— Чего-о? — удивился Змей.

— Не могут жить вместе, — пояснил Эдик. — На мой человеческий взгляд, все рептилии просто отвратительны. У вас же вместо кожи чешуя? А мерзкий запах? Вы же пахнете болотом! От вас разит!

Эдик чувствовал, что его заносит, но остановиться не мог. То, что мусоны назвали их «уродцами», окончательно испортило ему настроение. А до этого он потерял начинающую зарождаться любовь, потерял руку, потерял бубличную фабрику на Амальгаме и место в летной школе на Юпитере… На Эдика накатила глубокая депрессия. Змей зашипел:

— Ладно, допус-стим, ты главный, но почему ты реш-шил, что можеш-шь так разговаривать с-с-со мной?

— Дай-ка ему в табло, Дылда! — попросил Цитрус. — Для улучшения понимания между разумными расами. Пусть уразумеет, наконец, кто в Галактике хозяин.

Но великан возразил, качнув головой:

— Он прав, Эдик. Я очень тебя люблю. Ты вывел меня в люди, сделал мне много хорошего. Но почему ты считаешь нас уродами?

— Бунт на корабле? — возмутился Цитрус, поднимая протез. — Сейчас я избавлюсь от жалкого охвостья! Сдается мне, что и вознаграждение, и подъемные вам выплатили из моих денег! Ведь лучший боец на предстоящих играх — я! У меня есть не только грубая сила, но и недюжинный интеллект!

Но драки не получилось. Шлюзовая дверь в стартовый отсек распахнулась, и на пороге появился доктор Кондратьев. Он деловито прыснул в сторону Эдика ароматной жидкостью из большого зеленого баллончика. Затем по порции аэрозоля досталось Дылде со Змеем.

Цитрус на мгновение потерял дар речи, что случалось с ним не так уж часто. Кондратьев просто не мог здесь объявиться! Они шли по прямому коридору. Доктор их не обгонял, остался разговаривать по видеофону. И вдруг — тут как тут! Если бы даже он бежал, и то ни за что не успел бы на встречу. Да еще этот странный баллончик…

— Как это?! — проговорил Дылда, ткнув в Кондратьева пальцем.

— Так, — коротко ответил Матвей Игнатьевич, — у нас длинные руки… и ноги. — И снова принялся пшикать из баллончика вокруг троицы участников Межгалактических Игр.

— Ага, правильно. Вот и доктор чует, что от рептилии мерзко воняет. Да и от тебя, Дылда, прямо скажем, тоже… Это освежитель воздуха, да?

Кондратьев прыснул из баллона прямо в лицо Цитрусу, и на того резко накатила волна абсолютного удовлетворения и счастья. Он даже пожалел, что был груб со Змеем и ругал последними словами непослушного Дылду. В конце концов, что взять с умственно отсталого?

— По мне, так от всех вас немного разит, — сообщил Кондратьев, заметно радуясь тому, что может сказать очередную гадость. — Но дело не в этом. В баллоне — нейтрализатор недавно разработанной нами психотропной добавки, повышающей агрессивность. Правда, подействовала она как-то не совсем корректно. Змею и Дылде мы ее, наверное, давать не будем. А для того, чтобы поднять твою решимость стать победителем, она подходит как нельзя лучше!

Эдик резко взмахнул протезом, не зная, врезать подлецу-доктору или просто отключить его электрошокером.

— Так мне дать ему по мордасам? — поинтересовался Дылда.

— Конечно, — ответил Эдик. Сам он поднять руку на Кондратьева так и не решился, а с Дылды какой спрос?

Великан поставил чемоданчик, в котором он перевозил свою новую резиновую женщину, на пол и молниеносно выбросил пудовый кулак в грудь Змея. Рептилия, крякнув, отлетел метра на три.

— Извини, что я не послушался тебя сразу, — обернулся Дылда к Цитрусу. — Пусть ты и говорил о нас плохо, но ты главный! Змей не должен был на тебя тянуть!

Цитрус потер подбородок. Да уж, от Дылды ожидать разумных действий вряд ли стоит.

— Подними Змея! Сделай ему искусственное дыхание! Он нужен в нашей команде. А мы с доктором пока потолкуем, — приказал он.

Дылда потопал к поверженной рептилии, а Цитрус подступил вплотную к Кондратьеву.

— Стало быть, запрещенные препараты на нас испытываете?

— Лучше сейчас, чем перед настоящим боем, — спокойно заявил Матвей Игнатьевич. — Ты ведь хочешь получить на играх преимущество? Срубить кучу денег по-быстрому, а заодно и занять хорошее место в организации? Мусоны не забывают оказанных им услуг!

— Вспомнить того же Мучо Чавоса!

— Негра-параноика? Я наводил о нем справки. Он сошел с ума после ответственного задания. Покинул организацию, шныряет сейчас по Галактике с бандой головорезов. Именно для того, чтобы история не повторилась, мы решили использовать психотропные препараты. Так что твоей психике ничего не угрожает.

Эдик тяжело вздохнул. У хитроумного доктора на каждый вопрос был готов ответ.

— А как ты попал сюда раньше нас, док? Бегом бежал по вентиляционной системе? На карачках? Наблюдая за тем, как мы грыземся?

— Всё гораздо проще, — широко улыбнулся Кондратьев. — Я ехал по дорожке транспортера, наблюдая за вами с помощью мобильного монитора. Мне жаль, что Змей пострадал от моей нерасторопности… Но, если разобраться, Дылда выполнял твою команду…

Поделившись с Эдиком своими соображениями, доктор мерзко хохотнул — было заметно, что инцидент доставил Кондратьеву массу положительных эмоций.

«Редкий негодяй, — подумал Эдик. — Когда я займу подобающее положение в организации мусонов, разделаюсь с тобой лично. Уж я-то не забуду, как ты меня унижал и третировал. Сколько ни брызгай на меня из всяких баллончиков. Пусть ты после игр будешь меня хоть на руках носить!»

Таргарийский корабль стоял в центре стартовой площадки. Походил он на что угодно, только не на быстроходное транспортное средство. Три внушительного размера цилиндрические цистерны были приварены друг к другу под разными углами — казалось, их склепали так, как получилось, без всякого расчета. На одной из цистерн был закреплен кубик радара. Из другой торчала противометеоритная пушка. Ничего похожего на иллюминаторы в корабле таргарийцев не было.

— ВАЗ, конечно, не образец совершенства, — вздохнул Эдик. — Но как летают на этом — я ума не приложу.

— Сын пилота Спаркса не должен смущаться, если ему предлагают корабль непривычной формы, — широко улыбнулся Кондратьев. — По крайней мере, это космическое судно нигде не засвечено, и организация, точнее, подставная фирма, принадлежащая организации, владеет им с полным правом.

Дылда и Змей появились в ангаре в обнимку. Великан поддерживал рептилию, хотя Змей вяло пытался высвободиться.

— Где же корабль? — простодушно поинтересовался Дылда.

— Вот это дерьмо и есть корабль, — слабо выдохнул Змей. — Радуйся, отморозок! За пару лет мы, может быть, долетим до ближайшей звезды.

Кондратьев радостно хрюкнул.

— Зато спокойно, без приключений. Техника надежная. Между прочим, я прилетел на Луну Венеры именно на этом корабле.

— Да? — недоверчиво спросил Цитрус. — Ну, это другое дело… Своим временем и своими удобствами ты, док, дорожишь.