Теперь Попов мог целиком отдаться делу своей жизни — беспроволочной телеграфии. Морской технический комитет разработал систему, по которой дальнейшие усилия Попова по внедрению нового средства связи возмещались по мере установки станций беспроволочного телеграфа на кораблях или на берегу.

Адмирал П. П. Тыртов одобрил намеченные Техническим комитетом мероприятия, предусматривающие установку радиосвязи на всех строящихся кораблях и учреждение регулярных курсов для подготовки кадров радистов во флоте. Курсы эти начали функционировать в 1900 году. Занятия проводил сам Попов по разработанной им программе. Таким образом, военно-морской флот явился не только колыбелью нового средства связи, но и первым ведомством, где начали готовить для него кадры специалистов.

В этом же году новым средством связи заинтересовались помимо военно-морского и другие ведомства. Опыты, проведенные на Балтийском и Черном морях, и особенно гогландская операция воочию показали, что в нашей стране открыты широкие возможности пользоваться для связи «искровым телеграфом»[640]. Пресса, вначале специальная, а затем и общая, не переставала публиковать сообщения о практических успехах сделанного Поповым изобретения. Скоро за ним в России и других странах закрепилось название «радиотелеграф» или просто «радио». Новым средством связи мало-помалу стали пользоваться и в сухопутной армии, и в авиации. После начали строиться и гражданские радиостанции для коммерческих целей.

Опыты применения радиосвязи в сухопутной армии начались в 1900 году, вскоре после блестяще проведенной гогландской операции. Необычайный успех, который имело детище Попова в эту операцию, побудило командование сухопутных воинских частей испытать беспроволочный телеграф и пригласить ближайших помощников изобретателя радио П. Н. Рыбкина и Д. С. Троицкого поставить опыты для приспособления радио для нужд войск, находившихся в условиях, близких к военно-полевой обстановке.

Такие опыты были проведены в 148-м пехотном Каспийском полку во время больших маневров Петербургского военного округа. Сообщение об этом нововведении было опубликовано тотчас же в газете «Русский инвалид»; довольно подробный отчет в форме пространной статьи был помещен в двух номерах общевойскового военного журнала[641]. Статья эта интересна не только подробностями, касающимися непосредственно проведенных опытов. В вводной ее части, свидетельствующей о компетентности автора, приведены сведения, относящиеся к истории изобретения нового средства связи. «Удачное разрешение этого дела, — читаем мы в этой статье, — мы можем с гордостью назвать по преимуществу русским делом, так как оно разрабатывалось А. С. Поповым и его ассистентом П. Н. Рыбкиным, а самое важное приспособление было сделано Д. С. Троицким».

Способ приема депеш на слух в полевых условиях оказался действительно весьма удобным; автор называл его «способом телеграфирования без проводов капитана Троицкого». В выводах, сделанных им после описания первых опытов радиосвязи в армии, на первом месте указано: «Радиотелеграфирование, строго говоря, без проводов едва ли применимо к военно-полевому делу и обязательно должно быть заменено телефонированием, так как сложные телеграфные аппараты едва ли могут быть с пользою применимы при боевой обстановке. Телефонные же приборы настолько просты и прочны, что не боятся порчи, даже при весьма невыгодных условиях полевых войск».

Задолго до маневров, когда испытывались в полевых условиях радиоприборы, предназначенные для службы связи сухопутной армии, началась подготовка первых армейских радистов. Еще в марте 1900 года Д. С. Троицкий и П. Н. Рыбкин были приглашены командованием полка обучить группу солдат и офицеров радиотелеграфному делу. Во главе этой группы был поставлен поручик Ковесский, который вел подробный журнал (дневник) занятий. В него он вносил тексты всех переданных в походе депеш и обстоятельные описания обстановки, в которой проводились работы. Этот документ из истории военной радиотехники до нас не дошел, но цитированная выше статья в «Военном сборнике» была, как отмечал автор, составлена по материалам этого дневника. Она содержала ряд извлечений из него. В ней изложены краткие сведения о первых радиоаппаратах (на современный взгляд непомерно громоздких и неуклюжих), помещавшихся на специальной повозке. Эти приспособления потребовали огромных усилий и сноровки от целой группы военных чинов, среди которых был и инженер-технолог из состава вольноопределяющихся.

Опыты в полевых условиях — они начались 20 июля — убедительно показали, что даже при тогдашнем уровне радиотехники беспроводной телеграф, вернее телефон (прием на слух), с успехом может применяться для связи в бою, в походе, на отдыхе и на передовых постах. Попыток же воспользоваться радио для целей разведки сделано не было. В отчете это обстоятельство отмечается особо: «К сожалению, можно было предвидеть полную возможность исследовать новое дело в применении его к одной из важнейших отраслей боевой деятельности войск — к разведыванию, где телеграф без проводов может принести неоценимые услуги, могущие повлиять на весь способ ведения этих действий. Отказаться от этой в высшей степени заманчивой идеи пришлось опять-таки из-за несовершенства приборов и из-за того, что имеющиеся станции были слишком громоздки для возки их за кавалерийскими частями, т. е. лишали их возможности действовать там, где их работа могла бы и должна была дать наиболее основательные результаты».

Общее заключение гласило, что широкое применение радио на практике поможет значительно усовершенствовать и упростить громоздкую и тяжеловесную аппаратуру и она сделается не только наиболее надежным, но и наиболее удобным средством связи в боевой обстановке. «Период кабинетного изучения нового способа уже прошел, — заключает автор цитированной статьи, — и новое изобретение представляется нам ныне настолько развившимся, что подобное изучение его возможно только при создании той обстановки, при которой придется действовать на деле в военное время, при всей совокупности тех невыгодных и затрудняющих дело условий, которые создает близость противника и отсутствие всяких удобств».