Заспанный инквизитор удивленно изучал ночных визитеров и несколько раз тяжело моргнул, разглядывая сидящую в инвалидном кресле девушку.

– Так… И что происходит?

– Кто-то разнес в щепки спальню Мурке. Мне нужно отыскать виновника, а ты присмотри за ней. – Дэлиге вытащил Натт из кресла и вручил Синду в руки.

– Погоди-погоди. Что?! – Только сейчас он увидел обмотанные бинтами ладони подруги и пятна крови на одежде призывателя.

– Она тебе все расскажет. – Не дожидаясь новых вопросов, Дэл нырнул в темноту коридора, мучаясь от раздирающей душу ревности. В этот раз чувство оказалось сильнее, словно помноженное на два. Хотелось кричать в голос и крушить все вокруг. В таком состоянии точно не следовало встречаться с тем, кто разбил сферы и довел Натт.

У входа в башню темнел невысокий силуэт. Илвмаре напевала знакомый мотивчик, отчего желудок Флэма мгновенно скрутило в тугой узел. Предчувствие чего-то ужасного и неотвратимого наполнило воздух, сделало его тяжелым и густым. Эта песня не предвещает ничего хорошего. Услышав ее, феникс отправился умирать, а что случится с келпи?

– Сделаешь для меня кое-что? – ласково промурлыкала Илвмаре, взвешивая на ладошках крохотную сферу с золотым ободком и гребень из кровавого нефрита.

Синд усадил внезапную гостью на кровать и озадаченно оглядел тесную комнату, ероша волосы на затылке.

– Кресло твое придется оставить снаружи.

– Хорошо. – Натт почувствовала себя неуютно, когда дверь закрыли, и отодвинулась ближе к стене.

Форсворд сделал вид, что не заметил. Скинул вещи со стула и сел как можно дальше от кровати.

– Ну и что стряслось с тобой и твоей комнатой?

При воспоминании о побитых сферах слезы вновь подступили к глазам. Но Синд не торопил, дал время высказаться, даже не стал спрашивать, почему ночью была не у себя. Про приворот Натт упоминать не рискнула, вполне справедливо опасаясь за жизнь юного стихийника.

– Дэлиге выяснил, кто устроил погром? – Во взгляде друга заклинательница уловила знакомые мстительные искры.

– Думаю, ему не составит труда найти виновника, – уклончиво ответила Мёрке.

На сей раз было сложно сделать вид, что не замечает лукавства в голосе, и Синд сменил тему:

– Что сказал целитель?

– Ничего серьезного. Покой и сон.

– Тогда спи. – Он откинулся на стуле насколько было возможно и прикрыл глаза.

Натт стало жалко его. С ученических лет выше своих сокурсников на голову, а то и больше, он и сейчас выглядел громадой рядом с другими людьми. Видно было, что ему неудобно, а до утра еще далеко.

– Ты что, будешь спать сидя? – поинтересовалась Натт.

– А есть варианты? – не открывая глаз, спросил Форсворд.

– Давай я на стуле или на каталке, – предложила девушка, прекрасно зная ответ.

Инквизитор издал что-то среднее между смешком и старческим кряхтением.

– Спи уже, а?

Натт осторожно легла на подушку. Подцепить одеяло оказалось сложно, и она долго ворочалась, пытаясь накрыться; старая кровать скрипела. Синд тяжело вздохнул и строго посмотрел на подругу:

– Попросить никак?

– Не хотела тебя тревожить.

– Поздно. – Он встал, укрыл девушку и уже собирался вернуться на свое место, когда она тихо позвала:

– Останься.

– Да я никуда не ухожу. Мне тебя охранять велено, как я понял.

– Не в этом смысле. Ложись рядом.

– Тебе со мной в комнате сложно находиться, а ты предлагаешь на одной кровати спать? Ты странная. – Синд грустно улыбнулся.

– Сложно не из-за случившегося, а потому что на чувства твои ответить не могу.

– Моя любовь в тягость?

– Не в тягость!

– А что тогда? Я же ничего не требую взамен.

– Не требуешь…

Они молчали, пока Синд не присел на край кровати.

– У меня к тебе только один вопрос, Натт. Если бы тогда… Если бы я не сделал с тобой все это… У нас был бы шанс?

Мёрке не нашла в себе сил ответить, лишь покачала головой. И хотела бы свалить все на прошлое, но это было бы ложью. Она никогда не любила Синда так, как он ждал.

– Что ж. Мне стало немного легче.

– Останешься? – с надеждой спросила Натт.

– Ну раз ты просишь… – Он устроился на подушке, потянул на себя одеяло и обнял одной рукой девушку. – Чертовски мало места.

– Лучше, чем на стуле?

– Шутишь? Хотя, конечно, одна девчонка занимает полкровати, но придется мириться с этим навязанным соседством.

Натт с облегчением прижалась к сильной груди, с тоской подмечая, что бьется там так же бешено, как у Дэлиге. Ей безумно хотелось, чтобы друг был счастлив и его сердце перестало болеть.

– Синд…

– Ты собираешься спать сегодня? – пробормотал мужчина.

– Есть проблема.

– М-м-м?

– Мне нужно в уборную…

* * *

Копыта невесомо касались сугробов, хвост оставлял в воздухе полупрозрачный черный шлейф, тянущийся за келпи. Дэл мчался к озеру мертвых, прокручивая в голове слова Илвмаре, надеясь найти хоть одну лазейку, чтобы не выполнить ее приказ.

«Мне плевать на исход. Либо ты, либо он. Если выиграет адепт Кьют, то притащит твою окровавленную лошадиную голову к ногам малышки Натт. А если выживешь ты, то на твоей совести будет еще одно убийство, и это тоже разобьет нашей девочке сердце. Так что… убей мальчишку или сдохни сам».

Опаловая гладь Иннсо Тод заблестела в просветах между деревьями, и Дэлиге сбавил шаг. Снова это неизменное место, где все имеет начало и конец. Только глубокий омут знает правду о том, что несколько месяцев назад случилось в его водах и на берегу, а теперь еще одна невинная душа погибнет, потому что келпи не может умереть. Только он и проклятое озеро в курсе страшных планов Илвмаре. Если его не станет, некому будет спасать Мёрке. А Синд… Он уже давно проиграл.

Снежный вихрь сбил речного духа с ног, но Флэм быстро выбрался из сугроба и обернулся человеком. Кнут послушно разрезал пространство, и из разлома вылетела стая призрачных ворон, жадно оглядывающихся в поисках неприятеля.

А Брорд и не думал прятаться, вышел на середину поляны, поигрывая алым кинжалом.

– Знаешь, что это, лошадка? – посмеивался маг. – Илвмаре рассказала мне, что это особенный для тебя нефрит.