– Да. И Адам узнал об этом буквально за день до прилета Софи. Он знал, что мне это не нужно, но настаивал сохранить. И, видимо, рассказал об этом отцу, который принял Софи за меня. На ее месте могла оказаться я. Ты понимаешь? Тогда и Адам был бы жив… Он точно летел ко мне. – По щеке потекла слеза.

Ей было жаль Адама и страшно от того, что она стала причиной того, что он сел в тот самолет.

– Надо немедленно сообщить об этом Марку!

Когда они звонили Марку, он ответил:

– Спасибо, но я всегда знал, что он мой.

И, улыбаясь, положил трубку.

Глава 59

Софи писала Марку письма. Одно за другим. Каждый день. Она знала, что он никогда их не получит, но так дни тянулись быстрее. Она знала примерно, когда эти дни у нее закончатся. Она привыкла к мысли о смерти и о том, что ей придется потерять не только жизнь, но сначала своего ребенка.

Софи писала практически одно и то же по кругу, описывала свои чувства и состояние.

Вот одно из первых:

«Любимый, мой любимый Марк… Пишу тебе очередное письмо. Прости за то, что мы больше никогда с тобой не встретимся. Отчасти я виновата сама. Мне нужно было слушать тебя… Но теперь как есть. Я знаю, что ты не сможешь все это прочесть, но если каким-то волшебным образом это письмо попадет тебе в руки, а меня уже не будет или я буду в неадекватном состоянии, я хочу, чтобы ты знал – я безумно тебя люблю! И не вини себя ни в чем! Будь счастлив! Это сейчас самое главное для меня. С тобой я поняла, что значит любить. У меня никогда не было таких чувств к другим мужчинам… И мое сердце рвется наружу. Оно разрывается, когда ты не держишь меня за руку, оно просится к тебе. Еще я хочу сказать тебе, что мне не было больно. Я не знаю, что должно произойти, чтобы ты смог найти меня здесь. Я всеми мыслями зову тебя к себе. Во мне растет наш ребенок, я так и не успела тебе об этом сказать… И думала уже не говорить. Но всегда же есть шанс… Я так хочу в него верить. Найди меня! Твоя Софи»

Глава 60

На судебном заседании было не так много народу. Все ждали последние слова судьи. Острота слуха усилилась, и лезвием по ушам доносилось:

– … Признать виновным в совершении преступления, предусмотренного статьей 126 часть 2 пункт «е» Уголовного кодекса, и назначить наказание в виде двенадцати лет лишения свободы с отбыванием наказания…

Дальше был гул и звон в ушах. Максимальный срок. Такой срок вряд ли позволил бы ему в здравии покинуть стены тюрьмы.

Оттуда же, прямо из зала суда, после объявления приговора, его забрала реанимационная бригада, которая уже в машине скорой помощи констатировала смерть. Позже врачи установили, что у него случился сердечный приступ. Случайность это или нет, никто никогда не узнает. Вскрытие не производилось. Но было известно точно, что он не был готов к заключению. Дочь его получила условное наказание и была отстранена от работы.

На похоронах тоже практически никого не было: Саша, Гретта и пара незнакомых людей, скорее, бывших пациентов.

Гретта обнимала ее за плечи, пока та молча прощалась с ним. Она произнесла вслух лишь:

– Прости меня, я не смогла по-другому, – и положила букет из живых белых роз на могилу.

Ей очень сложно далась такая утрата. Какой бы он ни был, она любила его и холодной головой понимала, что так лучше для него.

Чтобы самой не впасть в депрессию, она занялась благотворительностью, присоединилась к Гретте. Так, как казалось ей самой, она день за днем искупала свою вину.

Она стала совершенно другой. Она стала независимой и честной перед самой собой. Гретта наблюдала за ней со стороны, и сердце ее таяло от того, что иногда человек способен пожертвовать всем, чтобы изменить себя. Несмотря ни на что, она любила Сашу, как свою родную дочь.

Февраль. Лед таял, а теплое солнце подбадривало, напоминая о том, что скоро будет весна.

Саша сидела в том самом кафе на берегу моря за чашкой кофе недалеко от спасательной вышки и наблюдала за высоким парнем в специальном костюме. Он стоял у края воды и готовился покорять волны в поисках янтаря. Короткие и слегка кудрявые пшеничного цвета волосы струились и блестели на солнце. Он спрятал их под непромокаемый плотно прилегающий к голове капюшон и, взяв в руки четырехугольный сачок, направился прямо в волны.

– Это Леон. Хороший парень, – Гретта заметила, как у Саши впервые в глазах появилось что-то живое, – он из нашего отряда. Иногда помогает как поисковик. С морем он на равных, он помогает людям, а море одаривает его солнечным камнем, – она сделала паузу. – У него девочка, лет восьми вроде, такая хорошенькая, летом учит ее кататься на доске, серфборд, по-моему, называется.

Уголок губ непроизвольно поднялся вверх. Это было что-то похожее на улыбку. У Саши началась новая жизнь, которой, как оказалось, ей всегда не хватало. Она будто сняла с себя кольчугу и сложила оружие, которые защищали ее от всего, включая любовь, заботу и тепло семейного очага.

Она рассказала Леону обо всем. А спустя время он познакомил ее со своей дочерью.

Глава 61

Виктор не хотел отпускать Германа в столицу, он привык к нему, по-отцовски мог дать и подзатыльник, и дельный совет.

Герман был первым и последним стажером для него. Он подписал положительную характеристику и заперся у себя в кабинете. Он вспоминал тот день, когда ругался с начальником, чтобы ему не давали никаких молодых стажеров, кричал, что он привык работать в одиночку и обуза ему не нужна ни за какие дополнительные копейки.

Он курил и нервно щелкал