– Взяла? Не забыла? – прошептал он. Вместо ответа девушка похлопала по своему вещмешку и мрачно ухмыльнулась.

Маринад вернулся минут через пять.

– Один караулил в подворотне, – удовлетворенно заметил он, обтирая жало своего страшного крюка. – Как я и думал.

– Ага. Вот теперь они точно узнают, что ты здесь, – глумливо заметил Роффл.

– Я упрятал тело в мусорный бак. Это даст нам немного времени. Надо убраться отсюда подальше.

Они покинули таверну через заднюю дверь, ухитрившись не попасться на глаза постояльцам. Шли задворками, избегая крупных улиц. К тому моменту, как странная компания добралась до окраин, уже стемнело. Оставив Ориджаба на берегу, среди мусорных куч и полусгнивших сараев, Маринад отправился на поиски лодки.

– Эй, семейство! Самое время свалить, вам не кажется? – нарушила угрюмое молчание Татти. – Давно собиралась сказать… Этот ублюдок нам не по силам! В конце концов, половина денег куда лучше, чем сдохнуть на болотах, а?

– Давай, скатертью дорожка! – откликнулся Роффл. – Только о денежках забудь: выходишь из дела – значит, всё. Нам больше достанется.

– Никто никуда не уходит, ясно? Сделаем, как решили! – твёрдо сказал Папа. – И не только в деньгах тут дело. За нашим компаньоном должок, и я собираюсь взыскать с него по полной. Выше нос, девочка: у нас всё получится.

– Так когда мы всё провернём? – подала голос Олури.

– Чем скорее, тем лучше, – буркнул Роффл – Чего тянуть! На первом же привале похлёбку сваришь, и ага.

– Э, нет! Пускай как следует проголодается, – недобро усмехнулся Папа. – Пускай сам жрать запросит, ясно? Действовать будем наверняка! И вот ещё, дочка: мне нальёшь первому. Чтобы он ничего не заподозрил.

– Ты же вырубишься!

– Ясное дело. А когда проснусь, наш друг уже должен быть упакован в верёвки, как гусеница в кокон. С этим-то без меня справитесь?

Опальная принцесса скользила средь развалин, перепрыгивая с камня на камень, взбираясь на заросшие ползучими лианами стены, ныряя под изогнутые ветви столетних деревьев, с лёгкостью избегая выступавших из земли корней и коварных провалов. Город линиров таил в себе множество ловушек; но она знала их все – как и любой, рожденный в этом месте. Хлёсткие хлопки выстрелов слышались всё реже. Оружие Хойзе давало преимущество лишь в первые секунды схватки – отвлекаться на перезарядку было нельзя, противник тотчас исчезал из виду, чтобы возникнуть в полушаге, с занесённым для удара ножом или копьём… Но свою службу пистолеты всё же сослужили, изрядно проредив оставшихся гвардейцев Терлики. Теперь её воины играли в смертельно опасные прятки со сторонниками узурпатора, ловя и отклоняя потоки внимания, стремясь подобраться вплотную друг к другу… Ничего. Силы почти равны. Конечно, у Терлики сейчас гораздо больше фрогов; но он просто не успеет собрать сторонников для отпора – тем более что и сочувствующих ей найдётся немало… До сих пор народ линиров не знал гражданской войны. И не должен узнать – надо лишь устранить одну-единственную причину…

В просвете меж заросших развалин показался дворец. Отсюда он казался странной, необычной формы скалой. Исполинское дерево мау-курру проросло сквозь каменные руины – неохватной толщины ветви вылезали в провалы окон, корни раздвигали древние плиты кладки, выломанные медлительной силой каменные балки вросли в древесину, образовав с ней единое целое… С той стороны исходили неуверенность и страх. Руины словно окутало грозовое облако; изредка, подобно молниям, сквозь душную мглу прорывались вспышки эмоций. Обострившиеся чувства Элин вели её меж развалин. Она родилась здесь – и знала наизусть каждый закоулок, каждую щель, глубину каждой ямы… Элин Колючий Дождь возвращалась домой, с лёгкостью отводя назойливые, жёсткие лучи внимания, так и норовившие в неё вцепиться.

Конечно, Терлики знал, что она приближается. Он наверняка слышал выстрелы – и сообразил, что дело неладно; но предпринять что-нибудь в своей обычной подлой манере уже не успевал. Хватило бы у него мужества принять прямой вызов? Вряд ли… Впрочем, Элин не собиралась двавть врагу лишний шанс.

Девушка стремительным броском преодолела расстояние до стены. Прижавшись к ней, она вытащила из-за пояса пистолет, взвела курок – и, зажав губами холодный металл ствола, вскарабкалась по неровному, крошащемуся камню. Подтянувшись, она бросила быстрый взгляд за гребень оконного проёма. Отсюда открывался вид на внутренний дворик – бывший прежде, до того, как обвалилась эта часть крыши, обеденным залом. Гвардейцы Терлики сгрудились там, ощетинившись копьями, выстреливая веерами незримых злых лучей; а где-то за их спинами полыхал костёр страха и ярости… Её проклятый брат! Но даже толком засечь Терлики у неё не получилось: плотность враждебного внимания здесь была такова, что противостоять этому напору она смогла лишь долю секунды.

Чтобы прицелиться, нужно было ещё немного времени – совсем чуть-чуть!

Элин нащупала пальцами ног неровности в кладке и осторожно, стараясь не производить шума, спустилась вниз. Она кралась вдоль шероховатой поверхности, выискивая лазейку. В одном месте корень мау-курру раздвинул плиты фундамента, и стену рассекала трещина. У самой земли она была в палец толщиной; но чем выше, тем шире становилась. Девушка вновь полезла наверх – туда, где расселина была достаточно широкой для того, чтобы просунуть пистолетный ствол… «Ага! Теперь ты попался!» Палец лёг на спусковой крючок – и в тот же миг Терлики почуял её взгляд. Их глаза встретились.

– Вот она! – взвизгнул узурпатор. – Убейте!

Элин улыбнулась – и плавно, как учил их фрог Хойзе, потянула спуск. Кремень высек искру, порох на полке вспыхнул, с шипением выбросив облачко белого дыма, – но выстрела не последовало. Капли её слюны подмочили затравку… Лишь мгновение потребовалось девушке, чтобы осознать неудачу; но этого хватило – град лёгких копий обрушился на стену. Одно из них, проскользнув в щель, глубоко вонзилось ей в плечо.

Боль вспыхнула, словно сухая солома на ветру. Элин разжала пальцы и рухнула вниз.

На этот раз сознание возвращалось как-то странно – урывками. Я отчётливо помню днище трюма – металлический пол с рядами заклёпок, весь в разводах болотной грязи, шум винтов и плеск воды за бортом. Помню и то, как меня волокли к сходням, поддерживая с обеих сторон – но вот что было в промежутке? И почему следующее, что я увидел, открыв глаза, – низкий парусиновый потолок… Палатка? Похоже на то… Причём госпитальная – судя по парням в медицинских халатах. Надо мной склонилась незнакомая фрогская физиономия.

– Как вы себя чувствуете?

– Отвратительно…

Он усмехнулся.

– Могу себе представить! Не волнуйтесь, это скоро пройдёт. Вы понимаете, что с вами случилось?

Я собрался с мыслями.

– Ультразвук… Или инфра… Мы попали под удар…

– Верно. Как вы догадались?

– Мне уже доводилось испытывать нечто подобное… Хотя тогда всё было по-другому, нас задело лишь краем поля… – тут я заметил, что слишком много болтаю, и прикусил язык.

– Нас – это кого? –