– Но на них слишком опасно, – вставил свое слово Конелли.

– Либо собственное государство, – закончила синеволосая. – Ему требовалась экстерриториальность, надежный анклав, где он будет чувствовать себя в полной безопасности.

– Развитый анклав, с хорошим промышленным потенциалом, – добавил Фаусто, глядя Рейган в глаза.

– Морские порты для обеспечения бесперебойных поставок.

– Лояльность властей.

– Абсолютная лояльность, которую можно получить только с помощью…

– Идеологии, – закончил за синеволосую Конелли. – Ему были нужны не люди, которые продадут его при первой возможности, а преданные сторонники, готовые пойти ради него на смерть. Люди, которые верят каждому его слову и не сомневаются в правильности выбранного пути.

– Фанатики?

– Идейные борцы.

И оба они подумали об одном человеке…

– Не может быть, – очень тихо произнесла Рейган.

– Я тоже не хочу в это верить, – согласился Фаусто.

– Так есть у А2 лаборатория или нет?! – громко спросил Гуннарсон и тем слегка разрядил обстановку.

– Ему была нужна тайная база, – подтвердил Конелли. – В конце концов, полный контроль над Окситанией А2 установил не сразу, а до этого времени был вынужден скрываться даже от местных.

– Соглашусь, – кивнула Рейган. – Осталась самая малость: определить ее местонахождение.

– Вы говорили, рядом должен быть порт, – припомнил Гуннарсон, разглядывая карту.

– Мы предположили… – начал отвечать Конелли, но здоровяк его перебил:

– Правильно предположили, без порта тяжело… Но Марсель отпадает: он вошел в состав Окситании всего полгода назад и до сих пор не зачищен до безопасного уровня.

– Барселона?

– Каталонцы помогают Окситании всем, чем могут, но это все-таки самостоятельное государство.

– Да, я помню, что ты говорил пару минут назад, – афрошвед подошел к коммуникатору, несколько секунд разглядывал карту, покачиваясь с мысков на пятки и напоминая пришедшую в движение скалу, после чего попросил: – Поменяй карту на спутниковую.

Фаусто понял, что здоровяку пришла в голову какая-то идея, и задал всего один вопрос:

– Пометки оставить?

– Не важно… Нет, не оставляй.

– Как скажешь.

Конелли сменил топографическое изображение на рельеф, с интересом ожидая продолжения, однако ждать пришлось долго, около трех минут, в течение которых афрошвед молча изучал карту, после чего попросил увеличить восточную область Болеарского моря.

– Это остров?

– Маловат, – дала свою оценку Рейган.

– И он был бы подписан, – добавил Фаусто, приближая заинтересовавшую Гуннарсона точку. – Это буровая платформа!

– В Средиземном море? – удивился Гуннарсон. – Что они там бурят?

– Сейчас узнаем… – Конелли пробежал пальцами по клавиатуре, вызывая на экран настольного коммуникатора информацию о странном объекте, после чего рассказал: – Это комплекс из трех буксируемых платформ, который перегоняли в восточную часть Средиземноморья для работ на сирийском шельфе. Но что-то пошло не так, проект закрыли, компания разорилась, а платформы оказались никому не нужны и их бросили.

– Никому не нужны? – изумилась Рейган.

– Тут так написано.

– Не очень далеко от берега, но глубина позволяет принимать большие суда, – пробормотал Гуннарсон. – Не очень далеко от порта, но в стороне от судоходных маршрутов.

– На платформах есть вертолетные площадки, то есть возможно не только морское, но и воздушное сообщение, – добавила синеволосая.

– А главное, на них установлены ториевые реакторы, – закончил Фаусто. – Это энергонезависимый «остров».

– Идеальное убежище.

– Ну, не скажу, что идеальное, но удобное.

– Посмотри, когда платформы там «бросили»?

– Примерно за полгода до исчезновения А2, – слегка удивленно ответил Конелли.

– Получается, план был разработан очень давно, – понял его Гуннарсон.

– Или А2 воспользовался ситуацией и купил платформы, – пожала плечами Рейган. – В любом случае, для начала следует их проверить. Нужны доказательства.

– Когда вылетаем? – обрадовался афрошвед. – Давно не был на море, очень хочется искупаться.

– Не искупаешься, – буркнул Фаусто.

– Почему?

– Потому что мы никуда не едем.

– Не понял?!

Было видно, что здоровяк в самом деле расстроился, но устраивать ему отпуск Конелли не собирался.

– Во-первых, мы – не ударный отряд, мы ведем расследование…

– Будем держаться позади и поднимемся на платформу, когда огневая фаза штурма закончится.

Чувствовалось, что Гуннарсону так сильно хочется побывать на море, что он готов на любые жертвы, даже отказаться от участия в перестрелке. Но Фаусто остался неумолим.

– Во-вторых, – нарочито нудным голосом продолжил он, – я не собираюсь показывать местным, что мы заинтересовались заброшенными платформами.

– Ты не уверен, что местным можно доверять? – негромко спросила Рейган, на мгновение опередив вопрос афрошведа.

– Да, – кивнул Конелли.

– Даже Винчи? – изумился Гуннарсон.

– Даже ему.

– Но почему?

Конелли дернул плечом, показывая, что пока не собирается делиться с сотрудниками мыслями.

– Только потому, что парень пользуется no/maNika?

– Разве этого мало?

– Если он ходит в боевые рейды, а Джа, если я правильно понимаю происходящее, ходит в боевые рейды, no/maNika способна спасти ему жизнь.

– Каким образом?

– У его врагов наверняка есть сканеры нейрочипов.

– Я об этом не подумал… – признал Конелли.

– Знаю.

– Но мнения своего не изменю, – закончил Фаусто. – Я не доверяю Винчи.

– Что же мы будем делать? – подняла брови синеволосая.

– У меня есть полномочия обратиться за помощью к военным. Я свяжусь по закрытому каналу с нашей базой в Кальяри и попрошу провести операцию на буровых платформах. Мы будем следить за происходящим по спутнику.

– Жаль, – уныло прокомментировал решение руководителя афрошвед. – Очень жаль.

– Не волнуйся, мне кажется, пострелять нам еще придется.

– А съездить на море?

– Вернемся в Штаты – съездим.

– Обещаешь?

– Даю слово.

– Оплатишь уикенд?