— Пусть кто-нибудь немедленно отвезет это некоему Генри Вернему. По последним сведениям, он находится в Солсбери, а если не там, то на Саутгемптонской дороге.

Лакей вышел, а Честити смотрела ошеломленно: этот человек, похоже, и впрямь мнил себя всемогущим.

— Генри может сейчас быть где угодно, но дело не в этом! Что вы ему написали?

— Какая разница, где он сейчас? Мой человек разыщет его и на краю света. Что касается письма, я извещаю Генри Вернема о венчании его невестки и приглашаю в Родгар-Эбби, где будет дан свадебный обед. Ваш брат тоже приглашен…

— Что, сюда?!

— Разумеется. К сожалению, торжество будет скромным — в конце концов, ваша сестра недавно овдовела.

— Да, но… Форт… — пролепетала девушка с таким чувством, словно ее закружил и оторвал от земли неожиданно налетевший вихрь. — Как вы можете быть уверены… Что, если он по-прежнему лоялен к отцу и поставит его в известность?

— Как раз на это я и рассчитываю. Это не меняет дела: я уже отправил приглашение графу Уолгрейву.

— Боже мой!

Честити вскочила и заметалась по комнате, подстегиваемая инстинктом самосохранения, который приказывал немедленно бежать. Родгар поймал ее за руку. Нахмурился. Повернул руку ладонью вверх и оглядел рубец.

— С этим покончено, можете быть спокойны.

— Как я могу быть спокойна? Отец пойдет на все, чтобы помешать венчанию! Увидите, он явится во всеоружии, с этим мерзавцем Генри, который, если нужно, вырвет ребенка из рук Верити, и тогда уж нам не поможет ничто, даже ваше пресловутое всемогущество!

— Вам следует больше доверять Маллоренам, — невозмутимо сказал маркиз.

В его глазах блеснул знакомый огонек.

— Нет, только не это! — простонала девушка. «Он тоже Маллорен и тоже не любит скучать, только лучше это скрывает!» — Вам лишь бы с кем-нибудь схлестнуться, а судьбы людей — дело второе! Вы ничем не лучше Сина!

— Хуже, дорогая моя, много хуже. — Родгар поднял с ковра булавку и аккуратно прикрепил к ее лифу. — Син передо мной — просто мальчишка.

С минуту она смотрела на булавку, потом вдруг содрогнулась.

— Случится что-то страшное, я чувствую!

— Это всего лишь драматический самообман, просто потому, что с вами случилось слишком много страшного. Этому пора положить конец, и очень надеюсь, что вы мне в этом поможете. Сейчас не время бросаться наутек.

— Мне страшно…

— Как каждому бойцу перед решающей битвой.

— Да, Син мне говорил…

— А кому и знать, как не ему?

* * *

Выезд в Лонг-Нотуэлл, по мнению Честити, напоминал королевский. Ей, Элф и Шанталь была предоставлена карета — та самая, запасная, о которой маркиз отозвался довольно пренебрежительно. Однако карете было не занимать роскоши и элегантности, а начищенные гербы на дверцах так и сияли на солнце. Родгар и третий по счету брат, Брайт, ехали верхом.

— Арсенбрайт, — прошептала Элф на ухо Честити, когда ее представляли Маллорену. — С таким именем — и такое унылое создание. К счастью, только в последнее время, так что постарайся не придавать этому значения. Сердечные раны!

Брайт был под стать старшему брату, но он один из всех Маллоренов носил парик, и невозможно было сказать, какого цвета у него волосы. Зеленые с золотом глаза не имели и искорки тепла и потому ничем не напоминали глаза Сина. Держался он так, словно ему пришлось отложить ради этого выезда нечто гораздо более интересное.

Путешествие проходило с вооруженным эскортом в дюжину верховых, часть которых ехала вплотную, часть рассыпалась и съезжалась снова. Честити сказала, что такие предосторожности чрезмерны.

— Родгар никогда не полагается на волю случая, — ответила Элф (было заметно, что она это всецело одобряет).

— Мы словно выступили на войну! Это может быть расценено как вызов.

— Когда-то дворянство не покидало своих замков без войска, пусть совсем небольшого. — Элф ностальгически вздохнула. — Увы, те дни остались в прошлом. Мой брат не желает быть застигнутым врасплох.

Молодые женщины коротали время за легкой болтовней. Честити нашла, что ей этого сильно недоставало. Она как будто очутилась на островке безмятежности посреди бурного океана событий. Она охотно поддерживала тему, о чем бы ни зашла речь, пока Элф не воскликнула:

— Как глупо с моей стороны вести разговор о модной пьесе, когда тебе довелось участвовать в подлинной житейской драме! Когда подумаю, сколько ты испытала приключений, просто зависть берет!

— Приключения приключениям рознь, — вздохнула Честити. — Одними наслаждаются, от других страдают.

— И все равно я тебе завидую. Как встретить рыцаря, если никогда не бываешь в беде? Мой рыцарь далеко, рубит драконов ради кого-то другого.

Шанталь бросила на Честити взгляд, в котором читалось добродушное снисхождение. В самом деле, в своем возрасте леди Элфлед рассуждала совсем по-детски.

— Да, но ваша сестра замужем, — возразила девушка. — Выходит, ей как-то удалось встретить своего рыцаря.

— Хильда всегда была покладистой, а потому влюбилась в лорда Стина и мирно, без проблем вышла за него. Сейчас они в Дорсете, ведут уединенный образ жизни и плодят послушных детей. Боюсь, это не по мне. Я хочу связать свою жизнь с мужчиной сильным, волевым, но братья из принципа отпугивают таких. Ждут, наверное, пока я подышу себе второго лорда Стина.

— А ты бы предпочла второго Родгара? — поддразнила Честити.

— Или Бренда, или Брайта, или Сина, — засмеялась Элф. — Такого, который не даст спуску самому дьяволу. Но где его взять? Думаю, мне грозит участь старой девы.

Ближе к вечеру они въехали в деревню Лонг-Нотуэлл, вызвав в этом тихом местечке настоящий ажиотаж. Жители высыпали из домов и с раскрытыми ртами провожали кавалькаду взглядом, дети бросались к карете в надежде заглянуть в окошко и потом долго бежали следом. Даже королевский выезд едва ли привлек бы к себе больше внимания.

Карета остановилась у домика викария. Родгар и Брайт проводили обеих леди в дом, модистка последовала за ними. Скромное жилище оказалось битком набито Маллоренами, что изрядно нервировало Томаса Фрейзера.

— Леди Честити, счастлив наконец видеть вас! — воскликнул он, косясь на сиятельных братьев. — Натаниель и ваша сестра уже здесь, недостает только лицензии.

Вскоре девушка оказалась в объятиях Верити.

— Что за наряд! — восхитилась та. — Ты совершенно преобразилась! Как я за тебя боялась! Ты подвергалась опасности, а я прохлаждалась в роскоши — это несправедливо. Мэри Гарнет проявила столько участия, а потом и вовсе приехал Натаниель. Ни риска, ни злоключений!