— Будь осторожен Габриэль, — встревожено промолвила Франческа. Она страшно боялась Люциана. Она знала его могущество, знала, что он был самой силой, в отличие от всех остальных. — Ты полагаешь, что он воспользуется Скайлер против меня, я же считаю, что он воспользуется ею против тебя.

Ответом Габриэля стала всего лишь волна тепла в ее сознании.

— Пошли со мной, милая, — невероятно нежно сказал он Скайлер и взял ее руку в свою, приводя ее в кабинет. Проходя мимо книжной полки, он передал ей книгу, которую взял наугад. — Уверен, ты получишь от нее большое удовольствие.

Скайлер без слов взяла книгу и открыла. Она по-настоящему принялась ее читать, но при этом слабая улыбка подернула уголки ее мягкого рта.

— Все эти шпионские штучки интересны, не так ли, Гэйб?

Брови Габриэля взлетели чуть ли не до потолка. За все долгие века его существования никто и никогда не подумал назвать его «Гэйбом».

— Побольше уважения, юная леди, и поменьше всех этих «Гэйбов», — он быстро слился своим сознанием с ее, не давая ей времени подумать об этом или дать знать Люциану, что он присоединился к ним. Он мгновенно ощутил всплеск силы, который свидетельствовал о присутствии его брата-близнеца в сознании девушки.

Люциан тоже почувствовал его.

— Немного тесновато для нас двоих.

— Когда это ты опускался до использования ребенка, чтобы добиться своего? Я считал тебя довольно сильным, чтобы встретиться со мной лицом к лицу, но вижу, что твоя сила медленно истощается, — Габриэль говорил мягким чистым голосом, его тон был завораживающим.

— Ты упорно продолжаешь насмехаться надо мною. Это никогда не сработает, Габриэль. Я сомневаюсь, что меня можно вынудить принять твой вызов. В то время как ты становишься мягче в этом доме, окруженный женщинами, я строю королевство, чтобы управлять им.

Габриэль тихо вздохнул.

— Ты говоришь как ребенок, Люциан. Тебе будет скучно управлять королевством. Найди-ка монастырь и почитай какие-нибудь книги.

— Я уже сделал это, — и прежде чем Габриэль смог «посмотреть» глазами Люциана и понять, где может находиться его брат, он почувствовал отступление. Люциан быстро покинул сознание Скайлер.

Скайлер бросила на него взгляд.

— Он знал, что вы дали мне книгу. Он процитировал мне из нее отрывок и попросил взглянуть на страницу восемьдесят два. Я посмотрела на отрывок, он повторил его слово в слово, — в ее голосе прозвучало благоговение перед таким подвигом.

— Люциан гений, Скайлер, и обладает фотографической памятью.

Она обратила на него взгляд своих огромных глаз, старых глаз.

— Как и вы, правда?

Габриэль кивнул.

— Да, как и я, милая. Люциан мой брат, мой брат-близнец. Ему нравится играть в игры, не всегда хорошие. Я не хочу, чтобы ты боялась, но он обладает силой и иногда злоупотребляет ею.

Скайлер покачала головой и вернула Габриэлю книгу.

— Я не боюсь его, совсем. Почему Франческа сказала мне ни на кого не смотреть? — она задала вопрос, чтобы посмотреть, скажет ли Габриэль ей правду.

Он блеснул белыми зубами и впервые Скайлер ощутила мелкую дрожь, пробежавшую по ее спине. На мгновение она ясно увидела в нем хищника.

— Люциан способен на большее, чем просто мысленно разговаривать с тобой. Он не только телепат, он обладает и другими способностями. Он может использовать тебя, если сольется с тобой.

Скайлер не ожидала его ответа. Девушка перестала ходить и уставилась на него.

— Вы действительно ответите на мои вопросы, правда? Независимо от того, насколько это плохо, вы скажите мне правду.

— Чего ты ожидала, Скайлер?

Она пожала плечами.

— Большинство людей врут детям, если правда неприятна, — Скайлер опустила голову, чтобы волосы рассыпались вокруг ее лица. — Мне не следовало проверять вас подобным образом. Я подозревала, что это будет нечто подобное.

— Это так неестественно для тебя, чтобы поверить? — полюбопытствовал Габриэль.

— А не неестественно, что вы и Франческа может говорить со мной в моей голове? Не неестественно, что я могу разговаривать с животными?

Габриэль приподнял одну бровь.

— Можешь?

Она кивнула, не глядя на него, частично боясь, что он не поверит ей.

— Я знал, что ты обладаешь внутренним чутьем на неприятности, но не понимал насколько ты на самом деле одарена. Над этим талантом нам придется поработать. Тебе нравятся животные?

— Больше, чем люди, — призналась она с легкой усмешкой. — Намного больше, чем люди. Я чувствую родство с ними. Они живут по принципам. Благородным принципам.

— У некоторых людей тоже есть принципы, солнышко. У некоторых людей есть честь и достоинство. Ты должна знать об этом, ты одна из них.

— Вы на самом деле поможете мне лучше говорить с животными?

— Я смогу помочь тебе развить дар, который у тебя есть, — ответил он. — И весьма возможно, что Франческа и я могли бы научить тебя, как защищаться от нежелательных эмоций, когда ты будешь находиться среди других людей.

— Мне нравится это, — ее небольшие белые зубки прикусили нижнюю губу. — У вас необычный акцент. Он милый. Мне нравится, как вы искажаете слова.

— Как тебе удалось научиться говорить по-французски и по-английски?

Скайлер снова пожала плечами.

— Языки даются мне легко. Я, правда, не знаю почему, но думаю с моей матерью было точно так же.

— Она, должно быть, была замечательной женщиной. Жаль, что я не знал ее, Скайлер.

— Спасибо, — пробормотала Скайлер. Ее голос был нежным и милым, напоминающий голос Франчески. Она сделала характерный прыжок к лестнице.

Габриэль двигался по дому, молчаливо вслушиваясь в звуки, издаваемые его обитателями. Это было не так неудобно, как, он думал, будет, деля один и тот же дом. Дотронувшись до сознания Сантино, он нашел его верным и храбрым мужчиной. Габриэль никогда не проводил много времени среди людей, ни одного не мог назвать своим другом. Но Сантино был сильной личностью, и у него было доброе сердце. У мужчины не было скрытых помыслов. А его жена была милой и добродушной. Она не была уверена, верить или нет во все то, что ей рассказал Сантино про Эйдана и его Спутницу жизни, но она желала жить с Сантино, какое бы место он ни выбрал, и была решительно настроена снова сделать его дом счастливым.

Габриэль обнаружил, что улыбается, скользя по большому дому. Звуки становились родными, почти успокаивающими. Странный аромат, витающий в воздухе, делал дом ещё более уютным.

— Они тебе нравятся, — заявила Франческа, скользнув к нему сзади и обвивая его узкую талию своими руками. Она положила голову на его широкую спину.