Не выдержала и рассмеялась, в ответ он шустро вздернул меня на ноги и почти прижал к себе в развороте на турникет. Вообще-то до машины меня должен был провожать Рольген, но сил объясняться еще и по этому поводу с Хейдом не было. Завтра, все завтра. Или вообще потом.

С агентом мы распрощались на стоянке, безопасник хоть и помрачнел, но ни слова не сказал. Пока мы поднимались по воздушному рукаву, смотрела, как Хейд становится совсем крохотным, так же, как и его флайсоцикл. Уменьшалось и здание Мэйстонской оперы, отдаляясь, поблекли огни в высотной дымке, площадь стянулась до размеров донышка кофейной чашки. А после и вовсе пропала из виду.

По дороге мы болтали о превратностях творческой профессии, чокнутых гениях и немного о внучках Валентена — без них почти ни одна поездка не обходилась. Чем ближе подлетали, тем сильнее меня клонило в сон — видимо, сказывалось напряжение последних дней. Сейчас приду домой, лягу спать и до завтра удержу состояние эмоциональной невесомости, а завтра уже будут результаты. Какие-никакие, а будут. Я выложилась на полную, я пела круто, и это главное.

Дом встретил тишиной, которую нарушило бодрое цоканье когтей Марра. Виар радостно ткнулся носом в пальто, оставил на нем шерстяной начес — видимо, для утепления, и ускакал на кухню, где принялся греметь пустыми мисками. Явно намекая на то, что пора есть. Прошла на кухню и обнаружила, что миски действительно пусты — аккуратненько вымытые, стоят в сторонке. Странно. Почему Танни его не покормила?

— Танни! — крикнула я. — Я дома!

Тишина.

— Танни! — чуть громче.

Наверное, опять музыку в наушниках врубила на полную и рисует своего Мика. Поднялась наверх, дернула ручку двери в комнату сестры, и… раздался легкий щелчок.

Дверь была заперта. Изнутри.

Это еще что за новости? Танни запирается, когда не в настроении или когда мы ссоримся. Учитывая, что не ссорились мы со дня появления в нашей квартире Грэнса и Каррока, остается второе.

— Тан? — Негромко постучала.

Тишина.

— Танни!!!

Пришлось пустить в ход кулак, который немилосердно заныл. В комнате что-то зашелестело, что-то шмякнулось, а потом из-за двери раздалось:

— Чего тебе?

— Не хочешь вместе поужинать и поболтать перед сном?

— Нет.

Судя по интонациям, действительно не в настроении.

— Так и будем через дверь разговаривать?

Молчание.

Да что у нее там случилось-то?

— Виу! — донеслось жалобное снизу.

Марр уже смолотил еду и теперь сидел у лестницы с такими глазами, что сразу становилось понятно: с ним не гуляли. Мы договорились, что это сделает Танни — в счет очереди на следующей неделе, потому что я не представляла, когда вернусь. Хорошо хоть освободилась раньше, чем рассчитывала. Неужели так сложно вывести виара минут на двадцать?!

— Танни, открой дверь.

— Я спать хочу!

Танни — и спать? В такое время?!

— У тебя все в порядке?

— Все просто чудесно! Теперь ты от меня отстанешь?

Прителепортанулись.

С Миком, что ли, поругалась? С чего бы? Они друг друга сообщениями забрасывали, вместе гуляли с Марром. Сегодня утром она дождаться не могла, когда с ним увидится, наспех покидала в себя еду. Я ушла раньше, но, судя по горке немытой посуды, оставшейся на подносе машины, Танни выбежала следом. Даже ланч забыла, я обнаружила его в холодильнике, когда вернулась с маникюра.

— Ты почему с Марром не погуляла?

— Дерьмо!

Дверь распахнулась так резко, что я едва успела отскочить. Танни вылетела в коридор, взъерошенная и злая. Хвост, несколько раз пережатый резинкой, превратился в фонтан разноцветных прядей, то тут, то там торчащих в разные стороны. Судя по всему, она даже не переодевалась — свитер и джинсы, в которых сестра ушла в школу, приняли изрядно помятый вид.

— Ну чего еще? Сейчас погуляю.

— Пойдем вместе.

— На кой?

— Хочу с тобой поговорить.

— О чем?!

Вместо ответа я указала ей в гостиную, где уже притоптывал виар. Танни закатила глаза и направилась вниз, а я к себе. Выпуталась из платья, влезла в джинсы, застегнула кофточку. Когда спустилась в холл, сестра со скучающим видом отколупывала лак с ногтей. Пластинки отлетали и падали прямо на пол, но я промолчала. Нужно хорошенько подумать над тем, с чего начать разговор.

Особенно хорошенько, если она действительно поругалась с Миком.

На улице было морозно, поэтому шею замотала шарфом поверх куртки — не хватало еще простудиться, а ноги вбила в теплые сапожки на сплошной подошве. Танни нахлобучила шапку с висячими за спиной «ушами», заканчивающимися помпонами, одернула дутик. В таком составе мы и вышли на улицу: горячий сердцем и телом Марр бодро потянул нас в сторону парка, но я его придержала.

— Не беги, чудовище. Холодно.

Холодно и правда было не по-детски. Перед тем как в Мэйстоне начинаются снегопады, обычно заворачивают «голые» холода, от которых зуб на зуб не попадает. Сопровождаются они продувающими ветрами с Гельеры, забирающимися во все места, не упакованные в слои одежды. Эх, в Зингсприд бы сейчас, понежиться на песочке там, где вечное лето.

Мысли о Зингсприде пришли как-то не вовремя. А ведь до «Артомеллы» осталось совсем чуть-чуть. До «Артомеллы» и солнечных выходных с Рэйнаром.

Виары и ларрки!

У меня даже купальника нормального нет.

Есть парочка на случай бассейна. А поскольку в бассейне я давно не была, купальникам этим уже пора на пенсию.

— Чего тебе от меня надо?

Голос сестры заставил вздрогнуть и вернуться в реальность.

Мы как раз пришли в парк, и я отпустила виара. Тот рысью ускакал в сторону любимых кустов, на ходу расправляя крылья, подпрыгивая и подлетая. Мы медленно побрели следом. Вообще гулять вот так было странно — давно мы с Танни не выбирались никуда вместе. Сразу вспомнились слова Рольгена о разнице между другом и родителем. Эх, кто бы меня научил, как правильно поступить. Как правильно подобрать слова…

— Танни… у тебя что-то случилось?

— С чего ты взяла?

— Потому что ты заперлась в комнате.

— Тебе в голову не приходило, что я просто хочу побыть одна?

— Танни, — вздохнула и посмотрела на сестру, — у меня был долгий день… очень долгий день. Поэтому давай просто поговорим по-человечески.

Танни поежилась и сунула руки в карманы дутика. Припустила так, что я едва за ней поспевала.

— А если я не хочу?