будешь спокоен, ибо авва знает, что делает и как заботиться о душе твоей. Веруй, что все, что он говорит тебе, говорит по Богу (а все бывающее по Богу) полезно и не приносит ни скорби, ни смущения (от доброго не происходит ничего злого). Всякое дерево доброе приносит и плоды добрые (Мф. 7, 17). Если же кто-нибудь в случае нужды попросит тебя помочь ему у аввы, исполни это как заповедь, которую дал тебе авва, ибо если он посадит тебя у дверей и скажет: «Говори мне о всяком, кто бы ни пришел», ты не от себя будешь делать это, но исполняя приказание повелевшего. Если авва повелит тебе говорить ему или не говорить, это уже не твое дело.

286

Вопрос того же к тому же. Когда брат спросит меня о каком-либо слове или деле, которого я не знаю, отвечать ли ему или нет? Также когда меня и не спрашивают, но я сам вижу, что нехорошо делают что-нибудь, — нужно ли хоть один раз сказать о сем тому, кто делает дурно, или нет?

† Ответ. На все сии вопросы один ответ: остерегайся, чтобы не сказать по тщеславию, но говори со смирением и страхом Божиим. Во всех случаях (о коих ты спрашивал) скажи и напомни, если нужно, однако в своем только монастыре, а не в другом месте, потому что живущие в одном общежитии суть как бы одно тело. А когда находишься в другом месте, сам от себя не говори ничего, чтобы не показаться учителем, но когда тебя спросят, скажи со смирением, и Бог вразумит тебя, брат.

287

Вопрос того же к тому же. Ты сказал мне, что когда меня спросят или сам вижу что-либо, то я должен сказать со смирением, но если вижу, что, когда говорю, сердце мое услаждается тщеславием, или хотя тогда и не услаждаюсь, но знаю, что буду услаждаться им после, промолчать ли мне или нет?

† Ответ. Сказать что-либо со смирением не значит говорить учительски, а так, как сам слышал от аввы и от отцов. Если же полезно сказать что-нибудь брату, а тщеславие внушает тебе усладиться сим, то знай, что враг хочет воспрепятствовать тебе сделать пользу брату. Если будешь слушаться тщеславия, брат никогда не получит через тебя пользы, но отвергни тщеславие и презри оное, а когда скажешь брату (должное), покайся пред Богом, говоря: «Прости мне, Господи, что я тщеславно говорил», — и в последнем случае поступай так же.

288

Вопрос того же. Отец мой! Как согласить это: ты повелел мне, когда вижу что-либо неполезное, говорить, прежде нежели меня спросят, а отцы говорят, что не должно начинать разговора прежде вопроса, и авва Нистерой не потому ли приводил других в удивление[86], что, будучи в общежитии, говорил: «Я и осел — одно и то же». Скажи мне также, отец мой, что значит внимать своим помыслам? Должно ли заниматься сим в определенное время, и как сие делать?

† Ответ Иоанна. Брат! Старцы отвечают сообразно с (духовным) возрастом человека. Есть время, в которое человек может послужить, и тогда он должен оказывать другим услуги, но настанет и такое время, когда ему будут служить другие: тогда духовный возраст его будет уже не тот, что прежде. Совершенным совершенное и говорится, а находящимся под законом преподается иное, ибо еще испытываются под пестуном. Когда и ты будешь мертв для мира, как авва Нистерой, тогда можешь сказать: «Я осел». Не высокомудрствуй, потому что повредишь себе тем. Отцы назначили время для внимания своим помыслам, говоря: «Утром испытай себя, как провел ты ночь, и вечером также, как провел день, и среди дня, когда отяготишься помыслами, рассмотри себя».

† Толкование Чрез сие богоносный отец показывает, что не всякий, но только смиренномудрствующий и уничижающий себя может сказать: «Я осел», ибо сказать это не есть бесчестие, но, напротив, величайшая честь. Потому и говорит отец: «Не высокомудрствуй». Ибо когда кто достигнет в меру осла, то, подобно ему, получая удары, терпя поношения, будучи отягощаем, влеком, связываем и терпя все подобное, что свойственно терпеть ослу, переносить все сие не противореча, не помня зла и отнюдь не возмущаясь в сердце, подобно ослу, но пребывая при всем том как бесчувственный, что и означает уже желаемое двоякое или и троякое умерщвление. Тогда, может быть, (человек) осмелится сказать: «Я осел», но и то со многим стыдом, размышляя о высоте такого преуспеяния. Однако думаю, что и тогда он не скажет сего, но, видя, что ему многого недостает до такого состояния, тем менее осмелится сказать: «Я осел» — и даже не посмеет и подумать сего, зная, что это есть высокомудрие, в котором состоит падение души и поистине совершенная погибель.

289

Того же к тому же. Если кто из старцев, высших меня, спросит меня о чем-нибудь, должен ли я сказать, что нахожу полезным?

† Ответ Иоанна. Не твое дело говорить это, потому что ты не знаешь воли Божией, действительно ли сие полезно, но если кто из них спросит тебя, скажи ему со смирением: «Прости меня» и: «Я не знаю».

290

Того же к тому же. Когда брат делает что-нибудь среднее, но не согласно с моею волею и я скорблю о сем, как мне поступить: промолчать ли и не успокоить своего сердца или ласково сказать и тем избавиться от смущения? Если же дело это другим причиняет скорбь, а не мне — сказать ли мне ради других или сие будет напрасное вмешательство в чужое дело?

† Ответ Иоанна. Если дело будет безгрешное, среднее и ты хочешь сказать для того только, чтобы успокоить свое сердце, то в сем обнаруживается твое побеждение, что ты, по немощи своей, не можешь потерпеть. Укори же себя и молчи. А когда брат другим причиняет скорбь, то скажи авве твоему, и он или сам скажет тому брату, или тебя вразумит, что тебе сказать ему, и ты будешь спокоен.

291

Вопрос того же. Если я говорю авве ради других и догадываюсь, что брат смущается сим, — как мне поступить? Также, когда он оскорбляет и других и меня — сказать ли мне ради других или промолчать, потому что это и меня беспокоит? Если же знаю, что брат не скорбит о сем, сказать ли и себя ради или