– Княже, двинулись немцы-то!

Князь только кивнул и вытащил из ножен длинный меч. В рядах русского войска застучали бубны, заиграли свирели.

Впереди простиралось белое пространство, на другом краю которого виднелись флажки приближающихся врагов. Над белым снегом развевались белые плащи рыцарей. Белые попоны боевых коней сливались с окружающим пейзажем. Князь махнул мечом вперед. Рать всколыхнулась и, словно неповоротливый зверь, медленно двинулась навстречу врагам.

Конница немцев ускоряла движение. Впереди скакали рыцари в тяжелых шлемах, наглухо закрывавших все лицо. Сквозь узкие прорези оглядывали они двигавшуюся на них темную живую стену, ощетинившуюся копьями. Рога продолжали играть, подбадривая скачущих латников. На плечах рыцарей, мчавшихся в первых рядах, были белые плащи с красными крестами. Копья с флажками угрожающе нацелились на противника. На одинаковых белых щитах кровью алели знаки креста и меча, бросаясь в глаза среди белой равнины. За рыцарями в белом в бой устремились рыцари в похожих шлемах, но с разноцветными флажками и гербами на щитах. Их шлемы венчали султаны из перьев, рога или другие боевые украшения. Всадники мчались все быстрее. В задних рядах крестоносного войска бежали пешие ратники в плосковерхих металлических шлемах. В руках их были небольшие треугольные щиты и боевые топоры, напоминавшие алебарду. Музыканты с бубнами и рогами скакали в рядах рыцарей. Глухие и открытые шлемы, плащи рыцарей, длиннорукавные кольчуги и орденские котты оруженосцев и музыкантов, длинные копья и поющие рога – все перемешалось в движущейся массе. Повсюду орденские и рыцарские стяги.

Две рати столкнулись, словно два вспененных вала. Страшный удар раздался в воздухе. Все вокруг дышало слепой яростью. Трещали, ломаясь, копья, удары топоров расщепляли щиты. Крик многих сотен людей огласил округу, смешавшись с лязгом оружия. Слыша его, звери уходили дальше вглубь темных лесов. Удар рыцарей был силен. Но он не смог пробить насквозь ряды русских. Первый, самый главный удар тяжелой рыцарской конницы не удался. Схватка распалась на множество отдельных боев, которые постепенно перемещались к заснеженному берегу. Видя, что враг не в силах сдержать натиск, новгородцы с удвоенной силой бросились на немцев. Отступая, рыцари спустились на лед. Битва продолжалась. Но в какой-то миг копыта орденских коней раздробили ледовую корку, и рыцари с криком стали проваливаться в ледяную воду. Образовались огромные полыньи, в которых барахтались и кони, и люди, пытаясь выбраться на лед. А лед все ломался. Несколько знатных рыцарей в богато украшенных шлемах остановились перед полыньей, развернулись и снова бросились в бой, но вскоре были убиты русскими ратниками.

Ужас охватил крестоносцев. Многие из них навсегда скрылись под темной водой. Отступая, немцы падали в зияющие полыньи, в которых плавали куски льда, и вода словно кипела от большого числа угодивших туда воинов. Те же, кому удалось благополучно переправиться на другой берег, мчались без оглядки. За ними гнались русские полки, неумолимо наседая. Несколько верст мчались всадники, пока не укрылись в своих укрепленных замках.

* * *

Такая картина встает перед глазами, когда читаешь русские летописи. Не правда ли, рассказ об этой битве кажется уже знакомым? Уж не Ледовое ли побоище? Нет. Речь идет о сражении, которое состоялось у реки Омовжи зимой 1234 года. Омовжа – это современная река Эмайыги в Эстонии, которая берет начало из озера Пюхаярви и впадает в Чудское озеро. До озера Выртсъярв она называется Вяйке Эмайыги (82 км), ниже – Суур-Эмайыги (101 км). Но значение сражения на этой злой для ордена реке очень велико. Поэтому расскажем о том, что привело к битве на Омовже.

После дипломатического успеха 1228 года, немцы, казалось, прекратили активные действия на северных рубежах. Их вполне устраивал на том этапе военно-политический союз с Псковом, и как гарантия спокойных рубежей, и как плацдарм для последующей экспансии. Но в ситуацию вмешалась папская курия, обеспокоенная успехами новгородцев на севере, где они вели позиционную борьбу со Швецией за сферы влияния в Карелии и Финляндии. В ответ на активную деятельность миссии епископа Томаса в Финляндии, Ярослав Всеволодович в 1227 году совершил поход на карел, завершившийся их крещением, то есть включением в сферу влияния Новгорода. Папа, обеспокоенный успехами русских, через своего легата Болдуина потребовал от меченосцев и рижского епископа вмешательства в противостояние новгородцам. О том, как постепенно накалялась ситуация можно узнать из рассылаемых в то время папских булл:

23 января 1229 года в своей булле Григорий IX потребовал от Риги и аббата в Дюнамюнде начать торговую блокаду Новгорода. Такие же послания были разосланы в Швецию и на Готланд.

9 января 1230 года в письме архиепископу Упсалы и епископу Линкопинга, папа требует, чтобы они укрепили оборону своих земель от язычников Карелии, Ингрии, Лифляндии и Вида, которые преследуют христиан в Швеции и других странах.

24 ноября 1232 года Григорий IX предписывал «меченосцам Лифляндии», чтобы они отправились в Финляндию защищать финскую церковь от русских, то есть фактически призвал Орден Меченосцев к крестовому походу против Руси.

В 1233 году в Ригу вернулся легат Болдуин, что стало началом открытых военных действий. К войне подготовился и Ярослав. Это, прежде всего, проявилось в укреплении им своих позиций в Пскове. Незадолго до начала войны он изгнал из Пскова нашедших там убежище новгородских «диссидентов» – бояр Негочевичей и Петра Водовиковича. О том, в чем состояла оппозиционность изгоев, можно судить из сообщения, что бежали они в Отепя, где уже находился изгнанный прежде из Пскова сын князя Владимира Ярослав. А под 1234 годом НПЛ уже сообщает об активизации деятельности осевших в Отепя изгоев: «Изгониша Изборескъ Борисова чадь съ княземъ Ярославомъ с Володимирицемъ и с Немци». Иными словами, князь Ярослав Владимирович с опальными новгородскими боярамии немецким войском вторгается в псковскую землю и захватывает пограничную крепость Изборск. Реакция из Пскова последовала незамедлительно. Псковская рать осадила захваченную крепость, взяла ее, по-видимому, быстрым штурмом. Князь Ярослав был арестован, немецкий воевода Даниил убит, а часть пленных (среди которых были и опаьные бояре) Ярослав Всеволодович в оковах сосал в свою вотчину Переяславль. Позиционная война продолжилась нападением немцев на Тёсово и захватом в плен боярина Кирилла Синькинича, которого увели в Отепя, где продержали в оковах, как сообщает летописец, «от Госпожина дни до великого говениа».

Поход Ярослава Всеволодовича 1234 года стал ответом Новгорода на эти действия. В момент нападения немцев на Тёсово он находился в Переяславле и вскоре вернулся оттуда с низовскими полками. Новгордская летопись, на этот раз дает подробный рассказ о военной кампании: «Иде князь Ярославъ с новгородци и со всею областию новгородчскою и с полкы своими на Немци под Юрьевъ; и ста князь, не дошед града, с полкы, и пусти люди воевать в зажитиа воевать; Немци же из града выступиша, а инии изъ Медвежии головы на сторожи, и бишася с ними и до полку. И поможе Богъ князю Ярославу с новгородци: и биша их и до реце, и ту паде лучьших Немцовъ неколико; и яко быша на реце Омовыже Немци, и ту обломишася, и истопи ихъ много, а и инии язвене быша и вбегоша въ Юрьевъ, а друзии въ Межвежию голову. И много попустошиша земли их и обилья потратиша около Юрьева и около Медвежии голове. И поклонишася Немци князю, Ярослав же взя с ними миръ на всеи правде своеи; и возвратишася новгородци вси здрави, а низовець неколико паде».