– Тогда мы сами к ней подъедем! Диктуй адрес! Где мы можем на нее посмотреть?

– В СИЗО!

Бронич замолчал на полуслове.

– Ну да, в СИЗО, а что такого? – мне по-прежнему было весело. – Вы, шеф, не волнуйтесь, я договорюсь, нам Коврижкину на один съемочный день отдадут на поруки! Коржиков передо мной в долгу за помощь в расследовании, а Кулебякин по дружбе поможет!

– Коврижкина, Коржиков и Кулебякин? – озадаченно повторил Бронич. – Инночка, ты вела поиски модельки на хлебобулочном заводе?

– Эх, если бы все было так просто! – вздохнула я. – На хлебобулочном заводе! Потом расскажу, как и где я ее искала, это целая история! Пока просто успокойте господина Хабиба и планируйте съемки! В понедельник увидимся!

– Целую! – ляпнул шеф.

Я повесила трубку и обернулась к Денису. Он стоял, прислонившись спиной к стене, и методично подчищал последним сырников стенки пустой миски. У ног хозяина сидел, облизываясь и блаженно жмурясь, верный пес. Морды у обоих были замасленные и абсолютно счастливые.

– Вот и все, – устало сказала я.

– Ой, мы все съели? – испугался милый, заглянув в миску. – Инка, прости!

– Прощу, если ты расшифруешь постиранное письмо! – сказала я.

И не стала объяснять, что моя пафосная реплика относилась к истории с поисками Прекрасной Прусской Венеры, а не к каким-то пошлым сырникам, которых папуля наверняка нажарил столько, что хватит всем желающим и еще останется.

Получив от меня задание, Денис отправился на службу, чтобы узнать тайну смытых «Тайдом» строк с применением соответствующих технологий. А я завалилась на знакомый короткий диванчик в кабинете и уснула безмятежным сном человека, совесть которого так чиста, словно ее тоже постирали эффективным порошком с отбеливателем.

Проснулась я часа через два, а тут и Денис вернулся.

– Вот, держи! – Сияя, как начищенный медный таз для варенья, милый помахал свернутым вдвое листком.

Зорким глазом я разглядела, что это не моя постиранная бумажка, та была мятая, а эта гладенькая, но дотянуться до листочка, который коварный Денис поднял высоко над головой, не смогла.

– Давай пляши! – велел милый. – Или целуй меня, тоже сойдет!

Он вытянул губы в трубочку, но я фыркнула и исполнила лихое па канкана. Судя по заблестевшим глазам Дениса, эта хореографическая миниатюра была ничуть не хуже поцелуя, и я тут же получила вожделенную бумагу.

– «Госпоже Трошкиной А.В., – прочитала я вслух. – Уважаемая Алла Валентиновна! Настоятельно прошу Вас по получении этого сообщения незамедлительно связаться с правозащитником Тихоном Андреевичем Коровиным по телефону такому-то или прибыть по адресу такому-то в приемные дни и часы. Приемное время такое-то, с уважением, Т. А. Коровин». Вот жалость, в субботу-то господин Коровин не принимает!

– Нас примет! – пообещал Денис.

– Обожаю родную милицию! – восхитилась я.

По лицу милого было видно, что он жаждет уточнений, всю ли соплеменную милицию оптом я обожаю или же только одного особо родного милиционера, но я пресекла несвоевременный разговор на корню.

– Я к Алке, а ты в машину! – скомандовала я, выскакивая за дверь. – Заводи мотор и жди, будем через две минуты!

Я ошиблась в расчетах, мы с Трошкиной были в машине уже через минуту, потому что Алка тоже решила, что нужно ковать железо, пока горячо. Телефон господина Коровина был хронически занят, и мы не стали терять время на ожидание.

– Письмо принесли еще во вторник! – рассуждала Алка, нервными заячьими прыжками подталкивая вниз неторопливый лифт.

– Ты как раз валялась на полу в наушниках, стука и звонка не слышала, поэтому посыльный попросту скрутил письмо в трубочку и просунул через дверь в дырку от старого замка, – поддакнула я. – А я, когда Дениска выбил дверь, конверт машинально подобрала и в карман сунула.

– Спасибо тебе за это! – желчно сказала Трошкина. – Вряд ли призывая меня связаться с ним незамедлительно, правозащитник Коровин предполагал ждать моего звонка или визита аж пять дней!

Я виновато промолчала. На мое счастье, у Алки в кармане зазвенел мобильник.

– Да, я слушаю? – пропищала она. – Ой, привет! Конечно, рада!

Я догадалась, что звонит влюбленный старлей Коржиков, и, чтобы не смущать подружку, сделала отсутствующее лицо, однако чутко ловила каждое слово.

– Узнал? Вот молодец! Откуда?! Откуда-откуда?!

Алка выключила мобильник, сунула его мимо кармана и уставилась невидящим взглядом на украшающую стену лифта хамскую надпись: «Кто это читает, тот лох!» Лифт остановился, а Трошкина продолжала стоять как вкопанная. Я подобрала с затоптанного пола подружкин сотовый, вытерла его о свои джинсы и подала Алке.

– Спасибо, – механически поблагодарила она.

– Пожалуйста! – язвительно ответила я. – Трошкина, мы будем в вежливости соревноваться, или ты все-таки скажешь, какая новость превратила тебя в соляной столб?

Алка перевела тусклый взгляд на меня и пробормотала:

– Кеша выяснил, откуда киллер получил заказ на мое убийство. Ты не поверишь!

– С другого края Галактики? От Повелителя сил тьмы? – предположила я.

Это привело Алку в чувство.

– С ума сошла? – спросила она. – Из Австралии!

– Серьезно?! – Я и впрямь здорово удивилась.

– Эй, девчонки, мы куда-нибудь едем? Или вы так и будете в лифте в гляделки играть? – воззвал к нам со двора Денис.

– Пошли! – Я ухватила подружку за рукав и утащила в машину.

Мы устроились на заднем сиденье и большую часть пути проделали в глубокомысленном молчании. Денис с любопытством посматривал на нас в зеркальце заднего вида, но с вопросами не приставал. Наконец, Трошкина не выдержала и с неподдельной мукой в голосе вскричала:

– Но почему?!

– Ну почему ко мне ты равнодушна? И почему ты смотришь свысока? – подхватил Денис.

– Чего? – Алка недоуменно моргнула и расширила свой вопрос: – Кому я в Австралии-то помешала?

– Ну мало ли! – уклончиво ответила я. – Австралия большая, народу там много!

– Да я и не знаю там никого! – продолжала кручиниться Трошкина.

– Ларина знаешь! – напомнила я. – Программиста, который Сашу Рыжикова украл!

– Я его знаю только по твоему рассказу! – напомнила Алка. – А он обо мне наверняка и вовсе не слышал!

– Да, неувязочка получается! – призналась я.

Разговор пресекся, мы молчали до конца пути и подошли к дверям правозащитника Коровина на диво тихой группой.

– Это не офис, а квартира! – произнес Денис, постучав ногтем по пластмассовому ромбику с номером, укрепленному на дерматиновой двери.