– Так это ты? – прошептала она. – Призрак Глендуна? – Коннор кивнул. Он остался стоять у перил, пока Софи поднималась к нему. Ветер надувал рукава его рубашки, развевал складки пледа, трепал темные волосы. – Это было прекрасно! – восторженно выдохнула Софи. – Мелодия оживает, когда ты играешь.

Коннор смущенно пожал плечами:

– Я прихожу сюда и играю, чтобы отпугнуть нежданных гостей. Только и всего.

– Мэри говорила, что призрак, который поселился здесь, заставляет солдат держаться подальше от замка. Но твоя музыка такая чудесная. Она должна заманивать сюда любопытных, которым не терпится послушать еще.

– Внизу холмов голос скрипки превращается в ужасный кошачий визг, если верить Нейлу и Эндрю, – криво усмехнулся Коннор. – Шум водопада искажает звук, придает ему что-то призрачное.

– В голосе твоей скрипки действительно есть что-то призрачное. Но меня притягивает этот звук. В стенах замка он вовсе не кажется таким пугающим. Напротив, твоя музыка невыразимо прекрасна. Каждый раз, услышав ее, я испытывала желание подняться сюда, но ни разу так и не осмелилась. И вовсе не музыка, а боязнь наткнуться на настоящее привидение гнала меня в постель.

Коннор ласково улыбнулся:

– Значит, я нашла в себе мужество, хотя, как мне кажется, ты всегда была храброй. – Он нежно погладил жену по щеке и уже поднял скрипку, чтобы убрать ее в футляр, но Софи взмолилась:

– О, пожалуйста, сыграй еще! Мне так хочется послушать. Ты можешь сыграть рил или джигу? Тебе когда-нибудь приходилось такое играть на вечеринках с музыкой и танцами?

– Приходилось, но не часто. Пожалуй, для меня скрипка – форма уединения. – Коннор снова приложил к плечу инструмент, взмахнул смычком, а потом начал легко выстукивать ногой такт, ожидая, когда придет мелодия. Он выбрал для Софи джигу с простым и веселым ритмом. Девушка сразу заулыбалась, раскачиваясь и хлопая в такт музыке. Коннор сделал несколько шагов, ступая по обломкам камней, и повернулся, чтобы взглянуть сквозь пролом в стене на предрассветное свинцовое небо, тяжело повисшее над горами. Когда песня закончилась, он опустил скрипку и посмотрел на жену.

Она улыбалась, обхватив себя руками. Дамасский шелк ее платья красиво развевался на ветру.

– Где ты научился играть? В Париже, когда ходил в школу? Или к тебе специально приглашали учителя музыки?

Коннор отрицательно качнул головой.

– учился импровизировать и подбирать музыку на слух у дяди, а тот учился играть у своего отца, печально известного Джеймса Макферсона, моего двоюродного деда. Ты никогда не слышала о нем? Нет? В его жилах текла цыганская кровь. Он был хорошим скрипачом, а также прославленным разбойником и вором. Тебе доводилось слышать «Похоронную песнь Макферсона»? – Он сыграл для Софи несколько тактов печальной трогательной мелодии и снова опустил смычок. – Джейми Макферсона поймали и приговорили к повешению за разбой. Накануне казни он написал эту песню и сыграл ее для толпы, собравшейся, чтобы увидеть, как его повесят. Он растрогал всех до слез, предложив отдать скрипку тому, кто покажет свою храбрость и возьмет ее из его рук, но никто не отважился. За несколько мгновений до того, как палач должен был накинуть петлю ему на шею, Джейми разломил скрипку пополам. По Иронии судьбы беднягу помиловали, но приказ не успели доставить вовремя. Главный судья, заклятый враг Джейми, заметил приближающегося всадника и велел перевести городские часы на несколько минут вперед. Вот так Макферсон умер за несколько минут до известия о помиловании.

Софи изумленно ахнула:

– Так у вас в роду полно разбойников!

– Только одна ветвь нашего рода состояла сплошь из грешников, а остальные – обыкновенные скучные люди. – Коннор весело подмигнул Софи, и она рассмеялась в ответ. – Мой отец отличался той же дерзостью и отвагой, хоть и носил титул. Думаю, и мне досталось немного его храбрости.

– Уж это точно!

Коннор снова взял в руки смычок и заиграл нежную мелодию, которую сочинил для Софи, для нее одной. Она закрыла глаза и принялась медленно танцевать под музыку. Киннолл играл и улыбался своим мыслям. Его переполняла любовь, и вместе с чарующими звуками, как бывает, когда лишь музыка идет от самого сердца, нежность окутывала Софи.

Обычно в музыке Коннор искал уединения, но теперь он играл для Софи, единственной и любимой. Только она была способна слушать и чувствовать музыку так же, как и он. Она осветила его жизнь своей улыбкой, своей страстностью, открытым нравом и волшебной властью над растениями. И только теперь, когда Софи подобрала ключ к душе Коннора, его временное прибежище стало хоть немного походить на настоящий дом.

Она исцелила Коннора от одиночества, согрела его холодную постель и навсегда завладела его сердцем. Коннор никогда не думал, что такое может случиться. Поначалу он даже сопротивлялся неожиданной власти, которую вдруг обрела над ним эта золотоволосая красавица. Но чудо произошло, и теперь Коннору хотелось лишь быть рядом с Софи.

Закрыв глаза, он играл, вплетая в волшебный узор музыки свои мысли, воспоминания, тревоги и надежды.

Дул прохладный утренний ветерок. Высоко над горами, над замком занимался розовый рассвет.

– Смотри! – Софи указала пальцем на горы вдалеке. – Ты разбудил солнце своей игрой.

– Ужин готов, – позвала Мэри, торопливо семеня по садовой дорожке навстречу Софи. – Киннолл и Нейл уже на подходе, и наверняка голодные. Если я вам больше не нужна, мистрис, я бы вернулась в Болнавен вместе с Нейлом. Или мне лучше остаться и накрыть на стол? Странно, но я не нашла ни одной оловянной кружки. И куда они все подевались? И почему чудесные бокалы для вина, принадлежавшие матушке Коннора, посажены в землю? – Мэри в замешательстве оглядела стройный ряд зеленых стеклянных бокалов, опрокинутых вверх дном и зарытых краями в свежевскопанную землю.

– Я использую их вместо колпаков, – объяснила Софи. Она выпрямилась и вытерла руки о передник, который обычно надевала для работы в саду. – Они защищают молодые побеги и сохраняют тепло, пока погода не установится. Надеюсь, вы не против?

– Голубушка, все в этом замке принадлежит теперь вам, – всплеснула руками Мэри. – И все же мне интересно, что могло случиться с оловянными кружками? Может, Киннолл и остальные пили из нихэль и где-то оставили? Ну что ж, если я вам больше не нужна, то, пожалуй, пойду.

– Спасибо, Мэри. Идите, пожалуйста, домой. – Софи подхватила юбки и направилась вместе с Мэри к воротам. – Я сама тут за всем присмотрю.

– Спасибо, мистрис. Я вернусь через день-другой. У меня есть кое-какие дела дома.

– Приходите в любое время. Я справлюсь и с готовкой, и с остальным хозяйством.

– Уж вы сумеете превратить этот старый замок в дом, который понравится нашему лорду. Вы нужны ему здесь. Да да, так и знайте!

Софи чуть не задохнулась от счастья.

– Спасибо.

Еще недавно она и не подумала бы благодарить за «новость», что нужна разбойнику-горцу, но сейчас Софи точно знала, что этот разбойник нужен ей самой.