бы не было никаких шансов выбраться из воды на твердую поверхность.

Это было бы венцом черной иронии — собственными силами спасти себя от гибели, которую продумали и подготовили Мерритт и Жиётт, для того чтобы насмерть замерзнуть в шахте в двух футах от земной поверхности. При этом Халли все же не исключала возможности, что кто-то из них — а может, оба — поджидает ее, притаившись где-то рядом. Если эта встреча произойдет, она, конечно же, будет отбиваться и, вполне вероятно, справится с Мерритт, несмотря на то что тяжелый сухой костюм сковывает ее движения, словно смирительная рубашка. Но справиться с Жиёттом у Халли нет никаких шансов.

Она старалась погрузиться в шахту насколько возможно глубже, преодолевая выталкивающую силу воды, но ее руки в толстых неуклюжих рукавицах не могли нащупать ни единой точки опоры в гладких ледяных стенах. Халли отстегнула оба предназначенных для погружения компьютера, закрепленных на левой руке, и, зажав по одному в каждую ладонь, закрепила ремешки вокруг костяшек. Каждый такой компьютер стоил две тысячи долларов, и после использования их в качестве импровизированных «кошек» они наверняка станут ни на что не пригодными, но сейчас не то время, чтобы думать о деньгах. У компьютеров были прямоугольные металлические корпусы с острыми углами и гранями. Халли надеялась, что эти углы и грани позволят ей достаточно надежно цепляться за ледяную стену и спуститься еще на пару футов. А потом еще на пару, до тех пор, пока выталкивающая сила не одержит верх.

Если это сработает, она вытолкнет себя наверх, работая ластами и руками. Энергичный рывок, к которому присовокупится еще и плавучесть, должен выбросить ее достаточно высоко из шахты. Ну а если нет, то кто-нибудь найдет ее тело, превратившееся в промерзший кусок льда, плавающий в устье шахтного ствола.

— Я никогда прежде не принимал участия в аресте, — сказал Барнард.

Он сидел на переднем пассажирском сиденье белого «Форда-экспедишн», стекла салона которого были сплошь зеркальными. Машину вел Бауман. Два заместителя маршала Соединенных Штатов — глядя на них, в голову невольно приходило выражение «соль и перец» — Долен и Тейлор — расположились на заднем диване. Голова Долена была белой, как соль; голова Тейлора — черно-серой, как перец. Сейчас, и Барнард был вынужден в этом себе признаться, он чувствовал в душе такое волнение, которого не ощущал уже очень и очень давно.