– Екарный бабай!

На месте раскопок происходило какое-то движение. За снежной пеленой двигались, как показалось капитану, черные плиты. Явление длилось несколько минут, а затем лишь ударивший с севера ледяной ветер таскал снежную пелену над ровной поверхностью. Земля задрожала, ломая многотонные льды. Ледокол основательно затрясло, как утлую лодчонку на стремнине.

Когда трясение прекратилось, «Академик Федоров», рискуя, приблизился к месту, где должны были находиться ученые и люди с корабля. Прохода больше не существовало. Они искали выживших несколько часов, но ничего не нашли.

Ледокол «Академик Федоров» взял курс на юг. Капитан докладывал руководству о происшествии. Судя по тону начальства, кошмар для капитана только начинался…

– Все назад!

Нестер уже видел это. Огромная бледно-серая спираль, рождающаяся из сгустка темноты и в нее же уходящая. Тогда, под Уральскими горами, в проклятом бункере аномалия без зазрения совести «сожрала» Заслона и Гуцула. Теперь она носилась по черному коридору, а отряд жался в глубокой нише в стене. Надо было срочно что-то делать, куда-то бежать, прятаться, пока воронка не разрослась, не заполнила собой все пространство, как тогда, когда погиб Гуцул.

Справа в стене мигнул просвет. Полоз быстро сориентировался, скомандовал:

– Нестер, вперед! Якут – ждать.

Нестер прыжком выскочил из ниши, пролетел десять шагов по коридору, нырнул в просвет. Аномалия с диким воем пронеслась мимо. Она действительно росла, меняла конфигурацию, обрастала концентрическими кругами, переливающимися всеми оттенками серого. Едва она проскочила, Якут последовал за Нестером. Потом наступила очередь Свята. В нише оставалось все меньше места, кольца едва не задели Полоза. Он почувствовал одуряющий запах озона, волосы на голове и на теле встали дыбом. Он изо всех сил вжался в нишу. Выглянул, припустил к остальным. И едва не попался возвращающейся аномалии.

– Мне показалось или она наращивает скорость? – тяжело дыша, спросил Свят.

– Все, вперед хода нет. Смерть это. Тысячепроцентная смерть.

– Говоришь, вы такую же под Уралом видели?

– Да, командир. Растворила Гуцула, только в путь. И от Заслона одна амуниция осталась, земля им пухом.

– Что ж, раз хода нет, пробуем этот коридор.

Здесь было светлее, горело все то же голубое свечение, что встречалось им в других местах.

– Идем, как по рыбьим кишкам, – заметил Нестер.

– Только если рыба прямоугольная, – ответил ему Якут. – Сплошные прямые линии.

– О, начинается!

Послышался знакомый скрежет поворачиваемых блоков. Комплекс вновь перестраивался, но на этот раз звук сдвигаемых плит не произвел на отряд должного впечатления. Они остановились. В полумраке коридора терпеливо ждали, пока комплекс закончит построение и можно будет двигаться дальше. Главное, чтобы не перекрыл коридор, как в прошлый раз. Полоз заметил, что самым банальным образом перестал чему-либо удивляться. А может, организм просто исчерпал лимит удивления и теперь воспринимает все как должное.

– Двинули.

– А все-таки интересно, где мы оказались? – не сдавался Нестер.

– Ты еще не понял? Идем по дороге в ад, – хохотнул Свят.

– Что-то пустовато в аду, тебе не кажется?

– Погоди, черти со сковородками, горящая смола, воющие грешники – все будет.

– Ага, черти. Чертей давно Судный день смел. По сравнению с Катаклизмом черти – тьфу, и растереть. Мы уже таких чертей в человеческом обличье видели – закачаешься.

– Интересно, как там Вампир со своими? – вставил свое слово в разговор Якут.

– А чего ему сделается? Набрался оружия да амуниции и сидит, как кот довольный. Кстати, задание Козыря мы так и не выполнили.

– А ты всерьез думаешь, что командование уцелело?

– Да черт его знает. Бункер-то мы так и не нашли. Лазим теперь по прямоугольным коридорам, конца-края им не видно. А если…

Свят осекся на полуслове. Прямо перед ними открылась стеклянная комната, посередине которой лениво крутила свое веретено неизвестная энергия.

– Ну, какие будут предложения? – подначил Свят.

Полоз огляделся по сторонам. Коридор действительно закончился этой стеклянной комнатой, других ходов-выходов из нее не было. Стоило им переступить порог, как комната повернулась вокруг своей оси с тихим мелодичным звоном, закрывая вход, по которому они пришли.

– Просто здорово, мать твою! – в сердцах сказал Свят.

– Что делать будем?

– Ждать нового перестроения, – ответил Полоз.

Он первый снял с себя рюкзак и опустился на пол. Пол был холодный, словно где-то внизу расположился мощный источник морозного воздуха.

– Не нравится мне эта вентиляция, – заворчал Нестер, подкладывая под седалище рюкзак. – Так и дубу дать можно. А ты все ад, черти, горящая смола…

– Кстати, девятый круг ада товарищ Данте рисует в образе холодильника, – продемонстрировал начитанность Якут.

– Слышь, оленевод, и откуда ты все это знаешь?

– Книжки читал, пока ты по пустыням за бармалеями бегал. У меня много свободного времени было. Вот и образовывался.

Свят хотел что-то сказать, но промолчал. Полоз чувствовал себя странно – не мог отделаться от мысли, что видит своих друзей в последний раз. Он не мог дать рационального объяснения этому чувству. Предчувствие? Данные каким-то высшим разумом знания? И, чтобы прогнать эту мысль, он встал на ноги, закинул за спину рюкзак, взял автомат.

– Ты куда?

Он попробовал рассмотреть за стеклянной стеной проход. Вот он остановился, проход остался за спиной. Вот он сел. За гранью ничего не было видно, только веретено в центре комнаты завертелось быстрее.

– Похоже, тупик.

– Ты же сам сказал, ждать поворота.

– Да, только где он, этот поворот?

В ответ на его слова комплекс пришел в движение. Они чувствовали, как за стеной вращаются огромные лопасти невидимого механизма, и только стеклянная комната осталась без изменений.

– Что предлагаешь?

– Кажется, вариант только один.

– Ты серьезно?

– Вполне.

Полоз осторожно приблизился к веретену. Энергия замедлила свое вращение, а потом вовсе остановилась, пульсировала, светилась обжигающим белым цветом.

– Ишь ты, словно приглашает, – усмехнулся Свят.

Полоз поднес к веретену руку. Приятное покалывание кожи, еле слышное гудение. Свет слепил глаза. Полоз прикрыл их ладонью, вдохнул поглубже воздух в легкие и сделал осторожный шаг внутрь.