— Твой Скарандаки чертовски умный. Вероятность того, что это диверсия, девяносто к десяти. Но мы можем использовать этот пакет по-своему. Для этого… — Марк обернулся к Музыкантской: — Рената, будь добра, сходи в арсенал. Мне нужны походные микропроекторы. Три штуки.

Музыкантская смерила Крысобоя презрительным взглядом, но просьбу его исполнила. Поднялась величаво, словно английская королева, и гордо удалилась.

— Русс, ты уверен в том, что драги помогут нам? — прозвучал вопрос, который мучил и меня самого.

— Марк, я не могу утверждать однозначно. Но мы должны использовать этот шанс… Даже если поступившее сообщение является липой, какая-то толика правды в нем есть. Мы от этой правды слабее не станем.

— Хочется верить, Русс, что ты прав. Я с тобой. Если драги могут нам помочь, мы заставим их это сделать! — запальчиво выкрикнул Крысобой.

— Скарандаки намерен принять участие в переговорах. Думаю, при таком раскладе наши шансы возрастают. В конце концов, рииеги и драги — древнейшие расы. Они обитали в Галактике тогда, когда людей и джантшун еще и в помине не было. Два старика всегда смогут договориться между собой там, где на молодого даже и не посмотрят.

— Думаю, дельце выгорит, — оценил Крысобой.

— Зачем тебе потребовались проекторы? — спросил я.

— Мы используем карту, которую нам предложил Гоевин. Гало-фрагмент перекачаем на индивидуальные проекторы и покажем драгам кино, если другие доводы не помогут.

Идея мне понравилась, хотя вряд ли старым и мудрым драгам покажутся страшными полученные нами кадры. Существа, прожившие столь долго, воспринимают подобное как обыденность. И дело тут не в равнодушии. Просто что для них может стоить человеческая жизнь по сравнению с вечностью?..

Внешний люк плавно открылся, выдвинулся посадочный трап, тут же чавкнул смачно, уйдя в трясину, и я сделал первый шаг в неведомое. Прозрачный гибкий скафандр, второй кожей обтянувший меня, не стеснял в движениях. Я проворно выпрыгнул из «Арго», чувствуя моральную поддержку друзей за спиной. Сжимая в руках массивный «Аргумент» — самое удобное оружие для высадки на неисследованные планеты, способное одним выстрелом обратить в пепел двухсотметрового иглозубого карагора, обитавшего на заповедной планете Учителя, — я аккуратно спустился по ступенькам трапа и спрыгнул в мерзкую плесневелую хлябь, затянутую липкими белыми нитями паутины. Ноги ушли по щиколотку в топь. Захлюпала вода. Я поднял над головой «Аргумент», обернулся к друзьям, махнул призывно, будто приглашая составить мне компанию для прогулки.

Передо мной расстилалось болото. Им была покрыта вся поверхность планеты, за исключением тех мест, где процветали фиолетовые пустыни, растворяющие все живое, что попадало в них. Кочки и впадины чередовали друг друга, покрытые скользкими растениями. Белые нити паутины тянулись отовсюду; скрюченные гнилушки грибов важно надувались и выпускали из себя тысячи крохотных спор-десантников. Растения были маленькими, чахлыми, их сплошь опутывала паутина. Синие капли ягод жались друг к другу на прогибавшихся под их тяжестью веточках жалкого кустарника.

— Не так страшен мрак, как его малюют! — раздался голос Крысобоя в наушниках. Он подошел ко мне вплотную и остановился.

— Какие планы, Диктатор? — спросил Марк.

— Пока не знаю, — сказал я, с любопытством разглядывая открывшуюся панораму.

— Ничего впечатляющего, — зазвенел в ушах голос Ренаты Музыкантской. — Болото — оно везде болото. Хоть в Африке!

— Точно, дорогуша, — поддержал ее Крысобой. — По-моему, мы имеем дело с обыкновенным болото вульгарис. А пугали-то, пугали…

Марк расслабился. Опустил дуло автомата к киселю трясины и протер тыльной стороной ладони запотевшее забрало шлема.

— Жарковато, — сказал он.

— А где Скарандаки? — спросил я, вспомнив, что Ушедший Из Мира намеревался высадиться на планету Драгов вместе с нами.

— Не видел его с момента вхождения в атмосферу, — проговорил Крысобой.

— И я тоже, — встряла Рената.

Я обернулся к распахнутому люку «Арго» — на трапе никого не было. Такое поведение Скарандаки наводило на грустные размышления. С чего бы это Ушедший Из Мира, пообещав помочь, отказался от собственной затеи? Не вязалось это с рииегами. Недаром об их честности ходила поговорка: «Слово рииега — тверже камня…»

И тут на площадке трапа показалась угловатая фигура. Ушедший Из Мира был не похож на себя: его лихорадило, по телу бегали фиолетовые волны, озаряемые оранжевыми сполохами. Булыжник таял, растекаясь в разные стороны, вновь собирался в прямоугольник, аккуратно высеченный из скалы, истончался до каменного каната, который медленно раскачивался из стороны в сторону, словно терзаемый сильным ветром, издавал низкое устрашающее гудение, моментально заложившее мои уши.

— Что с ним? — пробился через гудение вопрос Крысобоя.

Я не ответил, наблюдая невиданное доселе зрелище.

Канат внезапно утратил свою каменную устойчивость и опал вниз. Расплющившись о площадку трапа, принял привычную форму Ушедшего Из Мира, который несколько минут пребывал в неподвижности. Я уже думал, что на этом странные метаморфозы Скарандаки закончились, но ошибся. Еще одна судорога пробежала по телу рииега, и он исчез — лопнул, обратившись в туманное облачко, немедленно воспарившее к мглистому небу. Облако было покрыто сеткой фиолетовых нитей, которые призрачно мерцали. Я почувствовал, что мне знакомо это видение: где-то я уже наблюдал подобное. Но как ни пытался вспомнить где — ничего на ум не приходило. Память молчала.

— Хотел бы я знать, свидетелями чего мы оказались? — поинтересовался у самого себя Крысобой.

— Похоже, надеяться на него не стоит, — заметила Рената.

— Мне сразу он не понравился! Да и все они — молчаливые, из себя важные, напыщенные, раздутые… — высказался Крысобой.

Нам предстояло решить, как поступить дальше. Признаться, на Скарандаки я надеялся также крепко, как десантник на свой автомат. Теперь оставалось двигаться вперед в надежде, что судьба сведет нас с драгами. Впрочем, то, что я знал об этой расе, свидетельствовало об их нелюдимости и отшельническом образе жизни. Правда, некоторые исследователи на основе собственных данных утверждали, что никаких драгов не существует вовсе. Но я знал, что это не так.

Указав дулом автомата вперед, я сделал первый шаг по болоту. Нога провалилась в трясину, но устояла. Марк одарил меня ухмылкой и последовал за мной.

— Смысла нет стоять тут, — сказала Рената. — Предлагаю разделиться. Пойдем в разные стороны. Кто-нибудь из нас да обнаружит что-нибудь полезное. По крайней мере, это действенней, чем топтание на одном месте. Трясину мы с пользой помесить можем.

— Рената права, — поддержал ее Марк.

— Иду сюда, — выбрал я и неуверенно пошлепал по болоту вперед.

Крысобой пошел вправо, Музыкантская влево.