ворота – этой заминкой могли бы воспользоваться бойцы Теодорика. Из-за поворота показалось две дюжины тяжеловооруженных гномов, которые сходу накинулись на застывших в ожидании людей Скьефа. Налетчики, встав за гномами, тоже приготовились к атаке.

Гномы клином врезались в караванщиков. Первый гном повис на двух остриях бердышей, а трое упали с порубленными тяжелыми лезвиями головами и плечами. Бородачи намерились сходу прорвать строй южан, но подоспел Скьеф, который до этого стрелял из арбалета и отдавал бойцам команды. Будучи воином могучим, хоть и грузным и неповоротливым, его удары двуручного восточного тесака если не прорубали кольчуги гномов, но точно сбивали с ног. Гнома, приблизившегося вплотную к караванщикам, он огрел гардой своего оружия, нанеся удар коротышке четко сверху вниз. Едва тот упал навзничь, Скьеф наступил ему сапогом на незащищенное горло. Не вслушиваясь в раздавшийся при этом хруст, он выбил молот из рук еще одного гнома, а один из его людей тут же размозжил ему голову двуручным топором. Гномы не ослабили напора, и уже самому Скьефу пришлось уклоняться от удара массивного шестопера. Еще несколько гномов упали под ударами бердышей, прежде чем строй был разорван надвое. Караванщики схватились за мечи, налетчики Теодорика бросились в атаку, после чего началась настоящая свалка. Гномы со своими широкими щитами и крепкими доспехами представляли наибольшую опасность, тогда как налетчики для караванщиков были страшны лишь числом. Скьеф легко справлялся с гномами, которые рядом с ним казались настоящими коротышками. Минута, вторая – и все гномы оказались на земле. Тут же налетчики отпрянули, подобно стае трусоватых шакалов.

Шестеро караванщиков Скьефа были мертвы, а еще трое были ранены и уже не могли орудовать тяжелыми бердышами – только мечами, да и то вполсилы.

- Перестроиться, в две шеренги, не зевать! Псы Теодорика не спят!

Караванщики нашли в себе силы выполнить команду. Теперь их поредевший строй находился прямо у крыльца – посреди двора здорово мешались убитые и раненые.. В этот момент Скьеф и верные ему люди услышали топот десятков подкованных сапог.

- Опять гномы! Быстро в дом! Не поворачиваться спинами!

Караванщики ввалились в дом, а прежде чем двое верные Скьефу людей закрыли дверь на засов, он увидел полсотни гномов, в миг наводнивших двор его особняка. Уже через несколько мгновений дверь начала сотрясаться под ударами молотов и топоров.

- Смелее, парни. Тут уж ничего не попишешь. Заберем с собой побольше гномов - за каждого убитого бородатого все получат по одной лишней гурии в райских кущах, это я вам точно говорю!

Караванщики улыбнулись немудреной шутке купца. Они и сами понимали, что живыми им не уйти. Сорванная с петель дверь с грохотом обрушилась, а полукруг стальных жал сдвинулся навстречу бородачам.

Затишье. Затишье перед смертью. Дверной проем был завален трупами. Все караванщики лежали на каменном полу. Кто-то уже отправился блуждать в райские кущи, но еще несколько отчаянно цеплялись за жизнь. Чтобы ни обещали нам духовные лица в загробной жизни – тенистые кущи, пиры, женщины…что угодно… Но умирать никто не спешит. Мало кому хватает сил без страха посмотреть смерти в глаза.

Скьеф пятился к лестнице, зажимая рану в бедре. В правой руке купец по-прежнему держал оружие. Его клинок заметно подрагивал, сил удерживать грозный тесак не было – так долго он им еще, пожалуй, не сражался. Он торговец, а не воин – он не испытывал боевого исступления, как настоящий воитель, опьяненный кровью – сейчас было только больно, страшно и мерзко - хотелось бросить меч и сдаться победителям. Сражаться было не за что – в его доме гномы, усадьба разграблена налетчиками, его люди мертвы или смертельно ранены, а семьи никогда и не было.

Отойдя от дверного проема, где погибло столько людей и гномов, в пяти шагах от Скьефа собрались уцелевшие гномы. Как ни странно, убивать они его не собирались. По крайней мере, сейчас. Вперед вышел весьма отличный от остальных бородач. Он был шире и выше своих сородичей, а броня на нем была бы явно не по карману обычному воину.

- Мы не собираемся тебя убивать, купец. Мы сохраним тебе жизнь, и ты сможешь дальше вести торговлю, если ты примешь наши следующие условия. – Последние слова гном произнес с явной усмешкой, мол, если не примешь, сами все заберем. – Я лейтенант Хрок, троюродный брат Свена, короля гномов. Мои слова что-то да весят у нас в народе.

Скьеф бессильно опустился на нижнюю ступеньку лестницы и посмотрел на гнома затуманенными от боли глазами.

- Слушаю тебя…

- Итак, первым делом…

Что-то словно ужалило Скьефа, и он повернул голову налево. Опершись спиной на стену, сидел один из его караванщиков. Он был с ног до головы залит кровью, но он сразу узнал его. Орм. Один из лучших его воинов. И теперь он смотрел на Скьефа, презрительно поджав губы. «Как ты можешь вести с ними переговоры?!»- говорили его лихорадочно блестящие глаза. «Предатель… Да и что можно было ожидать от торгаша…»Все прочел это грузный мужчина, лишь на мгновение посмотрев на своего товарища.

Гном все тараторил, говоря об отступных, репарациях, налогообложении...

Неожиданно меч приобрел неожиданную легкость. Отец Скьефа был воином. Скьеф тоже должен быть воином. Стать им никогда не поздно. Купец поднялся с залитых его же кровью ступенек, и отвел меч чуть назад и в сторону, взяв его в обе руки. Удар скорпиона – как отец учил. Смотреть противнику в глаза.

- Итак, почтенный купец, каков ваш ответ? Ну?

Стоило Хроку сделать в сторону Скьефа два шага, как вдруг острый клинок со свистом описав дугу, обрушился на голову гнома. Второго удара не потребовалось - удар тяжелого клинка снес половину черепа. Хрок упал навзничь, его борода мгновенно покраснела и слиплась, а затем кровь стала заливать пол.

С минуту гномы ошарашено смотрели на своего мертвого командира, после чего подняли горящие злобой глаза на купца.

Чувствуя на себя взгляд умирающего Орма, Скьеф, встал в боевую стойку, положив меч на плечо, после чего поманил рукой гномов:

- Я к