— Ха! — воскликнул Илтин и снова захихикал. — Да ты, как я погляжу, белоручка, господин Не-Запрешь! Конечно, за столько лет привольной жизни в Чейзвинд Мэнор…

Вонзив лопату в землю и опираясь на нее, Роджер сердито посмотрел на старого садовника.

— Это не игра, — сказал он. — Хотя я рад, что тебе удалось немного поразвлечься за мой счет.

Дингль резко оборвал смех и внезапно посерьезнел.

— Поразвлечься? Да ведь теперь ты весь в поту и грязи, а значит, можешь спокойно пройти в умывальню рядом с кухней.

Обдумав сказанное, Роджер одобрительно кивнул. Умывальня и кухня находились неподалеку от лестницы, ведущей в темницы.

— У, проклятье, не получится у нас в темноте свалить поганое дерево, придется ждать рассвета, — внезапно в полный голос произнес Илтин. Роджер даже не сразу понял, что эти слова обращены не к нему, а предназначены для ушей патруля, показавшегося из-за угла здания. — Ладно, приведи себя в порядок и можешь соснуть немного. Но попробуй только мне не подняться с рассветом!

Роджер отдал лопату старику, бросил взгляд на солдат — похоже, никто из них не заинтересовался ни им, ни садовником — и зашагал к дому.

Без всяких происшествий он проник внутрь и пошел по коридору мимо хорошо знакомых ему помещений. В этот поздний час в доме в основном стояла тишина, хотя, судя по звукам, где-то шла игра в кости, а в другом месте горячо обсуждали творящиеся в королевстве события. Справедливости ради надо заметить, что никто здесь не выступал против короля Эйдриана.

Используя навыки, приобретенные в юности в Кертинелле и впоследствии усовершенствованные во время стычек с карликами поври, этими мерзкими приспешниками демона-дракона, Роджер двигался совершенно бесшумно, стараясь никому не попадаться на глаза, и в конце концов добрался до служебных помещений и лестницы, уходящей вниз, к темницам.

Он подошел к слегка приоткрытой двери караульного помещения, из которой падал свет. Приложил к ней ухо, прислушался, а потом решился приоткрыть дверь чуть пошире и заглянуть внутрь.

Разумеется, караулка не была пустой. Там находились два солдата: один сидел и, похоже, дремал — или, по крайней мере, был крайне близок к тому, чтобы уснуть, — а второй стоял, прислонившись к шкафу в правом, дальнем конце помещения.

А выходящая на лестницу дверь была слева.

Может, Роджеру и удалось бы незамеченным прокрасться к ней мимо утомленных тяжелой службой охранников, но как он потом выведет Браумина?

Он оглянулся в поисках решения. Рука скользнула к поясу, с которого свисал маленький кинжал, но Роджер тут же отбросил мысль о нападении на стражников. Без шума провернуть это дельце ему нипочем не удастся. Тогда он внимательно изучил дверной проем и простенький замок. Улыбаясь, низко пригнулся, вернул дверь в прежнее положение, почти закрыв ее, достал маленькую отмычку и поковырялся в механизме замка.

После чего неслышно проскользнул в помещение и присел на корточки, пригнувшись к полу, чтобы на него не падал свет. Внезапно он уловил какое-то движение и замер. Через некоторое время, набравшись мужества и обернувшись, он увидел, что гвардеец у шкафа просто повернулся поудобнее. Только тут до Роджера дошло, что этот стражник тоже спит, хотя каким образом ему удается не падать, оставалось загадкой.

Спустя несколько мгновений Роджер уже стоял у двери в темницу. Убедившись, что стражников по-прежнему ничто не потревожило, он взялся за ручку двери.

Дверь оказалась заперта.

Роджер снова умело и бесшумно заработал отмычкой и вскоре оказался на лестничной площадке, запирая за собой дверь.

Неровные, грубо сколоченные ступени были едва видны, но внизу горели факелы. Держась за стену правой рукой, Роджер начал медленно спускаться, страдальчески морщась каждый раз, когда расшатанная старая ступенька скрипела под его ногами. Лестница привела его к вырубленному в скале туннелю; под ногами то и дело попадались лужи, слышались звуки ударов молотом по металлу и звон цепей.

По всей видимости, король Эйдриан решил возобновить старую практику заставлять узников тяжко трудиться, дабы окупать свой хлеб.

Роджер услышал свист и щелканье кнута, потом жалобный стон и понял, что не только это было вновь призвано к жизни.

Он ускорил шаги, подумав, что и Браумин, его дорогой друг, может находиться среди этих несчастных. Сделав несколько поворотов и пройдя парой боковых коридоров, он увидел тюремщика и заключенных. Последние, скованные цепями, стояли в ряд у помоста каменной кладки, каждый около своей наковальни. Перед ними пылал огромный горн, двое узников в толстых рукавицах подавали стоящим у наковален разогретые в огне металлические прутья.

Надзиратель, огромный, мускулистый детина, расхаживал взад-вперед у помоста, с кнутом в одной руке и коротким мечом в другой. Внезапно он осыпал бранью одного из молотобойцев и хлестнул его кнутом. Бедняга вскрикнул и припал на одно колено.

— Решил отдохнуть, ленивый пес? Вставай, гнусный предатель! — заорал на него надзиратель.

Кнут засвистел снова, заставив несчастного пригнуться еще ниже, что лишь больше разъярило тюремщика.

— Я велел тебе подняться! — завопил он и вскинул кнут для нового удара, но внезапно резко повернулся, почувствовав движение за спиной.

Он не успел парировать удар молота, нанесенный ему неизвестно откуда взявшимся незнакомцем, зашатался, сделал движение назад и, споткнувшись о помост, упал на спину.

— Где ключ? — требовательно спросил Роджер, занося над ним молот.

Испуганно заслоняясь рукой, надзиратель, дыша неровно и хрипло, покачал головой.

— Я сказал: дай мне ключ!

— Нет никакого ключа! — закричал один из заключенных.

— Теперь мы все обречены! — в отчаянии воскликнул другой.

Остальные вторили ему, но тут их крики перекрыл знакомый Роджеру голос.

— Господин He-Запрешь? — неуверенно спросил епископ Браумин Херд. — Неужели это ты, Роджер?

Роджер перевел взгляд на друга, но тут же вынужден был снова переключить внимание на надзирателя, внезапно ухватившего его за ногу. Молот опустился, однако детина ухитрился оттолкнуть молот, да с такой силой, что Роджера потащило за ним, и, чтобы не свалиться на пол, он вынужден был выпустить молот из рук.

Надзиратель мгновенно вскочил на ноги и бросился на обидчика.

Точнее, попытался сделать это, поскольку, получив удар по ногам от епископа Браумина, упал головой вперед, распростершись перед Роджером. Тот, сцепив руки замком, обрушил ему на затылок мощный удар.

Ражий детина уткнулся лицом в пол и затих.

Оставив его, Роджер прошел мимо испуганных, ничего не понимающих узников и попал в объятия Браумина Херда.

— Как ты оказался здесь? — спросил тот. — Ведь нам не выбраться отсюда!