– Подожди. Он говорит, что перед смертью желает знать, за что его убьют.

– Объясни ему, что он диктатор, который собирается использовать ядерное оружие, и мы намерены это предотвратить, – нахмурившись, сказал Голицын.

Руслан затараторил на восточном языке.

– Но я не собираюсь использовать ядерное оружие! – воскликнул халиф на английском. – Вы не понимаете, это просто элемент сдерживания. Зачем мне это делать?

– Наказать Индию за регион Кашмир, за покушение? – спросил Голицын.

– Не считайте меня идиотом! Ядерный потенциал Индии сильнее моего раза в два. Я не сумасшедший! Я прекрасно понимаю, что как только запущу хотя бы одну ракету, нас просто сотрут с лица земли! И теперь я вижу, что Индия не имеет никакого отношения к покушению на меня!

– А зачем вам тогда десять новых центрифуг для обогащения урана? – язвительно спросил Голицын.

– Мы планируем запустить три новых реактора! – мгновенно заявил Аль-Шаттх. – Они заложены недалеко от Карачи, Пешавара и Мардана! Вы можете проверить.

– У нас нет времени проверять. Ринго, исполняй приказ.

Артем вопросительно посмотрел на Голицына. Тот сделал приглашающий жест рукой.

– Вы совершаете ошибку! Если вы меня убьете, то власть…

Аль-Шаттх, первый халиф Пакистана, не успел договорить. Последним, что он видел в своей жизни, был бездонный черный колодец пистолетного дула.

Даже поражение может стать победой из-за нелепых случайностей.

10 октября 2079 г.

Афганистан, аэродром у г. Джелалабад

12:40

Ночная гонка по плохо заасфальтированной трассе, которая извивалась между полей, холмов, а в приграничном районе и гор, прошла как в тумане. Артему и до этого приходилось убивать людей. Но одно дело – убивать в горячке боя, а другое – казнить безоружного старика, хладнокровно и безжалостно. Окружающие понимали, что чувствует Артем, и не пытались с ним заговорить. Артем осознавал, что этот приказ был отдан не зря, Голицын, ни секунды не сомневаясь, прикончил бы Аль-Шаттха сам, но почему-то доверил это Артему. Может, хотел привить ему жесткость характера?

Он, Артем Александров, также известный как Ринго, выполнял приказ. Прямой и недвусмысленный приказ. Он, возможно, предотвратил локальную ядерную войну. Но почему же так трясутся руки?

Проскочив Пешавар, последний крупный населенный пункт перед границей с Афганистаном, все вздохнули свободнее. В машине работало местное радио, никаких экстренных выпусков не было, оставалось просто пересечь рубеж. Граница охранялась жадными до денег таможенниками, которые пропускали любой легковой автомобиль без досмотра за 50 000 рупий, что примерно составляло семьсот долларов. В том случае, если тревогу объявить не успеют, никаких проблем не возникнет.

Произошло так, как и предполагали: сначала пакистанский усатый таможенник с жадными пальцами принял конверт от широко улыбающегося Голицына и провел их машину без очереди, за что получил еще 10 000 рупий. Затем та же история повторилась на афганской стороне. Такой же усатый таможенник с такими же жадными пальцами схватил конверт и тоже получил 10 000 рупий за объезд очереди. Опасность миновала.

– А что если он сказал правду? – вдруг спросил Артем, когда они устроились на ночлег, съехав с дороги недалеко от аэродрома.

– Возможно, – ответил Голицын, пожав плечами.

– Он говорил очень убедительно.

– Люди часто говорят очень убедительно под дулом пистолета. Я повидал множество косноязычных кретинов, которые заливались соловьем, стоило наставить на них ствол.

– Но если он сказал правду? – настаивал Артем.

– Хорошо, хочешь поговорить об этом, давай поговорим, – кивнул Голицын, – допустим, он сказал правду и ты решил его не убивать. Твои дальнейшие действия?

– Нуу…

– Подскажу: варианта два – либо оглушить его и забрать с собой, либо оставить там.

– Ну да.

– Давай разберем оба эти варианта. Первый – ты накидываешь ему мешок на голову и, подвергая нас всех чудовищному риску, вывозишь сюда. Предположим даже, что нас не расстреляли на границе, и мы успешно перевезли его в Москву. Дальше-то что? Во-первых, мы все получили бы выговор от руководства за невыполнение приказа, а во-вторых, его бы все равно грохнули, только не на родине, а в России. Или в лучшем случае заточили бы в каком-нибудь подземелье на Лубянке как железную маску. Ты считаешь, это лучшая судьба для него?

– Конечно, нет.

– Вариант второй. Мы бы оставили его там. Это снова чудовищный риск для нас, потому что первое, что я бы сделал на его месте, – мобилизовал все силы для поимки четверых сволочей, которые таким бесцеремонным образом прервали мой акт прелюбодеяния. Нас бы, скорее всего, поймали и раскололи. А потом убили. Но снова предположим лучший вариант: мы улетели, а что старик? Абсолютная власть, помноженная на новый виток паранойи, связанный с двумя покушениями, плюс наличие ядерного оружия и десять новых центрифуг для обогащения урана. Хреновое уравнение, правда? Кстати, то же самое мы можем наблюдать в прямом эфире из США. Там хоть есть система сдержек и противовесов, слабо работающая, но все же пока работающая.

– Да, ты прав.

– Другого выхода не было. Я выполнял свои приказы, ты – свои. Только и всего. Кстати, знаешь, что я еще хочу тебе сказать? Знаешь, как я справился в такой же ситуации?

– Как?

– Ты должен понимать одну вещь: отряду «Слепень» никогда и ни за что не закажут ликвидацию ангела. Этот халиф Камени – редкостная мразь. Во время революции множество граждан погибли, жизнь миллионов людей была искалечена. Ну а за время его правления только по его личному приказу было казнено больше трех тысяч человек. Трех тысяч, Ринго. Ты всадил пулю в голову массовому убийце. Я бы на твоем месте гордился.

В мыслях об этом Артем провалился в сон. Проснулся он от того, что его трясли за плечо. Импровизированный лагерь был уже собран. До аэродрома оставалось еще 20 километров. Их было необходимо преодолеть за два часа.

– Еще и перекусить успеем, – сказал Стас и его желудок заурчал, подтверждая острый голод.

Они доехали довольно быстро, аэродром был практически заброшен, работало только местное кафе и диспетчерская башня. Здесь часто садились самолеты разных государств, поэтому при появлении четырех мужчин в разгрузке никто не стал задавать лишних вопросов. Выпив кофе и съев по кебабу, спецназовцы собрали груз и пошли к взлетно-посадочной полосе. В половину первого потрепанный транспортник АН зашел на посадку и остановился в конце взлетно-посадочной полосы. Без двадцати час погрузка была завершена, и пилоты получили разрешение на взлет.

Погода была отличная, облачность редкая. Артем со Стасом погрузились в чтение, Голицын сидел, играясь с ножиком-бабочкой, а Руслан, сложа руки, смотрел в одну точку. Вдруг он нарушил молчание.