прохлада словно поднимается с моря, с Южно-Китайского моря и Жемчужной реки, которая, как золотистый чешуйчатый дракон, изогнулась посередине большого города и греется на солнце. Мы идем по широким кантонским паркам (это предусмотрено программой нашего пребывания), проходим через один, другой, третий. Сколько же их здесь! Они как бы сливаются друг с другом. Мы идем, пробираемся среди густых цветущих кустарников, карабкаемся по крутым каменистым дорожкам. Вдруг перед нами «выскочила» коза, и не одна, а пять — «Памятник пяти козам», великолепное произведение искусства, скульптурная композиция по красивой древней легенде. Но хунвэйбины побывали и здесь. Несчастные мраморные козы и те испытали на себе гнев хунвэйбинов. За что? Неужели и эти козы — буржуазное исчадие ада? Спрашиваю гида, а он произносит словно выученную наизусть тираду, обвиняя Тао Чжу, бывшего секретаря Южно-Китайского бюро КПК. Эти обвинения не имеют никакого отношения ни к памятнику, ни к выходкам хунвэйбинов. Но нас это не удивило. Мы уже знали: раз кто-то из партийных руководителей в эти дни подвергается обстрелу, его необходимо обвинять всегда, во всем и за все…

Мы поднялись на «Холм желтых цветов», покрытый золотистожелтыми цветами. Перед нами раскинулся огромный зеленый парк, в глубине которого возвышалось здание синего цвета, построенное в старокитайском стиле, а перед ним памятник. Это был памятник Сунь Ят-сену.

Доктор Сунь родился в небольшой деревушке Цуйхэн, здесь прошло его детство. До «большого тайфуна» домик, в котором он жил, был превращен в музей. Существует ли сейчас музей, неизвестно. С Кантоном связана почти вся жизнь Сунь Ят-сена. Отсюда он шагнул в большую жизнь и покинул его за несколько дней до того, как навсегда закрылись его глаза. И где бы он ни скитался по свету, его сердце всегда было здесь. А этому революционеру-демократу была уготована судьба скитальца и отшельника. В Гонолулу, на Гавайских островах, он получил среднее образование, в Кантоне и Гонконге — высшее. Молодой китаец-патриот хотел помочь своему народу и родине освободить Китай без революционной борьбы, без революции, лишь с помощью реформ. Но реформаторские иллюзии, как и все другие иллюзии, скоро исчезли. И здесь, в Кантоне, молодой доктор Сунь получил революционное крещение. Он основал первую революционную организацию. Она получила название «Союз возрождения Китая», которая действовала путем заговоров, индивидуального террора. Вместо организации широкого массового, народного движения — заговор против маньчжурских императоров и сановников. В результате заговорщики перебиты, а сам доктор Сунь чудом спасся, покинув страну. Началась его скитальческая эмигрантская одиссея. Он живет в Англии, в Соединенных Штатах Америки, посещает Францию, едет в Ханой. Он пытается организовать китайскую эмиграцию, собрать средства для продолжения революционной борьбы. Влияние «Союза возрождения Китая» росло, в него вливались другие революционные организации, он менял названия и наконец стал называться «Объединенный союз». В это время в Токио, на огромном митинге революционеров-эмигрантов, доктор Сунь провозгласил три знаменитых народных принципа: национализм, народовластие, народное благоденствие. Под «национализмом» он имел в виду борьбу за национальную независимость Китая, за объединение растерзанной на куски родины. Под «народовластием» он понимал создание демократической республики. «Народное благоденствие» — это улучшение условий жизни народа, передача земли тем, кто ее обрабатывает. Но к этому Сунь Ят-сен, как любой народник, социал-утопист, пришел, избавляясь от одной иллюзии за другой, от одной ошибки за другой.

«Объединенный союз» набирал силу, росло его влияние. В 1911 году вспыхнуло восстание. Восстание охватило всю провинцию Хубэй, увлекло трудящиеся массы, способствовало пробуждению их революционного сознания. Пламя восстания охватило другие провинции. Пали Нанкин, Ханьян, Кантон, Шанхай. 1 января 1912 года была провозглашена республика, а Сунь Ят-сен стал временным президентом республики.

В январе по предложению Владимира Ильича Ленина Пражская конференция партии большевиков направила поздравление победившей революции: «Конференция… приветствует революционеров-республиканцев Китая, свидетельствует о глубоком воодушевлении и полной симпатии, с которой пролетариат России следит за успехами революционного народа в Китае…»

Вскоре залп крейсера «Аврора» потрясет капиталистический мир, а еще через два года Совет Народных Комиссаров РСФСР обратится к китайскому народу с призывом:

«Мы несем освобождение народам от ига иностранного штыка… Мы несем помощь не только нашим трудящимся классам, но и китайскому народу… Советское правительство отказалось от всех завоеваний, которые сделало царское правительство… Советское правительство отказывается от получения с Китая контрибуции… Советское правительство уничтожает все особые привилегии… на китайской земле… В Китае не должно быть иной власти, иного суда, как власть и суд китайского народа».

И Сунь Ят-сен откликнется: «Отныне китайская революция не сможет добиться успеха, если мы не будем воспринимать Россию как своего учителя».

В январе 1924 года состоится I съезд реорганизованного гоминьдана. На нем доктор Сунь провозгласит союз с СССР, союз с коммунистической партией, выступит в поддержку требований рабочих и крестьян. И здесь, с трибуны съезда, потрясенный тяжелой вестью о смерти Ленина, скажет:

«Ленин — это вождь революционного движения всего мира, самый великий человек, борец за освобождение угнетенных народов».

И далее:

«За многие века мировой истории появились тысячи вождей и ученых с красивыми словами на устах, которые никогда не проводились в жизнь. Ты, Ленин, исключение. Ты не только говорил и учил, но претворил свои слова в действительность… Ты умер… но в памяти угнетенных народов ты будешь жить веками, великий человек!»

Думал ли Сунь Ят-сен, произнося эти слова, что пройдет немного лет, и другой китаец, второй человек в Китае, в Китайской Народной Республике, заявит: «Председатель Мао стоит значительно выше Маркса, Энгельса и Ленина»?

Доктор Сунь умер в Пекине. Возле Пекина, на зеленом склоне «Благоуханной горы», стоит храм «Биюньсы», один из залов которого, построенный шестьсот лет назад, превращен в мемориальный музей Сунь Ят-сена. В центре зала, на специальном постаменте, покоится саркофаг из стекла и металла. Саркофаг был послан правительством Советского Союза, но в те смутные времена он долго блуждал по различным дорогам и прибыл лишь после погребения Сунь Ят-сена. Сейчас он находится в тихом мемориальном зале как символ протянутой братской руки. Даже хунвэйбины не решались осквернить его. А похоронен был великий китайский патриот в белой мраморной высокой пагоде. В 1929 году его останки были перенесены в мавзолей в Нанкин.

Накануне окончательного отъезда из Пекина я получил разрешение посетить мавзолей в Нанкине.

«26. Х.70 г.

Мавзолей Сунь Ят-сена находится в пригороде Нанкина. Поднимаешься вверх по крутой лестнице, а ступенькам нет конца, одна, две… сто… двести… триста… триста девяносто две. По обеим сторонам каменной лестницы портреты и цитаты. Цитаты, цитаты… На самом верху, в мавзолее, стоит мраморная фигура доктора Сунь. Строгое, с резкими чертами лицо,