Девушка стояла в нескольких шагах от него. Должно быть, она появилась из-за угла и слышала весь их разговор. Коннор пристально вгляделся в ее лицо. И тут тревога за жену вытеснила все остальные чувства. Софи казалась смертельно бледной, ее руки судорожно цеплялись за платье.

– Я иду с вами, – объявила она.

– Нет! – решительно возразил Коннор.

– Мой брат жив. – Софи взволнованно стиснула руки. – Я должна его видеть.

– Я приведу его сюда, – пообещал Коннор.

– Нет, я пойду с тобой, – упрямо стояла на своем Софи. – Я хочу его видеть. Хочу знать, где он скрывался все это время.

– Думаю, нам надо спросить об этом сэра Генри.

– Сэр Генри с самого начала задумал что-то недоброе! – нетерпеливо воскликнула Софи. – Наш брак был его идеей. Он сам подал эту мысль моему отцу много лет назад, и отец уступил, дал обещание в обмен на поддержку Кэмпбелла, которую так и не получил. Если теперь Кэмпбелл стремится заполучить меня и прибрать к рукам мой клан, значит, он хочет добраться до волшебного кубка Данкриффа и овладеть магией.

Коннор раздраженно фыркнул:

– Ерунда! Ему нужно кое-что посущественнее, а не какие-то глупые мечты и фантазии. Сэр Генри жаждет приобрести политический вес в Пертшире. Он легко достигнет своей цели, если женится на тебе и уберет с дороги твоего брата. А теперь еще и твоего мужа…

– Может, он думает, что с помощью магии сумеет добиться еще большей власти? Судья расспрашивал меня о семейных преданиях Маккарранов, когда мы с ним обедали. Он интересовался старинными легендами и пристально разглядывал мой волшебный талисман.

– Наверное, ему просто хотелось подобраться к вам поближе, мадам. – Коннор повернулся к друзьям: – Вперед, нам нужно спешить.

– Я пойду с вами, – взмолилась Софи.

– Нет, – резко бросил Коннор и взял жену за руку, чтобы отвести на кухню. Он шел так быстро, что Софи едва поспевала за ним. Коннор невольно вспомнил ночь похищения, когда он тащил за собой в горы упирающуюся девушку. Тогда ей пришлось призвать на помощь всю свою храбрость, но то, о чем Коннор собирался попросить ее сейчас, могло потребовать еще большего мужества.

– Но ведь это касается и меня, – не желала сдаваться Софи.

– Я заварил эту кашу, мне ее и расхлебывать. Ты будешь ждать меня здесь. – Он втолкнул девушку в кухню.

– Ты предлагаешь мне сидеть и ждать, пока сэр Генри убьет тебя и моего брата!

– Ему это не удастся, любовь моя. Мы сами уладим это дело.

– Как? Ведь горцам даже не разрешают носить при себе оружие!

– Нас и раньше это не останавливало. И когда ты успела превратиться в воинственную маленькую монашку? Иди в дом, пожалуйста.

– Но ты даже не успел залечить рану. Позволь мне пойти с тобой. Я уговорю сэра Генри.

Коннор горько рассмеялся.

– И что ты ему скажешь?

– Что я никогда не собиралась выходить за него замуж. Что я хочу остаться с тобой.

– Правда? – прошептал Коннор. – К сожалению, у тебя не будет возможности сказать ему это. Оставайся здесь и не показывайся.

– Но он хочет, чтобы я пришла, а иначе вам всем грозит опасность. – Глаза Софи напоминали потемневшее море перед штормом.

– Со мной все будет хорошо. Ты должна дождаться меня. – Он нежно взял ее за подбородок. – Дождешься?

– Так ты опять собираешься держать меня здесь взаперти? – Голос Софи зазвенел от гнева.

– Если ты предпочитаешь остаться с сэром Генри Кэмпбеллом, я отвезу тебя к нему позже. Не сейчас, – возразил Коннор ледяным тоном, с трудом сдерживаясь.

– Кажется, ты хотел жениться на моей сестре. Не на мне. Так какое тебе дело, кого я предпочту?

Его сердце на мгновение замерло. Софи была для него всем, а он так и не сказал ей об этом. Горькое чувство вины заставило Коннора до боли сжать кулаки.

– Я ухожу, а ты остаешься, и спорить тут больше не о чем.

– Не рискуй жизнью ради меня. Я должна помочь своему брату и своему клану, Коннор. Пожалуйста, пойми, – прошептала Софи.

Он взял ее руки в свои, и его затопила волна блаженства. Одно прикосновение заставило его вспыхнуть от желания, а ведь у Коннора не было времени даже на мысли об этом.

– Я хочу, чтобы ты осталась. – Голос его звучал твердо: – Нам с друзьями еще многое предстоит сделать.

– Слышала. Так какой мост вы имели в виду?

– Мост к моему сердцу. Боюсь, он разрушен.

– Коннор, я должна пойти с вами, – отчаянно повторила Софи.

– Нет, милая. – Он наклонился, чтобы поцеловать жену. На мгновение ему показалось, что она отвернется, но Софи потянулась к нему и нежно прижалась губами к его губам. И Коннор готов уже был забыть обо всем: о том, что нужно спешить, об ожидавших его друзьях и о прижатом к боку пистолете.

Сердце бешено стучало, по телу разливалось приятное тепло. Он почувствовал, будто в его душе открылась потайная дверь, которая долгие годы оставалась запертой и ждала, когда же ее откроют.

– Падриг останется с тобой. Не выходи из замка ни под каким предлогом. Ты меня слышишь?!

– Я ничего не могу тебе обещать.

– Разве в монастыре тебя не научили послушанию?

– Я не обязана повиноваться тебе. К тому же я знаю, что права.

– А я и не требую от тебя повиновения. Давай вести себя разумно. Твой брат доверил тебя мне, и мы оба хотим, чтобы ты была в безопасности. Все будет хорошо, я обещаю:

Она подняла свои прекрасные сияющие глаза.

– А ты всегда держишь слово, Киннолл?

– Всегда, видит Бог:

Он повернулся, вышел во двор и присоединился к друзьям, дожидавшимся его у огорода, утыканного бледно-зелеными ростками и расцветающими бутонами, словно появившимися из ниоткуда.

Горцы шли очень быстро. Их крепкие ноги привыкли отмеривать милю за милей, ступая по холмам Шотландии. При каждом движении рана в боку у Коннора все еще отзывалась жгучей болью, но ловко наложенная повязка ее смягчала. Впрочем, Коннор не обратил бы сейчас внимания на рану, будь она куда серьезнее.

Друзья спускались по склону, удаляясь прочь от Глендуна. Вырвавшись вперед, Коннор на ходу настороженно оглядывал холмы. Приближались сумерки. Небо потемнело, тени удлинились, но, сколько ни вглядывался Коннор в сгущающуюся мглу, он не заметил ни одного красного мундира. Эндрю, Томас и Родерик бесшумно двигались за своим лордом.

Достигнув старой тропы гуртовщиков, Коннор махнул рукой. В последние годы этой тайной дорожкой редко пользовались. Она тянулась вдоль гребней холмов, не спускаясь в долину к реке, и считалась кратчайшим путем в Киннолл. Здесь, наверху, смешно было даже думать о лошадях и повозках. Тут требовались лишь сильные ноги и храбрые сердца, чтобы добраться до цели. И все четверо перешли на ровный бег.