Салли заперли в клетке на целый день, а мисс Тойа записалась после работы на прием к ветеринару в надежде, что будет найдено быстрое корректирующее решение.

Консультация проходила нормально. Салли была здорова во всех отношениях, за исключением неконтролируемой диареи. Я порекомендовал временную коррекцию диеты и пробиотики. Это должно было быстро решить проблему. На этом, я полагал, прием можно было завершить.

– Джон, прежде чем я уйду, могу я спросить вас еще кое о чем? – задала мне вопрос мисс Тойа, когда я уже собирался открыть для них с Салли дверь.

– Конечно.

– У меня два самца сумчатых летяг, они братья. Я завела их примерно четыре месяца назад, и они чувствовали себя прекрасно. Но в последнее время они стали часто драться, я думаю, их нужно кастрировать. Как вы считаете, это поможет, и вы бы лично взялись за это дело?

– Если это молодые самцы, то они, вероятно, просто входят в пору половой зрелости. И в этом случае кастрирование обычно помогает, – ответил я уверенно. – Но должно пройти несколько недель, прежде чем уровень гормонов снизится, так что это не мгновенное лечение. Что же касается их кастрации, то, я думаю, вы нас поймете: нам не часто доводилось видеть сумчатых летяг, но я изучу их специфику и с удовольствием сделаю им эту операцию.

– О, это было бы здорово. Вы знаете, самокалечение животных – большая проблема в послеоперационный период, так что хорошее обезболивающее и кормежка в это время действительно помогают им … но я бы не хотела вас учить.

– Нет проблем. Я разузнаю все об этом, и если вы хотите сделать все как можно скорее, то проведу операцию в эту среду.

Мисс Тойа с благодарностью согласилась, и после ее ухода, я быстренько забил в «Гугл» «сумчатая летяга». Некое скрещение шиншиллы и хомяка. Что это такое?

Весь вечер вторника я провел в поисках любой информации о сумчатых летягах, а также тех сведений, которые мне нужно было знать для успешной операции этих двух в среду. Самотравмирование действительно было большой проблемой, как сказала мисс Тойа. В качестве обезболивающего средства предлагалось использовать бупренорфин. О, и еще у самца сумчатой летяги был раздвоенный пенис. Не то чтобы это как-то сильно повлияло на ход операции, но всегда полезно узнать какой-нибудь интересный факт! Вооруженный всеми этими новыми знаниями – пусть скромными – вида Petaurus breviceps, я почувствовал себя достаточно подготовленным к тем процедурам, которые вскоре должен был провести.

– О боже, ты должен взглянуть на этих двух сумчатых летяг, – сказала Джулия, входя в препараторскую в то утро. – Они такие невероятно милые, с большими глазами и маленькими носами.

– То есть ты приняла их? – спросил я.

– Да, они были первыми в списке визитеров. Хозяйка принесла немного корма и сказала, чтобы мы покормили их, как только они проснутся, – добавила она, а потом несколько озадаченным тоном сообщила:

– Еще она оставила какие-то сумки, в которых их нужно положить потом.

– Да, они склонны к самотравмированию после операции, так что придется покормить их сразу, как только они проснутся, чтобы отвлечь. Они относятся к отряду сумчатых, и эти мешочки, вероятно, дадут им чувство защищенности, они будут меньше интересоваться своей раной.

– Ого, похоже, ты знаешь о них немало, Джон. Чувствую, кто-то проделал серьезную домашнюю работу. До вчерашнего дня я вообще не слышала о сумчатых летягах.

– Я немного почитал о них прошлым вечером, – признался я. – Они на самом деле очень интересные. Сумчатые летяги ведут ночной образ жизни, вот почему у них такие большие глаза.

Они в буквальном смысле парят в воздухе, перелетая с ветки на ветку в поисках сладкого нектара. Отсюда и название.

– Ого, круто. А откуда они родом, и много ли людей держат их в качестве домашних питомцев?

– Их родиной является Океания, и в Штатах у них много поклонников. Но у нас эти животные только начинают обретать популярность. А потому за ними очень гоняются, и они весьма дороги.

– Ну ты посмотри на него! Ты точно проделал серьезную подготовительную работу! А что мы делаем с анестезией?

– Я нашел пару разных протоколов, но, учитывая их маленький размер, думаю, будет лучше просто усыпить их газом. Не собираюсь мучиться и делать им внутримышечную инъекцию: если они проснутся, это только усилит их стресс.

– Логично. А как насчет аналгезии?

– Бупренорфин лучше всего. Нестероидные противовоспалительные препараты – это вопрос спорный, так что мы обойдемся без них.

– Ок, рада, что ты знаешь, что делать. А в каком порядке ты хочешь сделать операции?

– Давай сначала кошек, потом собаку, потом удаление опухоли, потом сумчатых летяг и закончим зубами.

Два часа спустя я накладывал последний шов, закончив оперировать десятилетнюю боксершу, у которой удалил подозрительную шишку в левом боку. И теперь настало время обратить внимание на двух наших маленьких друзей-антиподов.

– Кого ты возьмешь первым, Шона или Шейна? – спросила Джулия.

Шон и Шейн – австралийские сумчатые летяги? Ну конечно, а как еще их могли назвать? Особенно когда рядом коты Сократ и Шекспир, да еще скунс Салли.

Я подумал, а много ли у нее других животных? К примеру, саламандра Саймон, собака породы салуки Сет.

– Мне все равно. Ты их различаешь?

– У Шейна крупная черная полоска на лбу и желтее окрас низа живота, чем у Шона.

– Буду знать. Но, на самом деле, мне все равно, кого в какой очередности.

Мы отвели боксершу Мейзи обратно в ее конуру, где Хизер позаботится о ней, и вернулись в препараторскую, чтобы подготовиться к первой операции. Приготовив все необходимое, Джулия исчезла и через несколько мгновений вернулась с маленьким свертком в руках и положила его в небольшую коробку на столе. Из зеленой вязаной сумки торчали маленький нос и две бусинки глаз, жадно ищущие, чего бы пожевать. Я должен был признать его очарование. Коробка, в которую уложила его Джулия, специально предназначалась для проведения анестезии любых мелких животных. Закрыв крышку, я подсоединил ее к аппарату для анестезии и включил, пустив в коробку смесь кислорода и фторированного простого эфира. Через несколько минут сумчатая летяга спала крепким сном. Я продул коробку струей воздуха, прежде чем открыть, и вынул оттуда маленького парнишку.

– Так это, получается, Шейн? – спросил я, заметив крупную черную полоску у него на лбу.

– Думаю, да, – подтвердила Джулия, подсоединяя маленькую маску для анестезии к аппарату. Потом мы накрыли ею рот и нос Шейна, чтобы сохранять анестезию во время процедуры.

Перевернув Шейна, я испытал анатомический шок. Немало прочитав о сумчатых летягах, я не был готов к тому, что у них довольно крупные и выпуклые яички.

– Настоящие шасси для этих маленьких летчиков, – заметила Джулия.