— Раздаришь там всем, — велела она. — Чтобы не говорили потом, что приехала с пустыми руками.

Молодец она. За хлопотами последних дней о подарках я как-то не подумала.

— Как ты поедешь без меня? — чуть не плакала Олеся, когда мы остановились возле стойки регистрации, хоть она еще и не началась.

— Олесь, доберусь, не переживай, — как можно бодрее ответила я. — Я же не ребенок. Да и встречать меня будут.

Об этом я позаботилась заранее. Позвонила отцу и попросила приехать встречать меня. Он обещался быть с моим двоюродным братом. Боязно таскаться с полной сумкой драгоценностей одной.

На Дарио старалась не смотреть, чтобы не расстраиваться еще сильнее. И так держалась из последних сил, чтобы не расплакаться.

— Вы только посмотрите, кто пришел! — воскликнула Олеся.

Я проследила за ее взглядом. У входа в здание аэровокзала стоял Алессандро, высматривая, по всей видимости, нас. За его спиной, как всегда, маячили два охранника.

Олеся помахала ему призывно. Дарио нахмурился, как зафиксировало мое боковое зрение.

Алессандро был в джинсах и футболке. На плече висела объемная сумка. Сердце мое сжалось от боли. Значит, он не пришел проводить нас, а тоже куда-то улетает? И искал он, может, вовсе не нас, а свою Орнеллу. Я быстро обвела глазами небольшой зал, но надменной красавицы нигде не нашла.

— Пойдем, прогуляемся по магазинчикам, — потянула Олеся Серхио за руку, когда заметила, что Алессандро направляется в нашу сторону.

Дарио оставался рядом, пока тот не подошел. Когда и он успел уйти, я не заметила. Центр моего зрения сосредоточился на приближающейся фигуре. Главное ничем не выдать себя, постараться сохранить чувство собственного достоинства.

— Привет, — сказал он, подходя ко мне и опуская сумку на пол. Охрана деликатно осталась за пределами слышимости разговора.

— Привет, — ответила я, стараясь говорить спокойно. — Куда-то улетаешь? — кивнула я на сумку.

— В Россию, — без тени улыбки ответил он.

— Зачем?

Вопрос мне самой показался глупым, но вырвался он непроизвольно. Получается, мы летим с ним одним самолетом?

— Хочу быть рядом с будущей женой, когда ее родня будет делить наследство. Волнуюсь за нее.

Сначала я ничего не поняла. Постепенно смысл сказанного начал доходить до меня. Сердце забилось, как ненормальное. Я испугалась, что оно не выдержит такого ритма и разорвется.

— Ничего не хочешь сказать? — спросил Алессандро, и в глазах его зажглись лукавые искорки.

— Я… — скорее промычала, чем проговорила я. Невольно прижала руку к месту под левой грудью, так сильно там защемило. Голова закружилась.

— Люда, что с тобой? — Алессандро подошел ближе и приобнял меня. — Тебе плохо?

— От радости. — На глазах выступили слезы.

— Ты слишком много волновалась в последние дни, — не понял или не расслышал он. — Может, не стоит делить все эти драгоценности? Отдай ты все им, пусть делят сами. Деньги тебе не нужны…

— Алессандро… — Я подняла на него глаза, чувствуя, как успокаивается сердце в его теплых руках, и проясняется голова. — Повтори, что ты сказал.

— Что? Повторить, что я еду с тобой?

Я уже не скрывала своей радости. Светилась, как медный тазик, с дурацкой улыбкой от уха до уха.

— А они поедут с нами? — кивнула я в сторону охранников.

— Нет, — рассмеялся он. — На своей территории меня будешь охранять ты, а я тебя. А если честно, то об этом я тоже позаботился, — серьезнее добавил он.

— А когда ты говорил о будущей жене, не шутил? — спросила я в упор.

— Я редко шучу такими вещами, — без тени улыбки ответил он.

— Но ты кое о чем забыл?

— Неужели? — правая бровь Алессандро картинно взлетела.

— Ты забыл спросить, согласна ли я…

Он нахмурился, но лишь на мгновение. Я поняла, что сработала привычка получать все и сразу. Не могла злиться на него за это, потому что любовь затопила меня с головой. Даже эту его черту я любила. Его лицо уже снова разгладилось, и он со знакомой ехидной улыбочкой произнес:

— Люд-ми-ла, — полное мое имя всегда давалось ему с трудом. Выговаривал его он по слогам, — ты выйдешь за меня замуж?

— Если обещаешь никогда не называть меня Люсьеной и еще… Никаких Орнелл больше!

— Как скажешь, Люсьена, — рассмеялся он и тут же поцеловал меня на глазах у всех присутствующих.

Не могу сказать, что не испытала некую долю тщеславия, ведь Алессандро был так популярен на Лампедузе, что его приход не мог остаться незамеченным.

Уже сидя в самолете, на высоте почти одиннадцати тысяч метров, и прижимаясь к его плечу, я подумала, что вот оно то счастье, о котором говорилось в письменах Ольги.

Седеющий брюнет с зачесанными назад волосами, открывающими умный высокий лоб, в очках-хамелеонах в дорогой оправе на аристократически выступающей переносице, сидел за столиком в пустующем в это время суток ресторане и курил гаванскую сигару. Он уже сделал заказ на двоих и ждал свою спутницу. Блюда велел подать, когда придет дама. А пока на столе стояла бутылка Каберне Совиньон, и бокалы были на треть наполнены густой красной жидкостью.

Дверь звякнула колокольчиком, и на пороге застыла стройная женщина в простом белом платье и таких же белых балетках без каблука. Тут же рядом с ней материализовался работник ресторана. После пары фраз, которыми они пребросились, он указал ей на столик, за которым сидел мужчина. Тот встал при ее приближении и протянул правую руку с печаткой на среднем пальце.

— Виктор, — представился он. — Это я вам звонил.

— Я догадалась, — улыбнулась она, пожимая руку. — Людмила.

Не такой он себе ее представлял. Слишком простая. Рыжие волосы гладко расчесаны и свободно спадают на спину. Веснушки на лице и минимум косметики. А вот улыбается она необычно — открыто, доверчиво, и тогда в ней зажигается внутренний свет, а глаза начинают поблескивать. Интересная женщина, решил Виктор, такие редко встречаются.

— Наслышан о вашей коллекции, — заговорил он о деле.

Подошел официант и проворно сервировал стол. Запахло свежими овощами и жареным мясом.

— Да какая там коллекция? — рассмеялась она. — Несколько украшений всего лишь.

— Зато каких! Род Савельевых, о котором я столько наслышан. Знаете ли, ваши предки были очень дружны с моими, и история вашего рода передается из уст в уста в моем. Давайте выпьем за знакомство, — Виктор поднял свой бокал. Вино плеснулось, оставляя на стенках густой красный след.

Об одном он умолчал — что его предки были в услужении у рода Савельевых на протяжении нескольких поколений.